Восемьсот виноградин - Дейв Лаура (библиотека электронных книг .txt) 📗
Бен потряс головой. Вид у него был немного рассерженный.
– Мишель хочет тебя вернуть. Вот что ты от меня скрывал.
– О чем ты?
Я принялась объяснять, что Мэдди сообщила мне, когда в последний раз видела Клэя. А я уже сделала свои выводы. Мишель рассталась с Клэем и только после этого позвонила Бену. Она решила стать свободной – ради него.
– Вот о чем ты умолчал. А теперь позволил ей приехать?!
– Нет…
– Тогда почему ты на меня не смотришь?
– Мишель непростой человек. Она путает отношения с отцом Мэдди и отношения со мной. А это не то же самое.
– По-моему, то же самое. Ты и отец Мэдди – одно лицо.
Взгляд Бена сделался холодным.
– Какая тебе разница, чего Мишель от меня хочет?
– Она мать твоего ребенка, а это что-то да значит.
– Для тебя, не для меня.
«И для самой Мишель», – вертелось на языке, но я не стала говорить очевидного. Похоже, для Мишель это значило больше всего на свете: больше чем отношения с Клэем или те внутренние преграды, через которые ей пришлось переступить, чтобы открыть Бену правду.
– Эта женщина тебя опустошила, а теперь мечтает вернуть!
Бен раздраженно покачал головой.
– Я не говорил, что она меня опустошила.
Я уставилась на него, не веря своим ушам. Бен сам употребил это слово – оно отчетливо врезалось мне в память. Допустим, он предпочел забыть. Но разве не имеет значения, что Мишель сначала бросила его, а теперь жаждет вернуть?
Мне всегда было трудно смириться с ее существованием, даже когда я считала, что Мишель по-прежнему с Клэем. Так утверждали журналы, а Бен предпочитал меня не разубеждать.
– Послушай, давай сосредоточимся на главном, ладно? Мишель прекрасно знает: максимум, на что мы способны вместе, это стать для Мэдди хорошими родителями. Она знает, что я люблю тебя и хочу на тебе жениться.
– Почему?
– Почему я хочу на тебе жениться?
Не самое удачное время, чтобы задать подобный вопрос. Но если то, что связывало нас раньше – честность, дружба, взаимопонимание, – внезапно исчезло, что тогда осталось?
– Почему ты так на меня смотришь? – спросил Бен.
– Зачем мы переезжаем в Лондон? Из-за работы? Или ты нашел ее специально, чтобы поселиться рядом с Мишель и Мэдди?
– Я мечтал получить это место задолго до того, как узнал о Мэдди. Не может быть, чтобы ты считала меня настолько двуличным.
Бен прав: я нанесла ему удар ниже пояса. Он давно хотел работать на лондонскую компанию, проектировать дома по всей Европе. Мы часто разговаривали об этом по ночам – обсуждали, как быть с моей карьерой, если мы решим перебраться в Англию. Открытие лондонского представительства фирмы сделало переезд возможным, а моя мечта жить за границей, в одном из величайших городов мира – желанным.
Но когда Бен напомнил об этом, мне показалось, что он просто ищет себе оправдание.
Бен шагнул ближе. Я отступила назад.
– Мне нелегко бросить Мэдди. Я ей нужен.
– Кто тебя об этом просит?
– Не могу же я общаться с Мэдди и не поддерживать отношений с Мишель.
– Каких именно отношений?
– Сам пока не разобрался.
Я не нашлась, что ответить. Не знаю, как именно Мишель представляет себе отношения с Беном, однако вряд ли в них найдется место и мне.
– Давай успокоимся и немного пройдемся, – предложил Бен.
Я услышала стук и посмотрела в сторону дома: мама стояла рядом с раковиной и махала нам рукой, приглашая войти. Позади нее виднелись Мишель и Мэдди. Мишель опустилась на колени, чтобы ее лицо пришлось вровень с лицом дочери.
Мама снова помахала, как будто мы не сдвинулись с места только потому, что в первый раз не заметили. В голове пронеслись ее слова: «Хорошо подумай, прежде чем от чего-то отказываться». И все же я заглянула Бену в глаза, вбирая в себя его запах, его обаяние, и произнесла:
– По-моему, тебе лучше уехать.
– Не может быть, что ты серьезно.
