Пари на красавицу (СИ) - Муравская Ирина (книги онлайн полные txt) 📗
Лицо Глеба склоняется к моему. Оттолкнуть его нет ни сил, ни желания, ни уверенности. Ничего нет. Даже стрелка морального компаса присмирела. Всё, чего хочется — в трепетом ожидании ждать, что же будет дальше. Его губы уже так близко, вот-вот коснутся моих…
Открываю глаза и вижу те самые губы. К тому, что сон и реальность вдруг так резко объединятся я оказываюсь совсем не готова. От неожиданности взвизгиваю, пячусь назад, путаюсь в одеяле и грохаюсь на пол. Диван без боковых стенок сыграл-таки со мной злую шутку. А ведь мама говорила: бери вот тот, с подлокотниками.
Растираю заспанную моську и с недоверием пялюсь на Воронцова. В комнате царит эротический полумрак. Штора опущена, но любопытное утреннее солнце заглядывает к нам через боковые прощелины. На полу валяется пакет с пустыми упаковками из-под еды. Ноутбук всю ночь пыхтел тихом режиме в ногах, тормознутый на фильме, который мы так и не досмотрели.
Кажется, я уснула первой. Да, точно! Помню, как начала клевать носом, роняя голову… хоспадя прости, стыд и срам-то какой, на плечо Глеба. А дальше всё, отключка…
— Доброе утро, золотце, — ему так комфортно, вы посмотрите на него. Развалился как у себя дома, заняв больше половины места. Подушку, вон, единственную отжал, подмяв под себя. Спасибо, одетый. И я… одетая. Это радует.
— Ты в курсе, что порядочные гости уходят тихо и незаметно? И мусор за собой подбирают, — вставать с пола не тороплюсь. Мне и тут удобно. Одеялко опять же есть.
— И лишить себя удовольствия наблюдать, как ты пускаешь слюнки? — хмыкает Воронцов. — Ну нет.
Заливаясь румянцем, смущённо вытираю подбородок, хоть он и так сухой. Но да, есть за мной такой грешок. Сама не раз замечала. Блин. Попадос.
— Нет-нет. Это очень даже мило, — успокаивают меня с едва сдерживаемым смехом. Вот нифига не поймёшь: стебётся это он или искренне.
Разобраться не успеваю. Вздрагивает от стука в дверь.
— Праша, всё хорошо? — слышится голос мамы.
Ой, ей… Сжимаюсь, как нашкодивший котёнок. Рефлексы, рефлексы. Я не знаю как, но предки умудряют вбить их в своё чадо с пелёнок.
— Всё огонь!
— Ты кричала.
— Да просто испугалась. Подумала спросонья, что таракан на подушке, — с вызовом таращусь на Глеба, но тот лишь улыбается. Такой расслабленный, я не могу.
Слышу, как скрипит ручка. Хвала ёжикам, что я вчера предусмотрительно заперлась.
— Может дверь откроешь?
— Не могу.
— Почему?
Эм…
— Не знаю… Я занята… Я режу вены…
Чё, блин? ВЕНЫ? Мой мозг ещё, кажется, не активизировался.
— Я тебе дам, режет она! Постельное бельё потом от крови не отмоешь!
Воронцов чудом сдерживает смех, утыкаясь лицом в подушку. Только и слышны похрюкивания.
— И это всё беспокойство? Вот спасибо, мамочка! Я всегда знала, что я желанный ребёнок, — злобно задирают ногу со своего неудобного положения, пытаясь пихнуть его, но промахиваюсь и заваливаюсь на бок.
— Желанный, желанный, — успокаивает меня дверь. — Иди завтракать. Время видела? Ты на пары опаздываешь. Или тебе сегодня позже?
— А сколько… — взглядом нашариваю часы и в ужасе вскакиваю на ноги. — Блин, я ж опаздываю!!!
— Я сделаю тебе бутербродов. Перекусишь в маршрутке, — заботливо вещают напоследок и по шагам становится понятно, что мама и правда потопала на кухню, шаркая тапочками.
Спасибо, конечно, но о еде я в данный момент думаю в последнюю очередь.
— Это всё из-за тебя! Я забыла проверить будильник, — шиплю я на Глеба, выбираясь из кокона одеяла и кидаясь к шкафу.
— Ну опоздаешь немного, подумаешь, — отмахивается тот и не думая шевелиться.
— Какой опоздаю? — в сердцах отвешиваю ему долгожданный пинок. — У меня тест сегодня по английскому! — по которому мне вчера кое-кто так и не дал нормально подготовиться, кстати.
