Оригинал (СИ) - Чередий Галина (читать книги бесплатно полные версии txt) 📗
— Чьей жизни — твоей или моей? — вопрос сорвался раньше, чем подумала, и Грегордиан сразу помрачнел.
— Тебе лучше лечь и поспать, — указал он на ворох подушек и покрывал под пологом шатра, и тон его был совсем таким, как раньше — раздраженным и властным. — Все интересное начнется ближе к закату.
На палубе кроме нас расположились еще около десятка асраи. К ним Грегордиан и пошел, когда я уселась на подушки. А я еще какое-то время сидела и смотрела ему в спину, пока деспот о чем-то беседовал со своими воинами, и злилась. На себя. За иррациональное чувство вины. Разве справедливо, что я его испытываю? Разве у меня нет права задавать вопросы, непосредственно касающиеся моей жизни? Но вскоре мерное покачивание и плеск волн вкупе с изнурительной прошлой ночью убаюкали меня.
А когда через какое-то время я завертелась во сне, то ощутила рядом огромное тело Грегордиана. Вдохнула его запах и просто поддалась потребности, обхватила насколько смогла его грудную клетку, утыкаясь в бок носом. Грегордиан пару секунд лежал неподвижно, а потом, вздохнув будто с чем-то смиряясь, перетащил меня на себя.
— Вставай, Эдна, а то все пропустишь! — проснувшись в этот раз, я уже ощущала прилив сил и поэтому поднялась почти мгновенно. С удовольствием потянулась, слегка кайфуя от того, что нигде в теле даже крошечных очагов боли не ощущалось.
Грегордиан стоял у борта, на фоне клонящегося к закату светила, и смотрел вниз за борт. Подошла к нему и только хотела взглянуть, что же там интересного, как из воды мне навстречу стало подниматься нечто гигантское и до дрожи пугающее. Завизжав от неожиданности, резко отшатнулась и плюхнулась на задницу. А над бортом появилась рогатая змеиная голова размером с малолитражку и уставилась на меня, фокусируя провал зрачка больше человеческой головы.
— Господи, что это за хрень? — чуть не икая от страха, выдавила я.
— Радужный змей, Эдна. Чего ты испугалась, я же здесь, — в голосе Грегордиана слышалось веселье, но ко мне он не поворачивался, пристально глядя на чудище и будто удерживая его этим. — Никто не причинит тебе вреда, пока я рядом.
В самом деле? Я перевела взгляд с деспота на полосатого змея, прикидывая разницу в живой массе, и сочла за благо оставить свое мнение при себе, потому как скандалить и сорить откровениями, пока за нами наблюдает это… глупо в общем. А еще я не сочла нужным упоминать обо всем, что со мной уже успело случиться, когда он был неподалеку. И все, конечно, не из соображений чуткости к тонкой и ранимой натуре деспота, а просто тишины для. Черт его знает, что может сработать командой «фас» для морской скотинки величиной с самолет. С другой стороны, если размышлять над словами деспота, наверное, настоящим вредом тут считается нечто необратимое, вроде смерти, учитывая, что все раны заживают как по волшебству и без следа, а значит, со мной действительно ничего фатального не случалось. Да и змей оставался на месте, разглядывая меня и все на палубе то одним, то другим здоровенным глазом, и нападать явно не собирался. Не сразу, но справившись со своим страхом, я все же поднялась снова и подошла к борту, встав так близко к деспоту, как только смогла притиснуться. И будто дожидаясь именно этого, Грегордиан издал мелодичный свистящий звук, и змей, дернув рогатой головой, подался вперед, обнюхивая меня, пока у меня, кажется, и сердце биться перестало, а потом просто бесшумно ушел под воду. А я даже не стала заморачиваться, чтобы скрыть облегченный вздох. И что? Я не пылаю любовью к зверям размером в гребаный автобус. Давайте, забейте меня за это камнями!
— Разве он не прекрасен, Эдна? — почти счастливо улыбаясь, спросил Грегордиан.
Вот и как тут сказать, чтобы не обидеть нервного деспота?
— Он был… большой, — пробормотала я. — И рогатый.
Ну да, а остальных деталей я и не заметила. Спроси меня, какого цвета шкура была у чудовища или был ли гребень, или что-то еще я не смогу сказать. Потому как было очень страшно.
— Он просто великолепен! — фыркнул Грегордиан, явно не удовлетворенный степенью моей реакции. — Чистая мощь и безграничная сила, которой я могу с легкостью повелевать. А еще он теперь навсегда запомнит твой запах и будет приходить на твой мысленный зов.
