Держи меня крепче (СИ) - "Душка Sucre" (книги .TXT) 📗
– Я же тебя просила!
– Извини, не я виновна в твоей бурной фантазии, что ты все себе представляешь, что ни скажи.
Она замолкла, окунувшись в океан мечты, а я продолжала столбом сидеть на кровати, боясь шелохнуться и очнуться, обнаружив, что это правда, а не моя разыгравшаяся больная фантазия, и даже не прикол. Но правда в том, что Леся влюбилась в дядю Макса. А если ей что в голову втемяшится, то это оттуда так просто не выбьешь. Вернее, вообще не выбьешь. Ей надо им переболеть. Надеюсь, она не станет прилюдно на нем вешаться. Сомневаюсь, что дядя оценит ее потуги. Он же взрослый, самодостаточный… мужчина. Боже, он мужчина, а они думают не мозгом, тем более если она сама хочет отношений… Как он сможет ей уступить? Это просто кошмар.
– Пожалуйста, прекрати. Любуйся со стороны. Но не более. Вы не пара. Он не тот, кто тебе нужен. По крайне мере, сейчас, – жестко озвучила я слова, которые сами собой пришли мне в голову.
Она не ожидала от меня чего-то подобного. А если и так, то иным тоном. Просящим, молящим, любым, но не холодным и стальным. Это резко меняло ситуацию, поднимая ее на двенадцатую ступень шкалы МШК1 – «сильная катастрофа». Она не ответила мне, но сделала единственное, что было необходимо нам обеим – сменила тему.
– Я знаю, где достать платье, – воскликнула она веселым тоном, и было непонятно наигран он или нет.
– Где же? – мне справиться с голосом было труднее.
– Одевайся! Вот, надень это, – она кинула мне черную водолазку. – И черные джинсы. А у тебя чулки есть?
– Под джинсы надеть? – усмехнулась я.
Что ни говори, а моя подружка готова соблазнять кого угодно и где угодно. Даже если ей в киоск сбегать надо, она выходит только при полном параде. И от меня требует того же. Белье на ней всегда самое утонченное, ажурное. Пусть его не видно. Оно ей придает уверенности в своих силах.
– Под джинсы их не надевают. А вот на голову…
– Зачем?
Она собралась грабануть кого-то и хочет меня приписать в соучастники? Нет, я так не согласная.
– Пойдем доставать себе платья.
– Ой, ну, конечно. Раз других вариантов не осталось, значит надо заняться грабежами?.. Ты серьезно?
В дверь, постучав, вошёл Сеня. На моем опыте, это впервые, когда он пробирается в комнату подобным образом, обычно, вернее, всегда, он проскальзывает, невидимым для других и может сидеть в засаде хоть целый день для стоящего сюжета, как, например, просидел всю ночь в засаде, выжидая поедателя конфет. Это было еще тогда, когда я училась в школе. Тогда у нас в квартире объявился неизвестный, съедавший по ночам весь запас шоколада. Поначалу мы пытались выявить его, выискивая диатезную морду, да и шутка ли съедать по килограмму конфет в день, но таковых не оказалось. А дядя Максим ежедневно продолжал покупать конфеты, пряча их в самые разные места на кухне, но с утра их там не было, как не было и ни в одном уголке квартиры. Просто мистика. Тогда Сеня решил взять дело в свои руки, разумеется, не предупредив никого, он вооружился камерой и, благодаря своим незначительным габаритам, спрятался, уместившись на высоком холодильнике. Естественно, ворюга подобного кощунства не ожидал и попался в объектив, а с утра, вместо завтрака, нам было предложено просмотреть запись вероломного посягательства на общественные сладости. Для всех стало немалым сюрпризом обнаружить в качестве грабителя дядю Максима. Шесть пар глаз приклеились к нему, а пойманный на месте преступления отец сообразительного чада запричитал о фотомонтаже:
– Быть такого не может. Да если бы я захотел – так взял. Оно мне надо ночью марш-броски на кухню устраивать?
– Папа, вот видео. Все доказано.
– Это клевета!
На что было предложено обследовать комнату нашего неудачного грабителя. Под его кроватью обнаружилась гора нетронутого шоколада, а сам дядя стоял, пребывая в тихом шоке, его уверенность в собственной невиновности неминуемо испарялась. Актер из него никудышный, это не является секретом, так что предположений, что он врет, что не помнит, как совершил все это, не поступило. Зато, таким образом был выявлен появившийся у него лунатизм, проявляющийся лишь во время осеннего листопада. Вот такой поэтичный у нас дядя, хотя до сих пор непонятно, почему объектом его краж является шоколад.
