Мой идеальный смерч. Дилогия (СИ) - Джейн Анна (книги онлайн txt) 📗
— Саша, — одернул его отец. — Не позорь нас перед гостьей брата. Ведешь себя, как малолетний панк. Ах, да, ты же и есть панк. И когда уже вырастешь, нигилист мелкий?
— Пусть лучше Саша будет таким, ярким и эпатажным, — весело отозвалась Ангелина Карловна, — чем серьезным занудой в строгом костюме и в начищенных ботинках, чья мечта — стать менеджером среднего звена в огромной корпорации.
— Вот именно, — почти с восторгом отозвался Черри — мачеху он с детства очень сильно любил. В их семье вообще была удивительная гармония — Саша отлично общался с Ангелиной, а она всегда его защищала и многое разрешала, а Павел Аскольдович души не чаял в Микаэле-Ангеле и с детства старался развивать в нем природы талант к актерскому мастерству, ибо его родной сын актером становиться не хотел.
— А теперь приступим к обеду! Мариночка, что вы любите? Вы ничего не имеете против хорошего сладкого вина?
Бедная Марина имела много чего против — от запахов еды после вчерашнего алкоголя ее вообще слегка тошнило, а голова все еще болела, и она спешно попросила крепкого кофе, изредка поглядывая на Черри и мстительно думая: «Вот смотри, что ты потерял, дурак. Меня потерял. Да и не нужен мне ты… Татуированная овечка». То, что на самом деле с ней все это время общался вовсе не он, а Мика, ее все-таки очень потрясло. Ведь именно во время общения по смс и аське она настолько прониклась Черри — вернее, лже Черри, что ее чувства в разы возросли.
— Ангел, ухаживай за девушкой! — велела тем временем Ангелина Карловна, не совсем понимая, что происходит между этими троими. — Паша, а ты ухаживай за мной.
— С удовольствием, милая.
Все-таки актриса и режиссер очень друг друга любили, и это, а также все тонкости в общении членов этой семьи, включая взаимоотношения с Кристианом Ланде — настоящим отцом Мики, Марина поняла это спустя некоторое время, когда ей пришлось переехать в двухуровневую квартиру этого творческого семейства, впрочем, это уже совершенно другая история. Сейчас же она пыталась улыбаться, изредка хмурилась в сторону предателя Ланде и мило улыбалась Саше. А после обеда, когда Микаэль вызвался проводить ее, прямо в лоб сказала парню, что он все-таки дурак и видеть она его больше не желает: нигде и никогда. Правда, в этот же вечер девушка не сдержалась и написала ему смс-ку, затем долго кружила около телефона, ожидая ответа, а когда он перезвонил, крепилась, чтобы не сразу ответить на звонок, долго-долго не соглашалась на встречу, а потом еще и опоздала на нее почти на полчаса. С тех пор Марина и Ланде стали встречаться, правда, девушка не позволяла ничего большего, чем целомудренное держание за руки и поцелуи, и вообще ни о чем плохом не подозревала еще почти два месяца. Она постепенно все больше и больше влюблялась в молодого человека, не подозревая о том, что он сам все сильнее ею очаровывается. А потом случилось непоправимое — в смысле, это непоправимое случилось в ту самую памятную ночь, а Марина лишь узнала о последствиях.
— Ты готов быть папой? — почти через два месяц перезвонила она Микаэлю-Ангелу, собиравшемуся на генеральную репетицию. Одной рукой она сжимала трубку мобильника, другой — руку Маши, взирающей на подругу большими глазами. В реальность происходящего она верила еще меньше, чем сама Марина, хотя, когда подруги стояли в аптеке, покупая тест, только ржала — говорила, что той только все кажется. Когда оказалось, что ничего Марине не кажется, Маша смеяться, естественно, перестала, и долго успокаивала подругу: у нее от случившегося вообще сначала была истерика — гадалка, гадалка-то оказалась права! Потом, правда, девушка по-взрослому взяла себя в руки, сказала мрачно, что «этот умник сейчас все узнает и поплатиться» и, не думая, позвонила своему парню.
— Кем? — не сразу понял ее Мика, очень торопящийся в театр.
— Папой, — повторила, как робот, Марина.
— С чего вдруг? Я ближайшие десять лет детей не собирался заводить. — Сказал молодой человек растерянно. Марина горько рассмеялась. Маша покрутила пальцем около виска и почему-то с большой опаской посмотрела на живот подруги.
— С чего вдруг? Да просто есть у меня одно подозрение… Вернее, даже подтверждение. В общем, готов ты или не готов, но… папой ты точно будешь. — Сказала Марина почти спокойно.
