Пампушка для злого босса (СИ) - Рей Полина (читать книги без сокращений TXT) 📗
- Да ты нарезалась, как я посмотрю.
- Есть такая буква. Это всё потому, что не ела с утра ничего.
- Хорошо. В ресторане мы это исправим.
-Угу.
Она положила голову ему на плечо, и Алексей погладил Веру по волосам. Такая доверчивая... маленькая девочка, вытащившая его из дерьма, в которое он вступил по своей воле. Конечно, он далеко не тот, кто стал бы для неё идеальным. Но никого другого он даже близко к ней не подпустит. Никого и никогда.
- А вы, Лёша, жених Верочки нашей? - во второй раз, только другими словами, поинтересовалась одна из знакомых Василия - худощавая женщина лет пятидесяти, с которой они танцевали уже третий танец кряду. Кажется, её звали Ларисой.
- Жених. Только тихо... сама Вера ещё об этом не знает.
-О!
На лице «Ларисы» отразилось такое удивление, что Алексею даже стало стыдно. Ненадолго. После оно сменилось воинственным выражением, и Казанский удивлённо поднял брови, услышав:
- Вы только не затягивайте с тем, чтобы ей всё рассказать. А то мы уже решили, что она в девках останется.
С кем они это решили и почему, Алексей уточнять не стал - дождался, пока стихнет музыка и ретировался к столу, за которым сидела Вера с бокалом в руке.
- Может, хватит спиртного на сегодня? > уточнил он, кивая на вино.
- А тебе может хватит расточать своё обаяние на всех папиных знакомых?
-Ты ревнуешь?
- Забочусь о том, чтобы эти милые женщины не получили инфаркт раньше времени.
Казанский хмыкнул, скрывая желание расхохотаться. Она и вправду его ревновала - да ещё к кому... к дамам, на которых бы он не взглянул с желанием даже под страхом смертной казни. Но это ему нравилось.
- Какая ты у меня гуманная.
- Какая есть.
- Может потанцуем?
- А какой у меня номер в очереди?
Она вскинула бровь и залпом допила остатки вина.
- Никакого. Ты такая единственная.
- Какой же ты...
- Какой?
- Неважно.
- Ладно. Идём танцевать.
Они уехали из ресторанчика в числе первых. У Казанского больше не осталось сил терпеть, когда они танцевали вместе снова, и Вера вытворяла такое, от чего мгновенно кровь вскипела в венах. Гости тоже веселились рядом, не обращая на них ни капли внимания. И когда Алексей наклонился к уху Веры и выдохнул: «Уедем?» - получил кивок. Но даже если бы не получил, уже был готов поиграть в пещерного человека, взвалить свою женщину на плечо и уволочь в пещеру. Неважно, в чью.
Целовались на заднем сидении так, что кислорода не хватало на следующий вдох. С жадной потребностью друг в друге, от которой сносило все тормоза. Поймав в очередной раз взгляд таксиста в зеркало заднего вида и в ответном пообещав ему все кары мира, если этот нездоровый интерес не поутихнет, Казанский прикусил нижнюю губу Веры, провёл по ней языком и отстранился. Если они так продолжат, рискуют выгнать водилу ко всем чертям и заняться непотребством прямо в такси.
- Лёш, я такая сегодня... развратная, - хихикнула Вера, утыкаясь носом ему в шею, от чего по телу Казанского толпой побежали мурашки. - Хочется всякостей.
- М... Значит, сегодня сорву джек-пот.
- Угу. Сегодня ты счастливчик.
Он усмехнулся, с облегчением понимая, что они почти приехали. Он - долбаный счастливчик, который понял это пусть с запозданием, но ведь осознал же.
- Приехали, - хрипло выдохнул Казанский, протягивая таксисту крупную купюру, и добавил быстро, выходя из машины: - Сдачи не надо.
Коробка с кусками свадебного торта, врученная Василием на выходе из ресторана и упакованная в пакет, полетела на пол, когда Алексей прижал Веру к едва захлопнувшейся за ними двери. Впился в губы, теряя остатки самоконтроля. Голод был таким всеобъемлющим, что затмевал собой всё. Хотелось показать, насколько огромную потребность он испытывал сейчас в своей женщине.
- Лёш... - выдохнула Вера, когда Казанский сорвал корсаж её платья вниз, и он приподнял идеальную грудь с возбуждёнными сосками. О чём она молила, произнося его имя, Алексей не знал. Зато знал, что не остановится, даже если она будет просить об этом.
