Всё как есть - Меркина Ирина (полные книги TXT) 📗

Так и есть, звонила в панике Нюша. Почему-то вместо «немедленно приходи» она стала объяснять мне, что происходит, а я, вместо того чтобы бежать, сидела и пыталась разобраться в ее беспорядочных возгласах. Саня оказался сообразительнее и рванул в сторону магазина.

Когда я подбежала, братец Кролик стоял перед безликим, долговязым человеком в тусклой кожаной куртке, явно не подходящей к сезону, и рассматривал что-то у него в руках. Для этого моему довольно высокому брату пришлось вытянуть шею и чуть ли не встать на цыпочки. Двое таких же кожаных шуровали вокруг испуганной Нюши, обшаривая полки, встряхивая все товары и почему-то заглядывая внутрь свисточков и подставочек для карандашей в форме пеньков. Нюша выхватывала у них из рук осмотренные вещи и пыталась вернуть на место. Все вместе напоминало соревнование по передаче эстафетной палочки.

— Милиция, — растерянно сказал Сашка, поворачиваясь ко мне.

— Отдел по борьбе с наркотиками, майор Бу-бу-бу, — невнятно буркнул длинный, подсовывая мне удостоверение. — Вы — хозяйка магазина?

— Я хозяйка, — ответила я, не глядя на его корочку. Меня гораздо больше волновало, чем занимаются его коллеги рядом с Нюшей.

— Что вы там ищете?

— Наркотики. — Он посмотрел на меня, как на дурочку. В самом деле, отдел по борьбе с наркотиками вряд ли будет искать на полках спрятанный труп или левую налоговую документацию.

— А почему?..

— У нас информация, — коротко ответил майор Бу-бу-бу. — Мне нужно задать вам несколько вопросов.

Весь этот разговор происходил возле дверей магазина, и возню внутри я наблюдала сквозь стеклянную витрину. Там один из кожаных борцов с наркотиками шагнул в кладовку. Нюша безуспешно попыталась преградить ему путь. Я бросилась ей на помощь.

— Минутку, несколько вопросов, — остановил меня длинный. — У вас работает некая Борисенко Елена Алексеевна?

Ах, Алена, все-таки ты влипла, бедная девочка.

— Работала, — сказала я, глядя снизу вверх на милиционера ясными голубыми глазами. — Она уволилась.

— Вот как! Когда же?

— Неделю назад.

— А где ее можно найти, вы не знаете?

Фигушки, Алену я вам не выдам. Даже если она вляпалась по уши, это ее прошлая жизнь, а в новой не должно быть и воспоминания о наркотиках, даже в виде героической борьбы нашей милиции с распространением дурмана.

— Не знаю, — сказала я. — Она ведь не москвичка, наверное, уехала к себе домой. У нее там какие-то проблемы.

— Вам известно, что за проблемы?

— Нет, извините, я не вникала.

— А где ее постоянное место жительства?

Я пожала плечами:

— То ли Ростов-на-Дону, то ли Нижний Новгород, не помню.

— Ну-ну, в огороде бузина… — пробормотал кожаный.

Двое других уже закончили потрошить «Теремок». Даже с кладовкой было покончено. Я знала, что мой магазин очень маленький, но не думала, что его можно обыскать за полчаса. Даже обидно.

— Ну что? — повернулся длинный к своим соратникам, когда две потные глыбы вывалились из двери.

— Ничего, — бросил один.

Кожаный беззвучно выругался и снова повернулся ко мне.

— Если Борисенко здесь появится… — он почему-то запнулся. — Ладно. Пошли.

— Стойте! — встрял вдруг Сашка. — А где ваш ордер на обыск?

— Ордер вы получите у прокурора.

С этими словами майор с непонятной фамилией и его свита быстрыми шагами двинулись по коридору и растворились в сверкающих просторах «стекляшки».

— У какого прокурора? — про себя проворчал Сашка. Спрашивать было уже некого. Мы ринулись на помощь Нюше. К счастью, время было слишком раннее для наплыва покупателей.

На удивление, следы разорения оказались не слишком вопиющими. Бойцы невидимого фронта даже ничего не разбили, а самые мелкие вещички вроде колокольчиков вообще не тронули. И то сказать, как можно спрятать наркотик в колокольчике?

Втроем мы ликвидировали последствия шмона, а я про себя радовалась, что не сказала о том, где находится Алена, никому, даже Нюше и Сане. Правда, я сделала это из этических соображений, чтобы соблюсти тайну лечения, а оказалось, очень кстати.

