Говори со мной по-итальянски (СИ) - Тонян Лаура (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Исабэл и Мэтью, конечно, считают идею своего сына отличной. Но не я.
Только не я.
Лукас надевает толстовку уже в машине. За рулем. Из-за чего я делаю ему замечание.
— Да ладно тебе, зануда, — хмыкает парень, — я ведь только со двора выезжаю!
— И что? — парирую я, повернувшись к нему, после того как застегнула ремень. — Это не дает тебе права быть безалаберным во время вождения.
— Ну, ты и кислятина! — смеется Лукас.
Я непонимающе смотрю на него. Он пристегивается и сам бросает на меня короткий взгляд.
— Кислятина? Что за бред?
Блэнкеншип смеется ещё громче.
— Знаешь, твой брат мне понравился куда больше.
— Знаешь, моему брату ты нравишься не так сильно, как мне…
Он тут же замолкает, а я резко поворачиваюсь, чтобы видеть его непроницаемый профиль и то, как желваки играют на скулах, как поджимаются пухлые губы. Как сконцентрирован и глубок взгляд, словно и не было никакой только что произнесенной фразы между нами. Фразы, которая определенно все усложнила.
— Что ты сказал? — едва шепчу.
Автомобиль выезжает на оживленную дорогу и, к счастью, ближайший светофор только через две улицы, а значит, неловкая остановка предстоит не так скоро.
Лукас взбрасывает ладони, после снова коснувшись ими руля.
— Ты же все слышала, Ева, не так ли? К чему этот вопрос?
Но на этот раз я цежу сквозь зубы:
— Что. Ты. Сказал.
Его кадык дергается, когда он вновь ненадолго обращает на меня внимание.
— Что тебя так разозлило?
Я выпускаю воздух из легких, чувствую, как внутри все мои внутренности завязываются в, черт все подери, тугой узел!
Убрав волосы от лица, я прикрываю его руками всего на несколько секунд, но этого хватает, чтобы вспомнить слово, данное самой себе, и успокоиться.
— Ты пошутил ведь, да?
Лукас усмехается, качнув головой.
— Нет. С чего бы?
— Какого черта, Лукас?! — выйдя из-под контроля, я бью ладонью по приборной панели.
Он тормозит у обочины и резко разворачивается ко мне лицом.
— Какого хрена с тобой происходит? — недовольно отзывается парень.
Я стягиваю ремень, даже не расстегивая его. Но Блэнкеншип ловит меня за локоть, стоит мне положить руку на ручку двери.
— Куда собралась? — звучит его надломленный голос. — Почему? — следует одно слово, но произнесенное так, как будто парню больно.
И невольно я смотрю на Лукаса.
— Почему ты меня так ненавидишь? Не ответив на этот вопрос, я лишь подтверждаю его догадку.
— Ты прав, я тебя ненавижу!
Его голубые глаза загораются. А в свете фар проезжающих навстречу машин кажутся блестящими и какими-то неестественными. Он ударяет ладонью по кнопке выше музыкальной системы, и все двери в машине блокируются.
Когда я была счастливее, чем сейчас?..
— Значит, ты все-таки проклятая националистка, Ева? — злопыхательски шепчет Лукас.
— Можешь считать и так.
Я тянусь к заветной кнопке, но парень задерживает и вторую мою руку.
— Не-е-ет, — растягивает он, — я не верю тебе. Все не так просто, нет. Ты сказала, что я чего-то не помню?.. Мы встречались раньше? Почему ты ненавидишь меня? — Лукас сжимает мои плечи, закричав, отчего на глаза мне наворачиваются слезы.
Охо! Посмотрите, какие толстенькие ляжки!..
Хочешь ее трахнуть?.. Думаю, она ещё девственница!..
— Ты — дерьмо, — говорю я ему на чистом английском, чувствуя, как влага оказывается на моих щеках.
Плачу. Я плачу. Из-за него. В очередной раз. Лицо Лукаса вытягивается. Хватка на моих плечах ощутимо слабеет.
— И твои друзья, — не скрывая ярости и гнева, произношу по слогам, — тоже дерьмо. Я хотела забыть, простить…, но я не смогла. Не смей говорить, — выставив указательный палец перед ним, применяю предупреждающую интонацию, однако мой голос заметно дрожит, — что я тебе нравлюсь.
Лукас в растерянности и, воспользовавшись этим, я снимаю блок дверей и, схватив сумку, выхожу из черного «Лексуса».