— Ладно, ладно… Понял, — Воронцов неохотно сползает с постели, разминаясь и взлохмачивая и без того взлохмаченный вихр на голове. — Жду у мотика, — предупреждают меня, судя по всему, с наслаждением хрустя шеей. Слышу этот не очень приятный звук, но не вижу, так как роюсь в полках.
— Зачем?
— Я тебя подвезу, — привычно скрипят петли.
— Не надо, — ответа не получаю. Свалил. Ну и фиг с тобой. Так даже лучше, потому что опаздывать реально нельзя, а своим ходом я потрачу на дорогу не меньше часа.
Переодеваюсь со скоростью метеора. Спичка бы не успела догореть. Закрываю раздвижные стеклянные двери… и обнаруживаю, что Глеб ещё никуда не ушёл. Сидит на подоконнике, за мной наблюдает. А я тут почти голой скакала. Пускай со спины, но…
— Блин, извращенец! Вали уже! Сейчас выйду, — пущенная в него балетка, первое, что попало под руку, вылетает в уже опустевший проём. Озорной мальчишеский смех ещё какое-то гуляет по комнате.
В универ я, правда, приезжаю вовремя. И тест с горем пополам кое-как накалякиваю. Жесть. Утро проходит в каком-то бешеном сумбуре и только ко второй паре до меня начинают доходить события последних двенадцати часов. Воронцов ночевал у меня? Мы с ним лежали, разговаривали и мирно смотрели кино? Я уснула на его плече? И что хуже всего… ОН МНЕ СНИЛСЯ? Это товарищи, полный трындец. Не ожидала я такого. Особенно после вчерашнего, потому что…
Потому что мне было так обидно, когда я увидела его на пороге. И плевать, что Лера ему ни в одно место не упёрлась, дело-то в другом. Если у него на меня якобы планы, разве не ко мне он должен вот так приходить? Не мне дарить цветы? В комнате сеструхи уже третий день вянет огроменный букет бордовых шикарных роз.
Не знаю сколько их там, я сбилась на сорок третьей. Вот почему так нечестно? Мне в последний раз дарили букеты полгода назад, когда мы только с Ромой начинали встречаться, а Титова задвинула свой за ненадобностью в дальний угол, забывая банально подливать воду.
Одну розу, не удержавшись, я тайком забрала себе, поставив в стеклянную бутылку из-под кока-колы. Глеб её точно заметил, но ничего не сказал. И мне теперь ещё и от этого не по себе. Что он подумал? Что я настолько никчёмная, что ворую чужие подарки? А, может, и того хуже… ревную? Ревную? Ревную ли…
Ревную — не ревную, но в универе Воронцова намеренно избегаю, хоть он и пытается меня выловить. Не знаю почему, просто так как-то спокойнее. Особенно после сна. Не знаю, за что воображение так надо мной решило поиздеваться, но такого поворота я точно не хочу. Не надо мне признаваться в любви. Тем более здесь. И вообще ничего не надо. Он-то в этом году выпустится, а мне ещё вариться в этом гадюшнике. Вот и нечего портить мне репутацию!
Аника видит, что происходит. Вернее, видит, что как раз ничего не происходит, и что я прикладываю для этого все свои силы, перебежками блуждая по коридорам, а в столовке прячась за самый дальний столик. Видит, хмыкает, но в расспросы не вдаётся. Знает, что я сама расскажу. Когда посчитаю нужным. А я пока не считаю. Потому что не знаю. Меня б саму кто просветил, была б премного благодарна.
На последней паре приходит смс от Вольта: "сегодня репетиции, ты с нами?". Конечно, с вами. Вы ж без меня всё равно ничего не сможете. Это со стороны только кажется, что диджей для постановки танца не нужен. Типа, включите готовый трек и не парьтесь.
А вот нифига! Только при ручном управлении можно в полной мере ощутить, прочувствовать каждое движение, выявить провисание, изменить ритм. Не спорю, можно обойтись и автоматикой, но с ней пускай кукуют те, у кого нет меня!
Музыка для уличных танцев — это микс. Чаще всего Dubstep, Хип-хоп и диджейская музыка с ломаным битом. Мне нравится ковыряться с этими стилями. Люблю накладывать звуковые дорожки, играть со звучанием и смотреть, что из этого выходит. И выстраивать пробные связки под получившийся результат.
Только с репетициями перед зеркалом можно понять, получится ли в итоге толковая хоряга (прим. авт.: сокращение от “хореография”). Собственно, этим я занимаюсь: делаю трек, накидываю идеи, отдаю их на одобрение Вольту, но сама не танцую. С некоторых пор.
