Апрельское, или Секрет забытого письма (СИ) - Тюрина Елена Александровна (список книг TXT, FB2) 📗

Кроме того, я очень надеялась, что Макс забудет про письма и мне не придётся их отдавать. Потому решила сама эту тему больше не поднимать, дабы он не вспомнил о своей просьбе. Я их столько раз перечитывала, досконально изучала, что уже просто сроднилась с ними.

Но пока, к счастью, речь о письмах не заходила. Максим, наконец, внял моим аргументам, что хотя бы на кухне не стоит ходить, в чём мать родила. Поэтому в одних трусах-боксёрах и фартуке готовил мясо, собираясь запечь его в духовке. А я сидела и наблюдала. Признаться, картина радовала глаз.

— Так выходит, не сбылось предсказание цыганки, что тебя напугала, — вскользь заметил он. — Ты и замуж вышла, и сына родила.

Удивительно, что он ещё помнит ту историю. Даже я о ней думать забыла.

— Ну, частично же сбылось, — возразила я. — С книгами жизнь связала.

— Может, у тебя с собой что-то такое было, что указывало на твою профессию?

— Вроде бы нет. Разве что папка с материалами практики. И ещё учебник «Библиотечное дело». Думаешь, она его заметила?

Макс бросил на меня ироничный взгляд, исполненный скрытой насмешки, и констатировал:

— Вот ты чудо.

Я улыбнулась и опустила глаза. Действительно, сглупила. Но ведь я тогда испугалась! Ещё и на автобус опаздывала. Да и по возрасту почти ребёнком была.

Максим присел передо мной на корточки, смотрел какое-то время, а потом вдруг взял мою руку в свою и нежно погладил ладонь большим пальцем. То, о чём он заговорил, вызвало у меня учащённое дыхание. Я очень боялась, что однажды он коснётся этой темы!

— Я тогда в больнице нашёл твоего врача, предложил помочь, хотел купить медикаменты, которые им нужны для тебя или вообще для больницы, — произнося это, Макс глядел в сторону, в пустоту, а точнее — в прошлое. — Он ответил, что тебе лечение оплачивает человек, который тебя сбил, а для больницы ничего не надо. Я очень боялся тебя потерять. И потерял на целых десять лет. А когда снова увидел, то поверить в это не мог. Всё боялся сказать что-то не то или сделать что-нибудь, что тебя обидит, оттолкнёт. Казалось, ты в любую секунду посмотришь на меня так, как тогда, закроешь все двери и исчезнешь. Я боялся вспугнуть своё негаданное счастье.

Хотела ему верить, но не могла. Он так сильно обидел меня десять лет назад, что я до сих пор буквально физически ощущала рубец от той раны. Он всё ныл... Может, для кого-то это и не было бы такой трагедией. Есть женщины, которые прощают гораздо более страшные поступки и потом живут с теми мужчинами. То ли я слишком впечатлительная, то ли слишком ранимая. Но предпочитаю сразу ограждать себя от тех, кто причиняет боль.

— Максим, пожалуйста, давай не будем, — попросила почти жалобно. — Не хочу вспоминать. Жизнь всё расставила на свои места. К чему сожаления о былом, копания?

— Пожалуй, ты права, — Максим отпустил мою ладонь, встал и чуть отстранился. — Наверное, правильнее будет начать всё с чистого листа.

Настроение порефлексировать у него, очевидно, пропало. Быть может, я ошибалась, но иногда у меня возникало ощущение, что Макс хочет сказать гораздо больше, чем говорит. Он будто решается сказать, а потом передумывает и замыкается в себе, прячась за маской беззаботного повесы. Не знаю, хочу ли я слышать то, о чём он молчит. Вероятно, я пока не готова была говорить с ним о серьёзных вещах. Поэтому брошенная им фраза об отношениях с чистого листа, заставила меня насторожиться.

— Максим, послушай, — я приблизилась, коснулась его щеки и призвала повернуться ко мне, посмотреть в глаза. — Я согласна продолжать наши отношения только в том формате, в каком они есть сейчас.

— Это в каком? — сдержанно поднял брови Богорад.

— Между нами будет только постель. Никаких совместных походов куда-либо, никакого совместного проживания, общего быта и тому подобных вещей. Не хочу, чтоб мой сын видел, что у меня другой мужчина.

Взгляд Максима стал отчуждённым. Он молчал.