Он обязан оставить меня в покое. Истерика, которая началась, растет с каждым моим вздохом, сводит с ума.
Главное — скорее добраться до дома.
Пояснения к главе
[1]— Полное имя — Джованни Франческо Родари. Известный итальянский детский писатель, сказочник и журналист.
Глава 12
Лукас
С самого утра в семье, наверняка, было принято решение меня раздражать. Киан свел с ума вопросами о Еве. Он встал раньше обычного и увидел меня в коридоре. Я спускался вниз, собираясь на пробежку. Но брат не давал мне покоя, все спрашивая и спрашивая, когда Ева придет ещё раз, сможет ли она проводить с ним время чаще… Я был готов взорваться. Я был готов начать материться! И ощущал огонь внутри, когда отец, завтракающий с мамой на кухне, позвал меня. Не тот огонь, который согревает, делится теплотой. Но тот огонь, который разрушает, превращаясь в вулкан.
— Доброе утро, — здоровается Исабэл. Я не удосуживаюсь улыбнуться ей: мне просто не хочется. — Позавтракаешь с нами?
— Нет, спасибо.
Сухой отзыв с моей стороны ее явно не порадовал. Отец смотрит на меня с прищуром, о чем-то размышляя. Его руки, в которых он держит приборы, зависают над тарелкой перед ним.
— Что-то случилось, Лукас? — После он продолжает есть, оставаясь, как всегда, спокойным и уравновешенным.
Ты — дерьмо.
— Нет, все в порядке.
— Ты не в духе, — объясняет папа свое беспокойство, — потому и интересуюсь.
Я закусываю больно нижнюю губу и пожимаю плечами.
Стискиваю сильно зубы. Кулаки в карманах серой толстовки сжимаются. Ненавижу. Все ненавижу. Я не мог уснуть всю ночь, удалось это сделать только под утро. Я все думал о ее словах, пытаясь понять, что произошло. В смысле… у меня есть предположения…, но это нереально. Невозможно. Нет!
Невозможно.
От подобных размышлений я завожусь. Так же, как и прошедшей ночью, чувствую, как кадык дергается. Я с трудом проталкиваю воображаемый ком в горле. Нервничаю. Очень сильно нервничаю!..
Ты — дерьмо. И твои друзья — тоже дерьмо.
Это нереально. Пожалуйста, нет.
— Может…, — начинает отец, но я громко и раздражительно перебиваю его.
— Может, уже хватит?! — неожиданно, даже для самого себя, кричу я. — Дай мне уйти! Пожалуйста. Дай мне уйти!
Я быстро разворачиваюсь, без намерений выслушивать в свой адрес не лестные отклики. Про то, как я не сдержан и плох. Я и сам это знаю. Я — ДЕРЬМО! И ни мама, ни папа не заслуживают такого тона от меня, однако мне отчаянно нужен глоток свежего воздуха. Выскочив из дома и захлопнув за собой дверь, я становлюсь на крыльце и пару минут просто дышу.
Да, я нуждался в этом. Достав из кармана айпод, подсоединяю к нему наушники, включаю музыку, разрешая ей звучать оглушительно. Пронзительно. Разрешая ей забирать все раздумья из моей головы. Я не хочу слышать презренный голос
Евы в башке!
Не хочу.
Пошла она к черту.
Ты — дерьмо…
Песня группы Cоldplаy заменяет ее слова. Она мне не нравится.
Ева мне не нравится. Я врал и себе, и ей.
Не нравится…
Ева
Я вырываю из рук Селест мобильный телефон. Она хлопает ресницами. Рассерженная, но все ещё пытающаяся меня понять. Потом все же делает попытки забрать сотовый, однако я отдаляюсь, не позволяя подруге сделать этого.
— Ты же не серьезно, да? — Она хоть и зла, все равно выглядит растерянной.
Потому что прекрасно знает: никто не сможет заставить меня делать то, что я не хочу. Сейчас я не могу объяснить
Селест, почему так категорически настроена по отношению к вечеринке перед началом учебного года. Да что там… Я никогда, наверное, не смогу рассказать правду, и мне совершенно не хочется быть на том вечере. Нет, нет, и нет.
— Я серьезно, — склонив голову на бок, я складываю руки на груди. Мой голос еле слышен, и это, как ни странно, не мешает быть в нашей беседе доминирующей стороной. — Не нужно никому звонить. Ни Доминик, ни Пьетре. Они не смогут меня уговорить.
