Зима в сердце (СИ) - Бар Иден (книги онлайн .txt, .fb2) 📗

Я стараюсь напустить на себя строгий вид и не тороплюсь отвечать ему.

- Ребята, к вам лучше обращаться на ты или на вы? - решаю побыть толерантной. И хочу поговорить с ним прямо сейчас, при всех. Осадить мягко, но решительно. У меня ведь уже не будет второго шанса произвести на этот класс правильное первое впечатление.

- На вы и ваша светлость, пожалуйста, - скабрезно хихикает рыжий, вызывая уже ничем не прикрытый, дружный гогот одноклассников. Я чувствую себя крайне неуютно, понимая, что контроль над ситуацией почти потерян.

А впрочем, был ли он вообще, этот контроль?! Что, если я так и «забуксую» в общении с ними на первом же уроке? На всех лицах, даже самых равнодушных минутой ранее, сейчас читаются только злорадство и тупость. Мне становится страшно.

- Тяпа, закройся уже, - слышится тихий приказ откуда-то с задней парты в среднем ряду. Силюсь разглядеть, кто там, и вижу серьезного сероглазого парнишку, который сидит один.

В общем, обычный такой парнишка, но он здорово помог мне. Рыжий замолкает, класс штормит шепотком ещё какое-то время и, наконец, воцаряется что-то вроде некоего затишья.

Я веду урок дальше, изо всех сил стараясь, чтобы это было интересно. Прямо-таки излучаю дружелюбие. Но, к сожалению, многие ученики откровенно игнорируют меня, глядя в окно. Кажется, внимательно слушают только девочки да тот сероглазый.

Когда звенит звонок, оповещающий об окончании урока, я вздыхаю с облегчением. Все выходят, собрав тетрадки с ручками в какие-то похожие казённые портфели.

Никто из них не говорит мне «спасибо» или «до свидания», но я этого и не жду. Провожаю взглядом нестройную вереницу шумных, галдящих подростков. В глубине души я чисто по-человечески сочувствую им. Понимаю, что моя цель здесь - дать детдомовцам знания не для галочки, а настоящие, лучше даже углубленные. Но сделать это без привычного в этих стенах принуждения! Что ни говори, а задача «со звездочкой».

Сероглазый поднимается в числе последних, когда уже почти все ученики оказываются за дверью. Помня о его услуге, я коротко, но ласково улыбаюсь ему. Затем снова утыкаюсь в классный журнал, заполняя нужные поля. В целом, я считаю, что сегодняшний урок прошёл неплохо.

Но тут начинает происходить что-то непонятное. Краем глаза замечаю, что класс уже полностью опустел, а сероглазый подошёл к моему столу вплотную. С удивлением, я поднимаю на него взгляд, отрываясь от бумаг.

Парнище рослый и, в отличие от одноклассников, широкоплечий, немного нескладный. Он без приглашения присаживается за первую парту напротив меня.

- Тош, ты мне очень нравишься! - говорит запросто. Смотрит серьезно. От такого нахальства я замираю. Может, олигофрен? Дар речи пропадает куда-то. Я присматриваюсь повнимательнее, но никаких физических признаков отклонений или болезни в нем не вижу. Неужели просто хам?!

Так и сидим, уставившись в глаза друг другу. «Тоша» в устах этого мальчика звучит без издевки или прикола, а даже как-то нежно и странно одновременно.

- Прогуляемся, как закончишь работу? - прибавляет. Я вспыхиваю.

- Меня зовут Антоновна Сергеевна! - отрезаю, возмущённая до крайности. На эмоциях, я даже встаю со своего места, потому что уже не выдерживаю этот его чересчур пристальный взгляд. Однако потом сажусь снова, устыдившись своей несдержанности. Мальчик молчит, но не уходит, продолжая изучать меня.

Заметив, что он не агрессивен, немного успокаиваюсь. В конце концов, ребёнок не должен видеть, что так меня задевает своим поведением! Я старше и мудрее, напоминаю я себе.

- Как тебя зовут? - спрашиваю, - извини, пожалуйста, я ещё не всех вас успела запомнить по именам.

Он расплывается в искренней улыбке. И тянет мне руку для рукопожатия, совершенно не смущаясь.

- Зима! - представляется. Я с опаской смотрю на протянутую ко мне руку, как на ядовитую змею. Стоит ли пожимать ее в ответ?

