Жизнь после Жары (СИ) - Стилл Оливия (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
— Кто-нибудь солил картофан?
— Я солила…
— На какой сковородке?
— Э! Лашкова! — орал кому-то Гена по мобильному телефону, стараясь перекричать гомон поварих, стук ножей и шипение сковородок в кухне, — Лашкова! Ты охамела?..
— Дайте мне кто-нибудь тёрку! Зелени достаточно…
— Переворачивай, переворачивай!.. Да я не тебе! — разрывался Гена между кухней и телефоном, — Лашкова! Я говорю, ты охамела что ли?! Чего?..
— Ген, майонез где?
— Да подожди ты! Яиц для салата «оливье» — шесть, закуска под майонезом — десять… Креветки ещё…
— Ир, куру проверь — может, готова?
— Вилкой, вилкой ткни её!
— Дай мне нож… Да не этот! Этот тупой, тот давай, с чёрной ручкой!
— А где он? Я не знаю…
— Он у меня, я лук чищу!
— Дай на секундочку — тут картошка ещё не дочищена! Можно и после с луком…
— Ай, какой лук сердитый… — всхлипнула Олива, вытирая рукавом глаза и передавая нож.
Олеся, суетящаяся у плиты, неловко подхватила нож, и он упал, выскользнув из её рук, перепачканных подсолнечным маслом.
— О! Мужик придёт, — сказала Ира, нагибаясь за ножом.
Олива высыпала порезанный лук в кастрюлю с салатом и принялась чистить картофель, оставшийся в миске с водой. Она взяла со стола тупой нож, которым резали колбасу, и только надрезала на картофелине кожуру, как вдруг дверь кухни открылась, и вошёл…
— Привет, Даниил, — окликнул Гена, — Мой руки и присоединяйся к работе.
«Даниил!» — понеслось в голове у Оливы. Как он здесь очутился, ничего удивительного в этом не было: Архангельск вообще был сам по себе город чудес. Но удивила её не столько сама встреча с Даниилом на Никкиной кухне, сколько то, что эта встреча, которую Олива столько раз с трепетом представляла себе когда-то, теперь не возымела на неё ровно никакого действия. Ни один мускул не дрогнул на будничном, бесстрастном лице Оливы, несмотря на то, что пришёл тот самый Даниил, в которого она когда-то была страстно и безумно влюблена и которому посвящала стихи. Не оборачиваясь в его сторону, Олива продолжала невозмутимо срезать кожуру с картофелины.
— Здравствуй, — произнёс он за её спиной.
— Здравствуй, — спокойно сказала она и, не оборачиваясь, протянула руку за следующей картофелиной.
Даниил стоял позади Оливы в незнакомой ей красной футболке; густые русые волосы его волнистым чубом падали ему на глаза. Передавая нарезанный картофель в жарку, Олива мельком взглянула на него. Годы сильно изменили его: он резко повзрослел и возмужал, стал шире в плечах; сильная перемена чувствовалась и в его красивом, античном лице. Даниил был и тот, и уже не тот: на месте того странного восемнадцатилетнего мальчишки-шизофреника с полудетской улыбкой, которого Олива оставила прошлой зимой, теперь стоял взрослый красивый мужчина со спокойным и слегка грустным взглядом зелёных глаз.
— Тут не развернёшься, — заметил, наконец, Гена, — В большой комнате разобран стол, так что кто с салатами, перебирайтесь туда.
Олива рада была убраться из душной и тесной кухни на свежий воздух. Подхватив с собой миску с огурцами и разделочную доску, она вышла из кухни. Следом за ней, неся в руках стопку тарелок, помидоры и майонез, двинулся Даниил.
…Они сидели рядом и резали овощи, укладывая их колёсиками на тарелках и поливая майонезом. Бывшие возлюбленные, такие близкие и чужие друг другу одновременно, делали общее дело молча, не глядя друг на друга. Лишь однажды, когда Олива, ссыпав нарезанные колёсиками помидоры в тарелку, закашлялась сильнее обыкновенного, Даниил взглянул на её тощие лопатки, просвечивающие сквозь синтетический сарафан.
— Болеешь? — участливо спросил он.
— Да, — коротко отвечала она.
— Это плохо… — задумчиво произнёс он, внимательно глядя на неё своими большими грустными глазами.
Олива молча протянула Даниилу миску с очищенными огурцами и тот так же молча, кончив их шинковать, положил в рот Оливе попку от огурца.
