Профессор по вызову (СИ) - фон Беренготт Лючия (книги бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗
Время шло, и когда Багинский уже перестал надеяться… замок в двери с громким щелчком провернулся обратно.
Это приглашение — понял он. Маленький шажок к нему навстречу.
Ну что ж… тогда и он шагнет — в буквальном смысле этого слова. Подхватившись, Максим пересек в несколько шагов спальню, рванул на себя незапертую дверь ванной комнаты… и, не удержавшись, громко охнул. И сразу же, мгновенно вспотел от захлестнувшего его животного возбуждения.
В одних лишь тонких трусиках и лифчике, опершись коленом о ванну, Птичкина сосредоточенно заклеивала ранку на руке новым пластырем, явно взятым из аптечки, которую она нашла в настенном шкафу. Сброшенный гостиничный халат лежал у ее ног, словно белоснежная пена в ногах у Афродиты.
Медленно, смакуя каждый сантиметр, Багинский опустил взгляд к этому недостойному обрамлению прекрасного женского тела… и поднял глаза снова, останавливаясь на идеально округлой попе, которую вчера успел и осмотреть, и пощупать.
— Я думал, ты здесь плачешь… — хриплым голосом произнес, не отводя взгляд, словно обращался к попе, а не к ее хозяйке.
Птичкина ойкнула, вероятно неловко прикоснувшись к ранке, и попа деликатно вздрогнула, напоминая Багинскому о нескольких весьма приятных минутах, проведенных с ней наедине.
— Я и плакала… — хмуро ответила девушка, выпрямляясь и лишая его прекрасной картины. Пришлось поднять взгляд и посмотреть ей в глаза — суровые и обиженные одновременно. — Но человеку либо больно, либо грустно, вместе не бывает. Поэтому я тебя и впустила — мне стало больно, и я перестала хотеть тебя убить.
Стараясь не думать о том, что сейчас хочется ему, Багинский медленно кивнул.
— Понимаю… Так ты меня простишь?
К его удивлению, Птичкина вдруг отвела взгляд и принялась кусать губы — так, как бывает, когда не могут решиться что-то сказать. Или что-то скрывают.
— Прощу, если… выполнишь одну мою просьбу, — наконец выдала она, снова вперив в него взгляд.
— Любую! — тут же отреагировал он и сощурил глаза, кое-что вспомнив. — Эта та же просьба, которую я проиграл в нашу с тобой игру позавчера? Или другая?
Птичкина покраснела.
— Другая. Поклянись, что выполнишь…
— Клянусь. Если это в принципе выполнимо. Так, а что же с первой просьбой? Сдается мне, она интереснее, чем вторая…
Уже начав подкрадываться к девушке, он заметил, как грудь ее колыхается под тонким лифчиком, словно ей стало трудно дышать. Так и есть! Это была просьба сугубо сексуального характера! От возбуждения Багинский уже чуть не прыгал…
— Это была просьба к эскортнику и стриптизеру, а не к профессору антропологии! — выпалила Птичкина, уже вся пунцовая. — И сейчас на это все равно нет времени! У меня есть дела! Важные… Стоп! Ближе не подходи!
Уже предвкушая, какой бархатной будет ее кожа на ощупь, Багинский немедленно остановился. Ещё не хватало сейчас спугнуть ее!
Нет, с такими надо хитростью, а не напором. И он решил еще раз обхитрить ее — примерно так, как уже пытался в их занимательной игре позавчера. Только в прошлый раз всё это было именно игрой, а тут он чувствовал, всем своим нутром чувствовал, что вторая просьба для нее важная — и ради нее Птичкина пойдет на многое.
— В общем… давай так, Марго… — предложил он самым благодушным голосом, на какой только был способен. — Ты меня прощаешь, я выполняю твою вторую просьбу… но только после того, как ты рассказываешь мне о первой. И если она мне понравится, я это с тобой… делаю. А после этого, отдохнувшие, мы едем кататься по местным гротам. Говорят, они потрясающие. Ну как? Идет?
У Птичкиной был такой вид, словно ее одновременно шибанули током, заморозили и как следует пропарили в сауне. Прижав руки к груди, она будто боялась лишний раз вдохнуть. Или… выдохнуть?
Наконец, после ооочень долгой паузы, девушка облизнула пересохшие губы, шумно сглотнула слюну и кивнула.