Бен прижал ладони к моим щекам – хотел, чтобы я на него посмотрела. Но я не могла смотреть и не видеть всего того, что он от меня скрывал. Завтраки с Мэдди, открытки и телефонные звонки – миллион историй, которыми Бен предпочел со мной не делиться. А главная из них такова: Мишель по-прежнему его любит.
Разве в конечном счете верность определяется не тем, кому ты рассказываешь свои истории?
Бен перестал рассказывать мне свои.
Он подался вперед.
– Если бы мы с тобой поменялись ролями, я бы попытался тебя понять – сама знаешь. О чем это говорит? Чего ты от меня хочешь?
Ответа у меня не было. Я знала только, что мое сердце переместилось в груди, став тяжелым и чужим.
– Через пять дней у нас свадьба. Пять дней. Джорджия, неужели ты больше не хочешь выйти за меня замуж?
Бен заглянул мне в глаза, умоляя ответить: «Хочу».
Но я не ответила ничего.
Тогда он вышел из прекрасного и пустого свадебного шатра.
Холмы Себастопол-Хиллс, Калифорния. 1999 г
Джен взяла его за руку, и Дэн, раздраженный и усталый, вышел вслед за ней в столовую.
– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала она.
Сегодня они устраивали вечеринку в честь сбора урожая, и Дэну было не до разговоров. Через пару дней времени у него будет сколько угодно. Сезон почти окончен. Виноград убрали рано, и Дэн уже опрыскивал лозы настоем ромашки. Он обязательно свозит ее, свою прелестную жену, в Лос-Анджелес, сводит на концерт симфонического оркестра. Дэн готов дать ей то, в чем она нуждается, только не сейчас.
Но его внимание нужно ей именно сейчас.
– Мне предлагают поехать на пять месяцев в Нью-Йорк – подменить другого музыканта.
– О чем ты?
– Речь о симфоническом оркестре. Оркестр хороший. Им требуется виолончелист. Если соглашусь, смогу опять поработать с Генри Морганом. Помнишь Генри?
Дэн помнил. Джен как-то вытащила его в Портленд, когда Генри пригласили выступить с местным симфоническим оркестром. После концерта они сидели в баре отеля и выпивали. Джен с Генри до утра говорили о музыке. Дэн с удовольствием пошел бы спать, но не решался оставить их наедине. Ему не нравилось, как этот тип смотрит на его жену. Не нравилось, что Джен подобное внимание льстит.
– Он потрясающий дирижер.
Дэн прикусил язык и ничего не ответил. Талант Генри – ее излюбленная тема, которая то и дело всплывала в разговоре. Не так часто, чтобы пробудить в нем тревогу, однако достаточно регулярно, чтобы вызвать раздражение. Джен сообщала, с каким оркестром он теперь выступает, демонстрировала фотографии его сына под руку со сногсшибательной моделью. Как будто талант дирижера проявлялся и в этом.
– Хочешь согласиться? Можно на год поручить кому-нибудь виноградник.
– Начать нужно на следующей неделе, так что мы вернемся еще прежде, чем завяжется виноград. Ты пропустишь только часть года.
– Тихую зиму.
– Да, тихую зиму.
Впрочем, теперь тихо здесь не бывало даже зимой. Для Себастопола наступило увлекательное время. Винодельческий бум. Народ валил сюда валом. Виноделы покупали землю, чтобы производить «пино нуар»; появлялись новые люди из Сан-Франциско, открывали рестораны и музыкальные магазины. Скоро Себастопол обзаведется собственным отелем. Город стал именно таким, о каком всегда мечтал Дэн, и уезжать отсюда ему не хотелось.
– Ты против того, чтобы я соглашалась.
– Я этого не говорил, – ответил Дэн и пустил в ход единственное оружие, которое было в запасе: – Детям трудно будет перестроиться.
– Они уже не дети, а старшеклассники. Учеба в Нью-Йорке – не самый плохой опыт в жизни. Джорджия точно будет рада. Еще возвращаться откажется.
– Дети тут ни при чем, – признал он. – Что же тогда не так?
– Тебе не понравится в Нью-Йорке. Тебе даже в Бургундии не понравилось. Ты вернулся сам не свой.
Дэн и сейчас был сам не свой – от одной мысли о Южной Франции, о стоящей перед ним Мари. Обо всем, чего он едва не лишился за право дотронуться до нее. Однако он вышел тогда из комнаты. Разве это ничего не значит?