Несмотря на потрясение — милиция! обыск! — мы с Нюшей радовались, что все так быстро и безболезненно кончилось. Только Сашка был недоволен и все бурчал себе под нос: «Какой прокурор? При чем тут прокурор?».

— Слушай, Котенок, — сказал он наконец. — Что-то они финтят, эти менты. Ордер на обыск тебе должны были дать в руки, на подпись. И понятых привести.

— А ты откуда знаешь? — удивилась я.

— Откуда, откуда! Книжки читал. А еще они слишком деликатно обошлись с магазином. Отдел по наркотикам обычно не церемонится.

— Ну, и что ты этим хочешь сказать? — спросила я, отнимая у него черепаху Донателло и передавая Нюше, которая по своей излюбленной привычке уже стояла на стремянке и наводила порядок на верхних полках. Шкафообразным борцам с наркотиками для того, чтобы достать досюда, нужно было лишь протянуть руку.

— А то, что они этот обыск провели незаконно, — сказал Сашка, — если вообще…

— Что — вообще?

— Ну… Ты его удостоверение видела?

— Мне не до того было. Ты же смотрел.

— А я в них что, разбираюсь? Майор Баранов, оперуполномоченный. Так было написано. Слушай, давай проверим.

— Проверим что?

— Майора Баранова. Есть ли такой в отделе.

— И как ты будешь проверять?

— Не я, а ты. У тебя же есть менты знакомые. Те, которым ты мамину диету на дороге диктовала.

— Здравствуй, Саша, Новый год! Это же гаишники. Какое отношение они имеют к наркотикам? То ж, наверное, МУР, центральное отделение.

— Кать, ты не гадай, а проверь, — настаивал Сашка.

Я рассердилась:

— Сейчас всю брошу и буду искать по улицам знакомых гаишников! Отстань. Если хочется поиграть в детектив, то это не ко мне и не у меня. Ясно?

Саша вздохнул над моей ограниченностью, но видно было, что мысль свою о проверке кожаных муровцев он не оставил.

— Это из-за Аленки, да? — шепотом спросила Нюша, как будто ЧеКа не дремлет и до сих пор нас слушает. — Ну и ну! Они, наверное, думали, что она держит наркотики на работе. А если бы она и правда, представляешь?..

К счастью, в этот момент пришли покупатели, молодая пара, новоселы, которым нужен был домовенок. Это избавило меня от вопросов и предположений моих работников. Хотя собственные вопросы от этого не исчезли. Может, съездить в клинику и задать их Алене?

Помимо всего прочего, была еще какая-то мелочь, царапающая меня изнутри, как заноза. Что-то связанное с визитом ментов и отравляющее жизнь, хотя налет благополучно миновал. Я думала об этом весь день и думала бы, наверное, еще год или забыла назавтра, если бы не покупатель, который пришел после обеда и купил двух соломенных монашек из Чехии.

Я ничего не сказала Сашке, а Нюше тем более. Я просто оставила их вдвоем — пусть привыкают, а завтра братец Кролик уже может стоять за прилавком один. А сама отправилась по подсказанному мне братом, но очень неопределенному адресу. Гоняться по Москве за гаишником — трудно придумать более дебильное занятие.

На Петровке, где меня полгода назад остановил лейтенант Цыплаков, стоял какой-то другой дозорный. Он вытаращил глаза на идиотку, которая по собственной воле остановилась у поста и сама идет в руки охотнику. Узнав, что я ищу Цыплакова, он потерял ко мне всякий интерес: штрафовать меня теперь было стремно (вдруг я Цыплакову знакомая или родственница), а помогать мне в поисках он не собирался.

— Я дочь Анны Калинкиной, автора солнечной диеты, — сказала я в равнодушную спину.

Гаишник повернулся в профиль и посмотрел на меня пустым глазом. Он был молод и худощав, и диеты ему были ни к чему. Я снова села в машину и пустилась в путешествие по большим дорогам.

Следующий юноша с полосатой палочкой довольно вежливо мне объяснил, что Цыплакова не знает, потому что в этом округе недавно и не всех еще запомнил по именам. Этот ответ навел меня на тревожную мысль о том, что мой лейтенант тоже мог перейти в другой округ и тогда ищи эту похудевшую иголку в стогу милицейского сена. Мои переживания усугубил следующий постовой — он прекрасно знал Цыплакова и сообщил, что тот в отпуске. Усталая и потная, несмотря на ветреный день, со слезящимися от предзакатного солнца глазами я развернулась и поехала обратно в магазин.