Наклонившись, втянул в рот напряжённую вершинку, с наслаждением слушая, как Вера стонет. Как притягивает его голову ещё ближе, собрав волосы в горсть на затылке. Прикусив сосок, перешёл к откровенной ласке второй груди, пока стоны Веры не стали похожи на громкие вскрики.
Как добрались до спальни, он не помнил. Знал лишь, что если не удовлетворит эту звериную жажду - просто сдохнет. Содрав с себя одежду, а с Веры - платье, развёл её ноги, всё ещё облачённые в чулки и туфли. В полумраке спальне, разбавленном лишь отсветами уличных фонарей, с растрёпанными волосами, такая открытая, принадлежащая лишь ему - Вера казалась принадлежащей другому миру.
Он нашёл в себе силы не вторгаться в готовое для него лоно сразу. Провёл по нему пальцами, чувствуя, насколько Вера влажная, и услышав её судорожный вздох, начал ласкать её рукой. Она заметалась на постели, комкая простынь в хрупких ладонях. Открываясь ему всё сильнее, и в этом тоже отзвуками звучало доверие.
- Не могу больше, - выдохнула она, и когда Казанский убрал пальцы, жалобно всхлипнула. Следом - всхлип сменился новым стоном, когда Алексей одним движением заполнил её собой.
В этом всём было что-то настолько порочное, что он чувствовал себя на грани сумасшествия.
Скрещенные на его пояснице ноги в чулках и туфлях, скрип кровати, когда входил в неё глубоко, до предела, этот полумрак и их хриплые выдохи. Всё это было сводящим с ума и единственно правильным.
Перевернув Веру на живот, Алексей потянул её к себе за бёдра, заставляя приподняться, нажал на спину ниже лопаток, и когда она прогнулась, подставляя ему всю себя, снова с рыком заполнил её собой, мгновением позже срываясь на бешеный дикий темп.
Эта ночь стирала все грани. Нет, они занимались такими же безумствами и до этого, только теперь всё казалось совсем другим. Даже в поскрипывании пружин чудилось что-то новое, будто звучали они как- то иначе, что уж говорить о хриплых стонах и мольбах продолжать?
До боли сжав бёдра Веры пальцами, чувствуя, что самоконтроль держится на тоненькой ниточке.
Казанский услышал знакомый горловой стон, и ощутил, как мышцы лона сжимают его член. Не в силах сдерживаться и дальше, кончил следом за Верой с хриплым рыком, наваливаясь сверху и прижимая хрупкое женское тело к матрасу всем своим весом.
Пытаясь отдышаться, думал только о том, что уже слишком немолод для таких упражнений, но знал, что не променял бы эту ночь ни на что другое.
- Надо будет чаще ходить на свадьбы к твоему отцу, - пошутил глупо, откатываясь в сторону и привлекая Веру к себе. И рассмеялся, услышав усталое:
Глава 24
В последнее время я часто ловила себя на мысли о том, что совершенно перестала чувствовать время. Кажется, моя первая встреча с невыносимым Казанским была так давно, что я уже и забыла, сколько месяцев с тех пор прошло. И в то же время, я испытывала ощущение, что он впервые вошёл в двери приёмной буквально на днях. Хотелось сберечь эти воспоминания, но они неизменно заменялись новыми, и я тонула в своих впечатлениях, которые мог подарить мне только один мужчина - Алексей.
Порой просыпалась раньше него на полчаса, поворачивалась набок, подпирала голову рукой и просто смотрела на то, как он спит. Чувствовала себя в этот момент круглой дурочкой, влюблённой по уши, но не испытывала ни грамма стыда.
Он был мой, настолько, насколько это вообще возможно. Теперь я это знала точно. И собиралась ценить эти скоротечные мгновения, потому что понимала - уже завтра всё может закончиться. Впрочем, совсем не желала думать об этом самом «завтра», наслаждаясь только тем, что у меня было здесь и сейчас.
- Паш! - кричу в спину Тупикина, который прибавляет шаг, когда слышит мой голос. - Паш, да подожди ты!
Оборачивается, и на лице его вижу бесстрастное выражение. А вот я совершенно не могу надеть точно такую же маску, как ни стараюсь. Потому что Павел Тупикин мне дорог, как бы то ни было.