— Марина, — отозвался Ланде, уставившись в одну точку — Черри это увидел и удивленно поднял проколотую бровь. Разговор его очень заинтересовал. — Каким папой? Да у нас было всего один раз и то очень давно.
Уши Саши, украшенные черными «тоннелями» стали больше в три раза. Бровь его скептически поднялась, а губы изогнулись в ухмылочке.
— Ну, видимо, того раза хватило.
— Да? — окаменевшими губами спросила Мика.
— Да. Да!!! — прорвало, наконец, Марину. — Это ты виноват! Ты! Ты! Все из-за тебя!
— Успокойся, — тут же испугалась еще больше Маша за подругу. — Мамочка… Тьфу ты! Мариночка, тебе нельзя волноваться! Дай, я сама с ним поговорю!
— Я не хотел. — Прошептал Микаэль, пребывающий, по авторитетному мнению Черри, знавшего брата как облупленного, в состоянии, близкому к обмороку. — Милая, я не хотел… Солнышко, ты… Ты точно знаешь, что ждешь ребенка?
— Кого она ждет? — зачарованно спросил Черри, понимая, что кое с кем произошел его самый большой ночной кошмар. — Ребенка? NЗапрещено цензуройN. Э, парень, ты в порядке? Дай-ка мне трубочку?
В результате вместо заплакавшей Марины и пребывающего в глубоком шоке Ланде, по телефону разговаривали Маша и Черри. Будущие же молодые родители встретились только вечером, в кафе на берегу реки, где несколько часов долго и тихо разговаривали. О чем — так и осталось загадкой для всех их друзей, но когда они вышли на улицу, где гулял теплый сентябрьский вечер, обряженный в сюртук, модную в Имперской России шляпу и помахивающий изящной тросточкой, то уже оба точно знали, что сейчас пойдут к родителям Марины, а потом и к предкам Мики.
— Ты только не плачь, — повторял все время молодой человек, успокаивая свою девушку. — Все будет хорошо. Я же тебя люблю.
Все-таки он был благородным человеком.
«С твоим связана буква „Д“. Хороший человек. Чистый, светлый, надежный. Полюбит — на всю жизнь. Ясно вижу тебя, обнимающую его за обнаженные плечи. Крепко».
Я проснулась первой, и сразу поняла, где я нахожусь. От осознания того, что я сейчас лежу в обнимку со своим любимым, окрыляло.
Этим июльским днем жаркие объятия Дениса чересчур сильно согревали меня, прижавшуюся щекой к его груди. Правда, спину мне приятно холодил утренний ветерок из открытого окна, овевающий широкую мягкую кровать Дэна. Одеяло, похожее на кусок летнего облака, едва прикрывало поясницу, поэтому спине и было прохладно.
Я открыла глаза, вздохнула и осторожно, чтобы не разбудить парня, приподняла голову. В голове тихонько, но мелодично музицировал целый сводный оркестр чувств: каждому головастику вручили по инструменту, фиолетовый умело аккомпанировал на белоснежном фортепиано, а зеленый в крапинку затейливо играл на старинной скрипке. Кажется, сегодня им больше нравилось не писать глупые плакаты, письма и растяжки, а показывать свои ощущения через звуки. Ночью я слышала мелодию полета, танца огня и воздуха, а сейчас — умиротворения и свободы.
Я вновь глубоко вдохнула утренний свежий воздух, который откуда-то принес аромат свежей выпечки и горького кофе, и с немым восхищением посмотрела на молодого человека. Теперь уже точно своего молодого человека. Радостно перевернувшись на живот и, болтая ногами, я принялась пристально рассматривать его.
Мой Смерчик! Это мой Смерчик! Мой Дэн, мой Дэнв, мой Денис, моя прелесть, радость, нежность, головная боль и, кажется, средство от всех проблем, неудач и сожалений. Мой личный восторг и мелодия счастья. А-а-а-а-а, он мой! Мой!
Я хотела, как это бывает в любовных романах, со вкусом попялиться на спящего Дениса, и только-только собралась повздыхать над его безмятежно-красивым лицом и погладить по щеке или волосам, контрастно разметавшимся по серебристо-голубой подушке, как он тоже распахнул глаза — то ли еще сонные, то ли слегка пьяные. Мне пришлось спешно отдернуть протянутую руку назад и, перевернувшись на спину, делать вид, что я старательно изучаю звездный потолок. Я так и не рассмотрела ночью занимательную карту светящихся созвездий — все внимание на себя перетянул неугомонный Дэн, и несколько часов для меня существовал только лишь он один, а все остальное скрылось в тумане.