Глава 43
— Ну, начнём! — объявил Гена, сидя во главе стола, когда все гости, шумя и толкаясь, заняли свои места за большим столом, — Киря, тост!
Кирилл, высокий русоволосый парень с развитой нижней челюстью, встал и поднял свой стакан.
— Ну, Геныч, — провозгласил он, — Чего бы тебе пожелать в твой день рождения… Пожелаю тебе оставаться всегда таким же клёвым и весёлым чуваком, и чтоб вокруг тебя всегда было полно друзей.
— Настоящих друзей, — уточнил другой, с тёмными волосами и в чёрной толстовке, — Их может быть совсем немного.
Кирилл поставил стакан на стол.
— Нельзя ли яснее? — процедил он сквозь зубы.
— Да уж куда яснее, — с внешним спокойствием отвечал тот.
Обстановка за столом накалялась. Никки нервно ёрзала на стуле. Все остальные оставили еду и вопросительно посмотрели в сторону конфликта.
— Нет, подожди, — Кирилл привстал со своего места, — Ты на что намекаешь?..
— О Господи! — вздохнула Олива, ожидая, что за столом вот-вот разразится скандал с последующим за ним мордобитием.
— Ничего, — подмигнул ей Гена, — Кстати, Серёга! — крикнул он через весь стол, — Э, Серый! Москвич! Глухой, что ли?
— Чё? — отозвался с другого конца стола парень в чёрном.
— Иди, с землячкой познакомлю! Олива тоже из Москвы...
Парень в чёрном резко развернулся в их сторону, как будто его толкнули. Он вперился Оливе в глаза с такой странной агрессией, что той стало не по себе.
— Олива из Москвы, говоришь? — усмехнулся он, и от этой усмешки у Оливы аж мороз по коже пошёл, — А мы уже знакомы!
Вот это поворот!..
Олива недоуменно смотрела на «москвича», пытаясь судорожно вспомнить, где они могли быть с ним знакомы. Его интонация, его в принципе симпатичное, но какое-то зловещее лицо ничего ей не напоминали; но в то же время что-то внутри подсказывало ей, что да, она знакома с этим человеком, и знакома давно.
Воспользовавшись суматохой за столом, Олива выскользнула на балкон. Страшная догадка опалила её: а вдруг этот парень с её района? С её школы? Сергеев в Москве много, в её школе тоже достаточно. Правда, она упорно не могла вспомнить его фамилии, но ведь он вполне мог оказаться из параллельного класса, знакомый того же Зайцева или Фёдорова, например. И, если это так, то ей, конечно, крантец, ведь он наверняка знает всю подноготную о её зачморённом прошлом, в том числе и то, что по-настоящему её зовут вовсе не Олива...
Только вот, как же он оказался здесь, в Архангельске? Впрочем, какая разница, земля-то круглая...
— Ну, здравствуй, Олива, — раздался голос за её спиной.
Она съёжилась, и, не оглядываясь, впилась ногтями в балконный парапет.
«Может, притвориться, что я — это не я? — плеснулась мысль в её голове, — Типа обознался; бывают же похожие люди...»
— Интересная у нас с тобой встреча в реале, — с издёвкой в голосе продолжал «москвич».
Олива резко развернулась, глядя на него исподлобья.
— В смысле — «в реале»?
— Чего меньжуешься? На форуме ты была многословнее...
На форуме!.. Догадка молнией просверкнула в её мозгу. Сдвинув брови и наклонив голову набок, она уставилась ему в глаза.
— Ккенг?..
Он не ответил, раскуривая сигарету и глядя на панораму города, открывающуюся с балкона.
Странное чувство охватило Оливу. Вспомнила она, как кипела внутри, мысленно поливала ядом этого Ккенга после того, как два с половиной года назад он «опустил» её на форуме. Какие гневные посты сочиняла она в своей голове, тщетно пытаясь собрать большой и трудный паззл. Ты сам неудачник, ты сам ничтожество... Только на просторах нета и выёживаешься, по жизни — никто... А отправить этот пост не могла, ведь Салтыков её тогда забанил. Так что только и оставалось ей тогда ковыряться в своём паззле да клокотать сама с собой. Не зная ни ухом, ни рылом, что через полтора года нагнёт она этого Салтыкова, что будет бегать за ней, как собачонка. Вот только сейчас уже спорный вопрос, кто кого нагнул...