— Тебя всё устраивает? — уточнила я.

Он снова глядел в сторону, мимо меня. И ничего не отвечал. Это зародило во мне смутное беспокойство. Недомолвок и недосказанностей мне хватало с мужем. И я больше не хотела ничего подобного. Всё должно быть предельно ясно. Поэтому я пообещала себе всё же добиться от Максима ответа на вопрос его видения наших отношений. Наверное, стоило спросить, чего хочет он, а не ставить условия. Но я, как обычно, не подумала. В последнее время я вообще привыкла всё решать сама за себя и ребёнка. Мне было сложно смириться с тем, что такой расклад может не устраивать Максима. А ведь всё выглядело так, словно я милостиво позволяю ему быть рядом с собой. И словно готова в любой момент отказаться от него без всяких сожалений. Но это не правда!

Глава 21

Ночью проснулась и обнаружила голубоватое свечение. Нет, это были не инопланетяне, а всего лишь экран ноутбука. Оказалось, что Максим сидит за ним в профиль ко мне. Он был в наушниках. Смотрел фильм или играл в компьютерную игру? Раньше за ним подобное не водилось. Решила его не трогать. И незаметно для себя снова провалилась в сон. А утром увидела его, одетого в джинсы и чёрную толстовку. Он аккуратно складывал вещи в чемодан. Я села на постели и оглядела эту картину с беспокойством:

— Что случилось? — вымолвила нетвёрдо.

— Доброе утро, — Макс чиркнул по мне быстрым взглядом и снова вернулся к своему занятию. — Еду в Москву. Пора уже. Они там совсем расслабились без меня. А то уехал на открытие памятника и пропал.

Мне стало зябко. Накатила тоска. Как это? Он что, сейчас возьмёт и уедет?

— А насколько ты уезжаешь? — робко спросила я.

— Пока не знаю.

— Почему ты не говорил, что собираешься уехать?

— Да вообще забыл про это. Вылетело из головы. Билет на самолёт вон лежит, в паспорте.

— Ты полетишь? Я думала, на машине.

— На машине не хочу. Долго.

— А как же... мама, Лёша?

— Как... Они тут нормально живут без меня. Что с ними будет?

Я было собралась с обидой сказать, что о таком нормальные люди предупреждают заранее, но потом вспомнила наш вчерашний разговор. И промолчала. В груди щемило. Потребность что-то предпринять буквально рвала душу, царапала её изнутри. Но я просто сидела и смотрела, как он застёгивает чемодан. И не имела права обидеться, упрекнуть.

А в ванной изо всех сил швырнула о стену тюбик зубной пасты. Меня душили злость, обида и невозможность всё это высказать. Если это его ответ на мои вчерашние слова, то пусть видит, что нисколько меня не задел. Из ванной я вышла с улыбкой. Правда, в зеркале это было больше похоже на какую-то странную гримасу.

— Хорошо, что котов сюда не перевезла, как ты предлагал, — заметила, когда пила кофе. — А то эти переезды туда-сюда были бы для них большим стрессом.

Он покосился в мою сторону и продолжил свои сборы. У меня внутри всё клокотало. Если едет мне назло, чтобы что-то там доказать, то он дурак! Нужно было ему это сообщить во что бы то ни стало. Но останавливала мысль, что я буду выглядеть истеричкой. И ведь он на самом деле мог забыть сказать об отъезде. Может, я для него настолько мало значу, что он даже не догадывается, как меня обижает такой поступок.

— Проводишь до аэропорта? — вдруг спросил Максим.

— Извини, но нет, — бросила с деланной безмятежностью. — Я вспомнила, что мне сегодня нужно заехать в издательство. Они просили ещё что-то там подписать. Так что нужно быть лично.

— Ясно.

Я покачивала ногой в пушистом розовом тапочке с помпоном и кроличьими ушами и увлечённо разглядывала рисунок на чашке, которую держала перед собой. Только бы не встретиться с ним взглядом. Пусть думает, что мне тоже ничего не стоит отпустить его. А перед тем, как сесть в такси, он так крепко обнял меня, так сильно прижал к себе и не отпускал, что я чуть не разрыдалась. Вот же упрямая идиотка! И он тоже... Мы оба делаем вид, что ничего особенного не происходит, что нам легко и что всё нормально. Или это только я так делаю? А он вполне искренен?