Мой идеальный смерч. Дилогия (СИ) - Джейн Анна (книги онлайн txt) 📗
Ей вдруг вспомнилось кое-что из того, что было этой ночью, и Марина даже вздрогнула. Если первоначально в ней жила крохотная чисто женская уверенность, что во всем случившемся был виноват этот беловолосый кретин со светлыми ресницами и бровями, то теперь она почти точно знала, что ее вины было куда больше. И ее активности. Марина вновь приоткрыла один глаз и покосилась на Микаэля. Неудача с Черри вообще напрочь вылетела из ее головы.
«Чтобы тебя… Ты что, не мог сказать мне „нет“? — думала она лихорадочно, — глупая милаха! Или это я глупая? Бли-и-ин».
— Паша, я не знаю, как их разбудить, — пожаловалась тем временем Ангелина Карловна мужу-режиссеру. Услышав ее голос, Марина вновь закрыла глаз, молясь, чтобы мать Ланде ушла куда-нибудь подальше.
— Да пусть спят, — отозвался Павел Аскольдович. — Лето ведь. Ты же знаешь, как мальчик не любит, когда его будят.
— Но они пропустят обед, — капризно отозвалась женщина.
— И что? Зато будут на ужине.
— На ужине не будет меня, у меня репетиция в театре. А я хочу пообедать со всеми вместе.
— Дорогая, а это вообще кто? — поинтересовался Павел Аскольдович, заглядывая в комнату. Он и сам недавно выбрался из объятий Морфея и ходил по дому в длинном темно-синем свободного покроя шелковом кимоно с вышитыми на нем драконами и иероглифами. Кимоно это было презентовано Павлу Аскольдовичу модным японским театральным режиссером, который приезжал в гости к своему российскому коллеге, дабы посмотреть его премьерную постановку по мотивам одной из пьес Кобо Абэ. Павел Аскольдович, в свою очередь, тоже посещал Японию, дабы увидеть дебют этого режиссера в русской драматургии, а именно в постановке одной из трех великих пьес Антона Чехова «Три сестры». Микаэль, кстати сказать, сопровождал отчима в этой поездке, отлично провел время, нашел себе несколько хороших друзей, а также стал виновником нервного срыва у очаровательной девушки-актрисы по имени Ая, которая воспылала к нему безответной любовью.
— Это Ангел с девушкой, если ты не видишь, милый, — сказала Ангелина Карловна почти с умилением. — Смотри, как они мило смотрятся.
Марина почувствовала, что сейчас сгорит от стыда — действительно, сгорит до золы, а после привидением станет являться к Ланде и, звеня оковами, как ее возможный будущий Кентервильский коллега, выть над его изголовьем, обвиняя в домогательствах невинных девушек (почти невинных) и в скоропостижных смертях оных.
— Я вижу, дорогая, у меня пока еще дальнозоркость, а не близорукость. Я все очень хорошо вижу, — все так же спокойно отозвался глава семьи. — Ну, Мика проказник, ох, проказник. Не все же Сашке водить домой девушек! Но, видимо, сердце нашего мальчика она покорила, раз он привел ее к себе. Интересно, это они так веселились вчера на первом этаже? Ах, это же Сашка приводил друзей.
— Поэтому я и хочу пообедать с ними, чтобы все про девочку узнать, — прошептала заговорщически супругу Ангелина и вновь подошла к кровати, не понимая, что каждый ее шаг и каждое ее слово приближают Марину к обмороку.
— Что ж, тогда ты буди, а я пока, пожалуй, сварю кофе, — решил Павел Аскольдович и степенно удалился вниз.
— Ангел! — решительно потормошила крепко спящего парня за плечо женщина. — Подъем!
— Мама! — открыл глаза, наконец, недовольный Ланде, не замечая Марины. — Хватит называть меня Ангелом. И вообще… я спать хочу.
И он перекатился к самому краю кровати.
— Это не новость, ты всегда хочешь, — не впечатлилась его мать. — Вставай.
— Не-е-е-е-ет.
— Ангел, но как же так? А твоя подруга?
— Какая еще подруга? — не понял молодой человек, которому казалось, что ему всего лишь приснился дивный сон с участием Марины. Он надеялся заснуть и снова увидеть ее.
— Та, которая рядом с тобой на кровати, Ангел. Ты ведь нас познакомишь, да? — поинтересовалась его мама.
Парень с огромным удивлением поднялся, оперившись руками в мягкий матрас позади себя и, увидев Марину, еда не свалился с кровати — локти его неожиданно подогнулись.