- Вообще, Данил Зимин, - поясняет низковатым, как для мальчика, баском. Не опускает руку, и мне это очень не нравится. Он как будто не понимает, с кем и о чем говорит сейчас!

- Зима это прозвище, - продолжает.

- Ясно, - стыдно признаться, но мальчик «додавливает» меня психологически, и я пожимаю ему руку. Его тёплая, чуть шероховатая ладонь на секунду встречается с моей. ЧуднО!

Он, кажется, замечает смятение, если не ужас на моем лице. Насмешливо хмыкает:

- Да вы не волнуйтесь так, мы все здесь чистые и здоровые. Ну, почти. Я так точно!

- Да ты что, - ахаю, - я вообще-то.. эмм.. совсем не это имела в виду!

- А я тоже ничего такого, - он снова улыбается, и невольно приковывает к себе внимание. Лицо у него широкое, скуластое и открытое. Серые миндалевидные глаза как будто искрятся смешинками. Улыбка у этого Данила очень хорошая, теплая. Какая-то человеческая, что ли.

И вдруг, как обухом по голове, то неприятное воспоминание - слова биологички в учительской. Зверята!

Я мысленно изумляюсь тому, что почти подпала под обаяние дерзкого детдомовца, но можно ли ему доверять? Что, если на уме у этого Зимы какой-нибудь жестокий розыгрыш, или он и вправду такой дурачок, что решил просто подкатить ко мне?

Дальнейший разговор заходит в тупик. Я уже не верю ни капли в простоту этого мальчика, зато наглость тут налицо.

- Ну, хорошо, Данил. Иди на следующий урок, а то опоздаешь, - говорю ему спокойно, - до встречи.

Стараюсь больше не смотреть на него, совсем, с умным видом перебирая бумаги на учительском столе. Но он почему-то не уходит, и мне снова становится не по себе.

Странный парень! Чудаковатый, непредсказуемый. Внутренне я все более теряюсь, понимая, что не могу его контролировать. Наорать в такой ситуации точно не вариант, да и не умею я.

Как раз в тот момент, когда чувствую, что меня начинает захлестывать паника, Данил Зимин спокойно выдает: «До скорой!» и, взглянув в последний раз на мои горящие уши, выходит из класса.

Я не могла бы даже предположить, насколько скорой, в самом деле, окажется наша следующая встреча.

Глава 3 Зима

Иду домой после уроков. Уставшая, счастливая! Натоптанный снежок весело поскрипывает под ногами, а в небе надо мной сияет иссиня-черная ночь. В зимние месяцы вечереет так рано. Думаю о том, что сегодня в младших классах мои уроки прошли намного легче и спокойней, чем в так называемом выпускном.

Подхожу к своему дому. Внезапно в шаге от меня, от стены отлепляется темная фигура в капюшоне. Сердце екает и на секунду останавливается - я узнаю этого человека. Данил Зимин! Озноб по коже. Что он здесь забыл, и откуда знает мой адрес?

- Ты что здесь делаешь?! - шокированная, торможу. Усмехнувшись, он засовывает руку в карман легкой куртки и распахивает ее, доставая оттуда белую розу. Возможно, это выглядело бы романтично в какой-то другой ситуации. И не с ним, точно.

- Жду тебя, - доверчиво протягивает розу мне. Мягко говоря, обалдеваю. Заставляю себя вспомнить, что это все же ребенок, к тому же мой ученик. Хоть и вымахал детина ростом выше меня, а я совсем не низенькая, метр семьдесят.

- Данил, замёрзнешь! - ругаю его.

- Пригласи на чай, - смеётся в ответ. Хватаю парня за рукав и без церемоний затаскиваю в подъезд, там теплее. Он легко, даже на удивление послушно идёт за мной. Подвожу его к навесной батарее возле наших почтовых ящиков, и разворачиваю поближе к свету. Лампочка под серым потолком скорее режет глаза, чем освещает, но это лучше чем темное крыльцо обледенелого подъезда.

- Давно стоишь? Откуда узнал адрес?

- Возьмете - скажу, - снова нахально тянет розу. Молча беру ее. И откуда деньги на цветы, интересно?!

- В журнале написано, - лениво тянет.

Ну да, все так. В классном журнале есть телефоны и адреса преподавателей! Я по-честному указала свой фактический адрес, а не прописку. В этом доме я снимаю трехкомнатную квартиру, с двумя своими приятельницами вскладчину. По комнате каждой. Но как он добрался до журнала? Ладно, об этом не буду спрашивать.