Десять месяцев (не)любви (СИ) - Монакова Юлия (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Вот-вот, — подхватила Ксения. — А жену нашего коменданта вы видели? Она-то за него вышла — молоденькая, хорошенькая… И кто она после этого, если не набитая дура? И ведь комендант искренне уверен, что это не ему повезло, а он её осчастливил!
— Внешность — не главное, — вяло, без особого желания ввязываться в спор, отбилась Полина. Настроение с утра было каким-то мутным, и состояние — как у сонной мухи. Наверное, ранний авитаминоз… или банальный недосып.
— Ага, как же, — хохотнула Ксения. — Впрочем, я бы с удовольствием полюбовалась несколько лет спустя на тебя и твоего толстого лысого супруга — какого-нибудь доктора филологических наук!
— Оставь меня в покое, а? — Полина закатила глаза. Впрочем, на губах девушки играла чуть заметная улыбка, что позволяло не относиться к её недовольному тону всерьёз.
— Нет, Полинка, я без шуток… по моим наблюдениям, на тебя плохо действует переизбыток целомудрия. Тебе давно пора влюбиться!
— Хорошо, влюблюсь, — отозвалась подруга. — Непременно выберу самого толстого и самого лысого, я тебе обещаю.
Деликатное осеннее солнце заливало весёлым светом тесную комнатку. Некоторый утренний беспорядок не отнимал прелести у этого тёплого девичьего жилья с его пёстрыми вышивками и картинками на стенах, полками с учебными книгами и любовными романами в ярких обложках, зеркальцами, тюбиками, коробочками и флаконами, бело-красно-жёлтыми астрами в банке на подоконнике…
— Девочки, ну идите же к столу, — Катя с досадой поморщилась. — Прямо беда мне с вами! Хочется завтракать вместе, как дома, а ничего не выходит. Одна всё утро возлежит на подушках, как Шамаханская царица, другая торчит у окна и думает, думает…
Голосок у Кати тоненький, и сама она — бледненькая, хрупкая, нежная, как неяркий северный цветочек. Однако из трёх подруг она — самая хозяйственная, беспорядков терпеть не может.
— Полинка не думает, а мыслит, — засмеялась Ксения. — Она у нас мыслящая личность.
— Сомнительная я личность, — вздохнула Полина всё с той же лёгкой улыбкой. — Да и ты, Ксеня, не лучше. Весь факультет сомнительный. Ну что это за профессия в двадцать первом веке — филолог?..
— Ну я в твою филологию, впрочем, и не собираюсь, — сладко зевнув, возразила Ксения и, протерев краешком простыни очки, нацепила их на нос. — Серьёзно намереваюсь в ближайшие пару лет получить Букера за свой дебютный роман и почивать на лаврах… — она потянулась за сигаретами, лежащими на тумбочке.
— Ксень, ну сколько раз повторять — в комнате не кури! — строго прикрикнула на неё Катя. — Комендант, по-моему, уже что-то подозревает… не зря он сейчас так принюхивался.
— Пусть хоть обнюхается… Ладно, птенчик, не бухти, дай-ка мне бутерброд с колбаской.
— В постели крошить? Ещё чего, садись за стол, — в этих вопросах Катя была непреклонна и строила девчонок, даром, что была младше: она перешла на второй курс журфака, а Полина с Ксенией — на пятый филологического.
Недовольно кряхтя и потягиваясь, Ксения всё-таки покорно поднялась с кровати, доковыляла до стола и плюхнулась на колченогую табуретку.
— Полина, завтракать!.. — снова позвала Катя подругу. Та с неохотой — аппетита совсем не было — отлипла от окна и тоже подошла к столу. Подвинула к себе чашку, всыпала туда ложку быстрорастворимого кофе, потянулась за бутылкой молока.
— По-моему, прокисло… — брезгливо сказала Полина, но губы её продолжали всё так же смутно улыбаться, и становилось очевидно, что эта лёгкая полуулыбка дана ей от рождения, в рисунке рта. — С холодильником явные проблемы, если совсем загнётся — что делать будем?.. Плесни мне кипяточку, Ксень.
— Ничего, — беззаботно отозвалась Ксения, — скоро зима, будем продукты за окно вывешивать.
— Посуду за собой помойте, — озабоченно произнесла Катя, уже укладывающая тетради в сумку: не до пустой трепотни, ещё на лекцию опоздаешь. — Я, наверное, задержусь сегодня… — щёки её окрасил лёгкий румянец. — Вечером увидимся!