— Мама!!! Выйди из комнаты! — закричал он, вспомнив, наконец, все.
— Я жду вас через десять минут в столовой, — весело пропела Ангелина Карловна и, смеясь, ушла.
— Мари… Марина, — осторожно потрогал указательным пальцем Ланде плечо девушки. — Мариночка, девочка, а почему ты…
Брюнетка тут же распахнула глаза, резко поднялась и, придерживая одеяло на груди, села напротив молодого человека. Взгляд у нее пылал презрением, негодованием и страхом, а на губах застыли не слишком добрые слова.
— Доброе утро, — очень доброжелательным тоном сказал вежливый Мика.
— Доброе? Для кого оно доброе, идиот? — зашипела Марина, стараясь не повышать голос. Она все время оглядывалась на дверь — чтобы не дай Бог вновь не вошли родители беловолосого кретина. — Для кого, спрашиваю?! А?
— Для меня. И для тебя, надеюсь.
— Ты, — ударила парня кулачком в грудь девушка, — ты… Ты!
— Что я? — спросил парень, и, не сдержавшись, улыбнулся — понял, что прошедшие сутки он прожил не зря! Он поймал, было, ее руки, а у Марины в этот момент едва не слетело одеяло, и она, едва не взвыв, вновь прижала одеяло к груди.
— Да как ты посмел! — не сдержавшись, закричала она, но вовремя спохватилась и вновь зашипела. — Как ты вчера посмел меня это… опоить, привести сюда и устроить такое!
— Я? — упер руку в бок Ланде. — Да это ты меня весь вечер соблазняла.
— Ну ты и сволочь, — жаждала, что парень признал себя виноватым, Марина. — Козел. Похотливый дятел. Урод!
— А ты меня еще и Микой обзывала, — покачал головой парень — волосы упали на его белокожие плечи, и Марина с тоской поймала себя на мысли, что ей вновь хочется коснуться их — и волос, и плеч. Этот парень внешностью и поведением явно выбивался из списка тех, кто нравился девушке раньше, но даже сейчас, связанная эмоциями злобы и страха от всего произошедшего, Марина продолжала где-то глубоко внутри понимать, что Мика — да-да, именно Мика, ведь ему, черт возьми, так идет это имя! — привлекает ее.
— Зря, что только Микой, — отозвалась с праведным негодованием девушка и вдруг увидела красный длинный шарф. По спине у нее полетели стремительные мурашки — все из-за тех же воспоминаний. Она даже о головокружении и плохом самочувствии забыла. Да как же так?! Как?
— Да я на тебя сейчас… заявление в милицию напишу! Ну ты дурак! Дубина! Извращенец!
— Пиши, — обиженно пожал плечами парень, не совсем понимая истерики девушки. — Я тебе помогу. Можно образцы в Интернете найти.
— Он еще и издевается! Отвернись. Немедленно отвернись. Я оденусь. — Гордо вздернула подбородок девушка, решив, что сейчас она быстренько оденется и смоется прочь отсюда, и пусть этот кошмар будет позади. И как, как она умудрилась вляпаться в такое??
— Мне тоже одеться нужно, — зевнул Ланде. — И смысл отворачиваться, мы ведь…
— Заткнись. Ни слова больше, — предупредила его оскорблено и смущенно девушка. — Или я тебя удушу. Отвернись к окну и дай мне одеться.
— Как тебе угодно, — обижено сказал молодой человек и улегся на бок, уставившись в окно. Все новые и новые подробности вчерашней ночи всплывали у него в голове, и все сильнее и сильнее ему хотелось улыбаться, желательно, удерживая в объятиях балдевший строптивый морской бриз.
«Как мне угодно… Как мне угодно! Да мне угодно сквозь землю провалиться!!! Он точно издевается! — лихорадочно искала свои вещи на полу Марина. — И сама-то хороша! Напилась и первой к нему приставать стала. А все этот Черри виноват. Нашел себе какую-то девицу, а я оказалась в пролете. Естественно, мне было плохо, а наш Микочка таким отличным шансом воспользовался. Нет бы, отказаться!!! И еще его предки нас застукали. Какой позор! Мамочка, что же делать-то?».
— Ты все? — спросил Микаэль с кровати. Свои джинсы он нашел у изголовья кровати и успел их натянуть.
— Да, почти. Слушай… А тебя что, правда, зовут Ангел? — Вдруг спросила Марина.
— Меня зовут Микаэль. Это имя дал мне мой родной отец, а маме оно никогда не нравилось, — поморщился парень. — Поэтому она всегда называет меня Ангел. Из-за этого мне пришлось менять паспорт.
