Ночь на троих (СИ) - Лав Кира (мир книг txt, fb2) 📗
Руки наглые, губы еще хуже! Он целует шею, пальцами сжимая внутреннюю сторону бедра, касаясь кончиком мизинца уже насквозь мокрых трусиков… Юбки мне с ними носить хочется, как же! А им, видимо, только на руку, что я в юбках. Проще забраться под нее, снимать ничего не нужно даже.
Господи… Мне плохо от этих едва ощутимых касаний. Горло першит, голова кружится, руки не слушаются. Я словно вообще не контролирую свое тело, потому что оно совершенно бесстыже подается навстречу этому наглому неандертальцу!
Дыхание сбивается окончательно, когда Дема не задавая больше ни единого лишнего вопроса отодвигает ткань моих трусиков в сторону, открывая себе доступ к моему клитору. И касается… Сразу так сильно! Что я едва успеваю прикусить губу и сдержать рвущийся наружу вскрик.
Дема явно замечает мои старания, потому что вводит внутрь один палец и говорит прямо в губы:
— Хорошая девочка.
— Хорошая девочка больше не может, — шепчу ему доверчиво, когда он касается еще сильнее. Его палец внутри ощущается слишком остро и… правильно. Боже! Здесь вообще нет ничего правильного, но почему-то чувства именно такие.
Он ласкает меня пальцами, одаривая наслаждением, целует шею, губы, щеки, рычит на меня, сжимает, напирает, сильнее, сильнее, и еще сильнее, и…
— Еще… немного… Сильнее, да, да… — говорю еле слышно, стараясь не нарушить обещание, держать которое мне с каждой секундой становится все сложнее сложнее.
— Отпусти себя, — говорит Дема, замечая, что я пике, и я… отпускаю. Отпускаю, как он и просил, кричу, не в силах больше сдерживать свои эмоции, дрожу от сильного оргазма и дышу так тяжело, словно в груди и вовсе закончился кислород.
— Чёрт… — слышу голос Дана с переднего сиденья, но он словно под пленкой, уши все еще не разложило. — Вы двое — изверги. Я же тоже хочу!
— Веди тачку, водитель, — посмеивается Дема, крепко меня обнимая и целуя в лоб.
— Иди нахер, — отвечает тот. — Я у тебя тоже хулиганку украду. Увезу куда-нибудь, не найдешь ее. И буду жить с ней. И трахать, сколько захочу.
— Да хер тебе, — отвечает Дема, но в их словах нет ни капли злости вообще! Всё пропитано странной мужской дружбой, подколками и смехом.
И это так странно… Но одновременно еще страннее приятно, что они ведут такие разговоры. Словно и правда соревнуются, кому я достанусь и все такое.
А я… А я даже думать о чем-то таком не хочу.
Мне просто хорошо.
Я расслабляюсь в руках Демы, перевожу дыхание, получаю еще один чмок в лоб и кончик носа, и думаю о том, что… Может, мне и не придется никого из них выбирать?
Глава 27. Данияр
Член колом стоит, хоть гвозди им забивай. Дема специально надо мной издевается, сука такая, а я тут на своем водительском с ума просто схожу.
Хочется тормознуть прямо посреди дороги, бросить всё нахер, залезть на заднее к моей малышке и трахнуть ее так, чтобы ноги дрожали и голос охрип.
Она, дурочка, постоянно о себе какую-то чушь несет, что ей похудеть надо, что еще что-то надо, макияжи всякие.. Херня! Она вообще идеальна. Особенно идеально она выглядит, когда мой член внутри нее.
Мы трое, кажется, сходим с ума, и каждый из нас это прекрасно понимает. И прекратить или как-то вылечить тоже никто из нас не может. И че делать с этим — хер знает. Просто хер его, черт возьми, знает.
Я не отступлю. Дема тоже. А хулиганка вообще не спешит выбирать хоть кого-то из нас, ей явно и так хорошо. Да и нам, если честно, норм.
Это сюр какой-то, конечно, но мы реально говорили на эту тему. Пытались хоть как-то разложить все по полкам и договориться до того, кто в итоге останется с Кирой, но-о-о… Поняли, что и отступать никто не будет, и носы ломать друг другу тоже. Я-то все равно сильнее, какой смысл даже пытаться?
Короче, мы как-то случайно пришли к выводу, что почему-то не екает у нас на двоих ее делить. Вот если кто третий полезет — сломаем без вопросов. А тут нормально, отлично даже живем, я бы сказал, всех все устраивает.