Ну да, а я прям жду не дождусь, как бы увидеться с этим страшилищем снова. В этот раз я смогла вовремя прикусить своевольный язык и не задать очередного неудобного вопроса. Типа «только то, что тебе подчиняется, признается великолепным?» или «именно подчинение делает любое существо достойным твоего восхищения?». А то я не догадываюсь об ответах. Или получи я их во всей неприглядности это как-то поможет мне освободиться от влияния Грегордиана? Нет! Так что заткнись, Аня!
— А теперь смотри! — скомандовал мужчина, кивая на темную воду.
С минуту пялилась, куда сказали, но ничего не происходило, и тогда я стала наблюдать за солнцем, стремительно исчезающим за горизонтом. В сети, наверное, миллионы фотографий морских закатов, но никакое фото не способно передать все нюансы цвета, трепета, вечного движения, все эти всполохи на волнах, а еще ощущение тоски, что не понятно почему стиснула грудь. Как будто прощаешься со светилом навечно.
— Ты не туда смотришь! — рыкнул деспот и повелительно обхватил мой затылок, заставляя снова опустить глаза. И в этот момент солнце окончательно исчезло, и его призрачный свет на горизонте стал быстро гаснуть.
Темнота наступила почти неожиданно и была насыщенной и непроглядной, потому как Луна не спешила появляться. Я уже едва не спросила Грегордиана, какого же черта мы пялимся в никуда, как увидела это. Сияние, идущее со дна. Оно нарастало с поразительной быстротой, демонстрируя кристальную прозрачность всей толщи воды, из-за которой стало казаться, что наше судно парит в невесомости. Эффект был настолько правдоподобным и мощным, что я невольно впилась в борт, боясь, что первый же порыв ветра закрутит и понесет здоровенный корабль, как сухой невесомый лист.
— Еще не все! — с ноткой торжества от моей столь явной реакции сказал деспот.
И вот появились огромные черные тени. Они поднимались с глубины постепенно, становясь все больше и узнаваемей. Десятки рогатых змеев крутились под днищем и вокруг судна, переплетались и скользили друг по другу, будто исполняли некий чувственный танец. И я поняла, почему их называют радужными. В тот момент, когда их тела соприкасались, по гладкой коже волной прокатывались волны свечения, точно как в радуге. Начиная с ярко-красного и заканчивая глубоким фиолетовым, от ноздрей до кончика широкого хвоста. И да, стоило признать, что они великолепны, вот только у меня не получалось проникнуться красотой момента, потому что чем ближе змеи подплывали к биреме, тем тревожнее мне становилось. Словно в воздухе стало стремительно накапливаться грозовое электричество. Когда первый змей поднялся к поверхности, окружив кольцом корабль, заставляя выглядеть его, как скорлупку, голова моя закружилась, желудок сжался, и стало трудно дышать. Я оглянулась. Никто не проявлял ни малейшего беспокойства, асраи и команда тоже наблюдали за кружением огромных тварей, и, похоже, я одна находилась на грани истерики от близости такого количества чудовищ. Нужно взять себя в руки в конце концов. Нужно-нужно-нужно… Мгновение, когда все началось, я пропустила и только услышала многоголосый шокированный вскрик. Скользяще-ласкающие движения змеев стали вдруг дерганными, рваными, и вокруг одного из них стремительно расползалось красное пятно.
— Боже, что… — только и успела вскрикнуть, как началось какое-то дикое сумасшествие. Животные стали нападать и рвать друг друга, сплетаясь теперь в смертельных объятьях и врезаясь в днище корабля. При первом же ударе я едва не вылетела за борт, туда, где крови стало уже больше, чем самой воды, но Грегордиан схватил меня и повалил на палубу, плотно к ней прижимая. Нас стало хаотично швырять из стороны в сторону, я стукнулась затылком обо что-то, и в голове поплыло. Древесина стонала и жутко трещала, кто-то истошно вопил, а деспот, не обращая ни на что внимания, подтащил совершенно ошалевшую меня к мачте и быстро и тщательно привязал там. Потом вскочил, подбежал к борту и просто выпрыгнул в воду. Прямо в это дикое месиво бьющихся насмерть чудовищ. Я кричала… Нет, я орала так, как никогда в жизни, выпутываясь из проклятых веревок. И даже не поняла сразу, что ад, царящий вокруг, постепенно стал сходить на нет. И когда, переломав все ногти, наконец развязала сложные узлы и рванулась посмотреть, уже восстановилась просто мертвая тишина и неподвижность.