— Киру привет передавай, — ехидно вставила Ксения, с удовольствием отмечая, как ещё больше смутилась девушка. — До вечера, птенчик!
Некоторое время подруги продолжали завтракать в тишине, но Ксению, видимо, распирало желание поговорить.
— Понять бы ещё, какая именно деталь нравится Кате в этом скоморохе, — задумчиво отхлебнув глоток чая, произнесла она. — Ведь второй год по нему с ума сходит…
— Это их дело, — Полина небрежно дёрнула плечом.
— Фу, какая ты скучная. С тобой даже косточки никому не перемоешь! — фыркнула Ксения.
— Ну, какая уж есть, — Полина встала и принялась собирать со стола грязную посуду. В университет нужно было ко второй паре, но она всё равно собиралась прийти чуть-чуть пораньше, поэтому следовало поторопиться.
Полина забегала вчера на кафедру, и Астаров её "обрадовал": он пока даже не заглядывал в черновик дипломной работы, который она оставила ему ещё на прошлой неделе.
“У вас, по всей видимости, будет другой научный руководитель, наш новый доцент Марк Громов, — объяснил ей заведующий кафедрой, — поэтому я… ммм… не углублялся. Он специалист по фольклору, вот сами с ним всё и обсудите".
Интересно, размышляла Полина, пока мыла чашки и тарелки над раковиной в общей кухне, какой он, этот загадочный новый доцент… удастся ли найти с ним общий язык? Беда, если не будет контакта с научным руководителем! Говорили, что приехал он аж из самого Питера. Непонятно, что и забыл в наших краях. Девчонки с четвёртого курса, у которых Громов уже читал первые лекции по теории языка, сплетничали, что мужик интересный, симпатичный… правда, старый, конечно: целых тридцать шесть лет.
Пожалуй, и к лучшему, что он приехал, с надеждой подумала Полина, вернувшись в комнату. Астаров уж больно равнодушен к фольклору. Хотя… может, новый доцент окажется ещё хлеще. Явится какой-нибудь пересушенный заплесневелый сухарь, полистает её труды и завопит, брызжа слюной: "Это что за отсебятина, госпожа Кострова?! Когда вы пишете научную работу, нужно подкреплять текст ссылками на авторитетные источники. И не забывайте ставить кавычки!"
— Хандришь?..
Неожиданный вопрос заставил Полину вздрогнуть и выйти из своей глубокой задумчивости. Она вспомнила, что не одна, и невольно поёжилась под испытывающим взором Ксении: все подруги ненавидели эти пристальные сканирующие взгляды будущей писательницы. Прямо-таки рентгеновские лучи!
— Давай проанализируем твою хандру вместе? — зелёные глаза за стёклами очков алчно блеснули. — Тебе — душу облегчить, а мне — рабочий материал для нового романа…
— Нет уж, спасибо, — благоразумно отказалась Полина, не желая быть рабочим материалом. — Поищи себе другую жертву.
— Ну я же и говорю: любви тебе не хватает. Романтики! Скучная ты, Полинка… вся какая-то правильная до зубовного скрежета, чопорная и занудная. Типичная старая дева!
Полина тяжело вздохнула.
— Непременно хочешь поругаться?
— Да я же шучу, шучу, — тут же пошла на попятную Ксения, заговорив голоском доброй лягушки из мультика. — На самом деле, я желаю тебе только добра, от всего сердца. Ну согласись, это же ненормально, когда у молодой симпатичной девушки нет парня!
— По-моему, у тебя его тоже нет, — вскользь заметила Полина, хотя назвать Ксению симпатичной можно было лишь с большой натяжкой. На самом деле, у подруги было довольно интересное лицо, но совершенно далёкое при этом от классических канонов женской привлекательности, и красила его вовсе не косметика, а живость и изменчивость.
— Я не в счёт, — беззаботно отмахнулась Ксения. — Я — вне. Буду описывать вас, несчастные! — и захохотала. Полина даже не улыбнулась в ответ, потому что у этой Ксении вечно не поймёшь, где она шутит, а где говорит всерьёз. Может, и впрямь возомнила себя выше всех остальных…
— Просто мне кажется, Вадим тебе понравится, — продолжила подруга. — Вы с ним одного поля ягоды… Он, кстати, стихи пишет. И очень даже неплохие…
Полина поморгала, пытаясь сообразить, в какой момент упустила нить беседы.