Поэтому, решили не париться особо. Киру, кажется, тоже все устраивает, раз она истерик не закатывает и спокойно нам обоим отдается, целуется. Хер знает, конечно, во что в итоге все это выльется, но пока всем норм, зачем портить?
Но вот сейчас я реально готов испортить что-нибудь, потому что он трахает ее там без меня. А у меня терпение не железное, у меня в целом терпения никакого нет. Дема, скотина, смеется, а я слышу, как тяжело дышит хулиганка и хочу это дыхание еще тяжелее сделать. Чтобы задыхалась из-за меня, чтобы кричала, кончала, и…
— Мать твою, Дан! — орет на меня Дема. Сука! Слишком задумался, чуть не въехал в тачку. Надо отвлечься.
— А вы еще громче там трахайтесь, я тогда точно куда-нибудь влечу, — рычу на них, психую. Не ревную, что удивительно, просто тоже хочу! Мне хулиганка вообще крышу сносит, я ничего поделать с собой не могу.
И вот вроде ни черта в ней особенного нет, ну, по современным меркам. Но только она в мыслях, хоть убей, с утра до вечера. Ее глаза, ее губы вечно искусанные, ресницы пушистые и смешные домашние футболки.
Еще немного и я буду просто как идиот на нее слюни пускать, потому что немыслимо просто она под кожу ко мне забирается, нельзя же так!
— Прости, — говорит хулиганка с заднего негромко, явно смущаясь несдержанности. Простил. Сразу же, в ту же секунду. И не так уже и обидно. Можно подумать, будь за рулем Дема, а я на заднем с хулиганкой, поступил бы как-то иначе.
Не-а.
Точно так же поступил бы, один в один. Заставил бы ее кончать на мои пальцы и имя шептать в полубреду.
Блять… Я снова чуть не въехал в тачку!
Заезжаю во дворы, куда мы везем Киру. Слава богу ее студия совсем недалеко, иначе целыми мы бы точно не доехали, концентрация на нуле просто.
Мы починили все, конечно. Единственное что не удалось восстановить — все ее рисунки. Ублюдок разорвал все, что были в студии и украшали стены. Мы сделали ремонт, купили новый мольберт, ковер, все принадлежности для рисования, но рисунки… Мы склеили, кончено, это отдельный вид смеха был, как мы эти бумажные паззлы собирали. Но наверное большинство из них не спасти уже даже таким образом. Надеюсь, малышка не сильно расстроится, а радость от восстановленной студии подарит ей вдохновение на новые шедевры.
— Приехали, — сообщаю им и выхожу из машины. Покурить надо срочно, но Дема увидит — голову мне оторвет. У меня бой скоро, официальный, я тут еле отошел от прошлого, восстанавливаюсь до сих пор. А если он увидит сигарету во рту — сам меня порешает. Потому что в такие моменты Дема перестает быть моим другом и целиком превращается в моего агента, который для нас двоих зарабатывает нам деньги. Курение — слабая дыхалка, а она, соответственно, влияет на выносливость. А не выносливый боец — это побежденный боец. А мне такое не подходит.
— А что мы тут делаем? — спрашивает хулиганка с недоверием, выходя из машины. Подаю ей руку, стараюсь быть джентльменом, чтобы еще больше ей нравиться. — Ребят?
— Сюрприз, — ухмыляюсь и решаю не отпускать ее руку. Идем, как парочка, ко входу. Дема фыркает, но молчит. Правильно-правильно, молчи. За представление в машине я только Киру простил, тебя вообще-то нет еще, и не собираюсь даже.
— Вы меня немного пугаете, — и правда дрожит ее голос, когда мы поднимаемся в лифте.
Малышка вся раскрасневшаяся, пальцы рук дрожат, губы пересохли, она снова кусает их до крови, дурная привычка.
Я тянусь к ней рукой и пальцем оттягиваю губу, спасая ее из пыточного плена острых зубов.
— Не кусай, — говорю ей негромко, и тут же двери открываются на нужном нам этаже.
Дема выходит первым и крадет у меня Киру, вытаскивая ее. Бросает мне ключи, чтобы я открывал, а малышка осталась с ним, и это вызывает у меня негромкий смешок.
Мы как придурки, честное слово. Сами решили, что не будем форсировать события и пусть все будет, как будет, а в итоге каждый себе пытается больше внимания девчонки ухватить. Кретины.