– Готовы? – заговорщицки подмигнул нам Сеня.
– Пару секунд, иди, подожди нас в коридоре. И камеру может оставишь?
– Мы неразлучны, – он любовно прижал ее к груди.
– Хорошо, бери. Но учти, все должно пройти без эксцессов, – ее брови угрожающе взметнулись вверх.
– Так точно, мэм, – шуточно приставил руку к голове братишка и выбежал из комнаты.
– Ты точно сумасшедшая. Тебе говорили об этом? Нет, правда, говорили?
– Ты каждый день, – улыбнулась Леся.
– Видимо мало, раз ты не прочувствовала. Нужно ежесекундно. И кого мы будем грабить?
– Пока не знаю. Там решим. Все, не ной, – отрезала подруга. – Одевайся. Плохо, что чулок нет. Ладно, постараемся не светить фэйсом.
С каких пор моя жизнь – одно сплошное приключение? И почему бы мне просто не отказаться от ее явно дурной затеи? Ах, конечно, тогда она обвинит меня в нерасторопности, что это я не успела отхватить нам нарядов, и теперь виновата. А кто еще? Вечный козел отпущения. А вот окружающие меня психи все друг друга стоят. Как только я в их компанию затесалась?
Таким образом, предаваясь весь путь вопрошаниям риторических вопросов, я следовала за двумя темными фигурами, стараясь не отставать. Людей на улице было мало, в полночь особо не гуляют, а еще говорят, что темнота – друг молодежи. Фи. Каблучки Леси выстукивали по тротуару незатейливый бойкий ритм, рядом с нею шаркал Сеня, нахохлившись, как воробышек, лишь я одна плелась сзади, шарахаясь от каждого звука и боясь быть уличенной в постыдных делах. Меня не успокаивало даже раздраженно-отмахивающееся Лесино «да вернем мы!« Конечно, вернем. Еще не хватало вешать себе на шею такой груз, боюсь он мне не по силам.
Внезапно они остановились перед одноэтажным деревянным зданием, к входу к которому вела узкая асфальтированная дорожка, и стали о чем-то шушукаться. Я сразу узнала музей восковых фигур, старый и обшарпанный. Я не была внутри ни разу, потому что эти неживые подобия людей кажутся мне страшными и пугающими. И даже не мечтала о перспективе оказаться здесь глухой ночью, не говоря уже о трясущихся руках и коленках, подгибающихся ногах и дребезжащей челюсти – зуб на зуб не попадает, оказывается, такое бывает не только от холода.
Я подошла к ним, хотя идея затеряться по пути тянула меня назад. Но как бы шедевральна она не была, а все же платья доставать надо. Так что я тоже включилась в обсуждение плана взлома. А он был до гениального прост. Всего-то – взломать окно и пролезть в него. Здесь нет не то, что системы сигнализации, но даже и камер слежения, что упрощает нашу задачу. Надо лишь найти сторожа. За этим дело не стало, так как в одном из окон отсвечивало голубым, от телевизора, а значит он там. Действительно, заглянув в окно, мы убедились в верности своих суждений. И, что облегчало наш коварный план, пожилой сторож крепко дрых, громко храпя на разные лады. Так что, выбрав окно подальше от комнаты мерно спящего охранника, мы по одному пролезли внутрь.
– Тсс!.. Не шуми, Лен, ты своими дребезжанием всех перебудишь! – прошипела мне в лицо Леся, светя фонариком прямо в глаза.
– Они же неживые! – так же шепотом возвестила я, прикрываясь рукой.
– Не их, дурында! Вот проснется сторож – посмотрю я, как ты кросс бегаешь, а бежать придется далеко…
– Девчонки, тихо!
– Все, молчим, а ты мне, мелкий, не шикай! – нашла себе новую жертву подруга.
– Не шикаю, а интеллигентно прошу захлопнуть хавалку, – ух, где только понахватался жаргонизмов?
– Слышь, ты, интеллигент, еще одно неуместное замечание с твоей стороны и даже просить не буду, – пригрозила она, осветив свое лицо, чтобы он прочувствовал исходящую от нее угрозу.
– Окей, – сдался Сеня, поняв, что с такими, как она, спорить бесполезно.