— Х-хорошо… — сдавленно произнесла, чуть заикаясь. — Я согласна. Только… это не про меня просьба была. То есть… то, что я хотела… чтобы ты сделал… это н-не со мной. Это… с-с-с… тобой.
Глава 27
— Со мной? — Багинский в недоумении выгнул брови. — Что ты имеешь в виду?
Мне стало совсем стыдно. Как я это словами выражу? Что я хочу, чтобы ты передо мной… подрочил? Потрогал себя там? Первое звучит донельзя пошло, второе глупо и по-детски. Эх, всё-таки русский язык не приспособлен для секса…
Однако же, я подловила моего профессора на слове, выудив из него обещание, что если я расскажу ему о том, что хотела от него позавчера во время наших сексуальных игр, он выполнит мою вторую просьбу, которая куда важнее первой…
Я уже поняла, что обещания свои Багинский выполняет. Значит, надо как-то ему рассказать…
Стоп! А в чем проблема рассказать? Это ведь не означает, что я должна немедленно позволить ему это сделать! Да, хотела, чтобы ты довел сам себя до оргазма у меня на глазах, но теперь… пока… не хочу. Потому что неудобно, потому что думала, что ты эскортник, а теперь вот… знаю, что нет. Не камильфо.
И я всё ещё не могла поверить в это! Боже мой, как я могла так ошибиться?! Почему не удостоверилась, не расспросила его, не перезвонила Леське, в конце концов! Как полная идиотка внушила себе, что таких профессоров не бывает, и что всё это игра, заказанная для меня подругами! А они, судя по всему, и не собирались удовлетворять мои тайные мечты — послали мне для смеха какого-то пошленького проститута, красная цена которому сто пятьдесят баксов в базарный день.
Теперь понятно, почему Багинский думал, что я шлюха. Разве же порядочная девушка так бы вела себя с вышестоящим академиком, заглянувшим оценить ее работу?
Но про «тогда» мы уже выяснили — произошло невероятное совпадение и моя распущенность была объяснимой и оправданной. А как мне теперь сохранить лицо, когда я знаю, перед кем стою? Он же совсем меня уважать перестанет, когда услышит, какие у меня эротические фантазии.
Профессор, между тем, времени не терял. Задумавшись, я и не заметила, как он снова оказался близко, практически прижимаясь к моему боку. Халат его распахнулся, и сквозь тонкие шаровары я очень хорошо ощущала, насколько он готов услышать о любых моих пожеланиях.
— У нас нет времени… — снова попробовала отбрыкаться я, ничуть не лукавя. Времени действительно не было — нужно было куда-то бежать, искать Белову, пытаться каким-то способом выцыганить у этой гадины мою запись, возможно даже опуститься до банального грабежа или шантажа. В идеале хорошо бы всё решить до того, как профессор узнает, что я записала аудио с нашими постельными играми.
Думать о том, что делать, если Белова уже успела с этой записью что-то сделать, не хотелось. Да и в принципе — честно призналась я себе — думать, когда рядом мужчина, от которого плавятся мозги и подкашиваются коленки, не хотелось от слова совсем.
Судорожно выдохнув весь воздух, который держала в груди, я повернула голову и без единого слова притянула Багинского за шею к себе — в долгий, жаркий и очень красноречивый поцелуй.
Целовались мы вечность. Так долго, что я успела забыть обо всем, кроме этого поцелуя — кроме его губ, умелых и знающих меня, и вместе с тем каких-то… невинных, что ли… во всяком случае по сравнению с тем, что я о них думала раньше.
Он настоящий! — поняла в друг я посреди этой неги, блаженствуя и теряя себя в его объятьях. Он самый что ни на есть настоящий! Мой красавец профессор, а никакой не актер и не проститут, играющий в профессора! Боже, какое это счастье — после стольких лет найти его, вопреки всему найти мужчину, у которого блестящие мозги сочетаются с идеальной внешностью! И не просто найти, а заинтересовать его, сделать так, чтобы между нами «кликнуло»! Ведь так не бывает в жизни, чтобы всё совпало — все галочки, все нюансы и детали…
Это ведь все равно что в лотерею выиграть. Один шанс на несколько миллионов.
Ошарашенная этой мыслью, я резко отстранилась от Багинского, во все глаза пожирая его взглядом. Неужели это правда? — крутилась в голове единственная мысль. Неужели я действительно нашла его — вот такого, идеального, словно вышедшего из моего давнишнего сна? И не только нашла, но и заставила в себя влюбиться?
