Капля света - Егорова Ольга И. (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
В третий раз Кнопка пропала накануне его отъезда. Сергей, уже заранее догадавшись, в чем дело, переживал только об одном — что не успеет с Кнопкой попрощаться. Но она появилась буквально за день до того, как он должен был уехать в Питер. Села на подоконник, нахмурилась.
— И каким же был герой твоего романа на этот раз? — поинтересовался Сергей.
— На этот раз он был лысым, — односложно ответила Кнопка.
Далее не последовало вообще никакой истории, что Сергея крайне удивило.
— И это все, что ты можешь о нем сказать?
— Могу еще добавить, что волос у него на голове было все же значительно больше, чем мозгов и совести, вместе взятых. Это вообще была моя ошибка.
— Да ну! — удивился Сергей.
В первый раз он слышал, чтобы Кнопка признавалась в своих ошибках. Она молча кивнула:
— Вообще, давай больше о нем не будем. Давай лучше о нас. О тебе, ведь ты уезжаешь. Завтра, кажется?
— Завтра, — подтвердил Сергей. — Я думал, что не увижу тебя до отъезда.
— С ума сошел, неужели правда решил, что я с тобой не приду попрощаться? — искренне возмутилась она.
— Так если у тебя любовь, — вздохнул Сергей.
— Не любовь это никакая. Так, от скуки. А знаешь, мне тебя будет ужасно не хватать. Вообще ты поступаешь подло. Бросаешь меня здесь одну..
— Я же не навсегда. И потом, у тебя есть мамочка.
— Мамочка очень болезненно воспринимает мое взросление. Мне с ней не так легко, как с тобой. Ты один меня понимаешь по-настоящему. Даже не представляешь, как я привыкла к тому, что ты у меня есть. А теперь целый месяц, подумать только!
— Да не переживай, — попробовал Сергей утешить Кнопку. — Хочешь, я тебе звонить буду. Кнопка только головой в ответ —покачала.
— Не люблю телефонные разговоры, «Лучше, может, письмо мне напишешь?
— По электронке?
— Какая электронка, откуда у меня компьютер, по-твоему? И вообще, письмо должно быть написано ручкой на бумаге. Тогда оно будет настоящее. А эти электронные письма я не понимаю.
Сергей поморщился. Он никому и никогда не писал писем. Таких писем, которых требовала от него Кнопка — ручкой на бумаге.
— Не знаю, — честно признался он. — Если только ты первая напишешь — может, отвечу.
— Напишу, конечно, — воодушевилась она. — Адрес своего приятеля только не забудь мне оставить.
На следующий день вечером Кнопка пришла на вокзал провожать его. И такие крупные слезы текли у нее из глаз, как будто и вправду она чувствовала, что расставание это — навсегда. А вот Сергей не почувствовал, не понял. И позже, когда письма от Кнопки стал получать, тоже ничего не заподозрил.
Письма эти были удивительные. Читал он их и слышал, как наяву, Кнопкин голос. Запятые и точки были расставлены в предложениях, полностью нарушая все правила орфографии. Но зато, если читать письмо в соответствии с расставленными знаками препинания, очень забавный рассказ получался, а главное — именно из-за этих неправильных запятых и точек и удавалось Сергею слышать Кнопкин голос и даже видеть ее лицо, читая незамысловатые строчки. Всего писем было восемь. Сергей так ни на одно и не ответил. Честно пытался несколько раз, брал чистый лист бумаги и ручку, писал: «Здравствуй, Кнопка». Зачеркивал, писал снова: «Кнопка, привет!» Десять минут добросовестно пялился на эти два слова, потом перечеркивал и их, незаметно для себя принимался играть в крестики-нолики. Ничего у него не получалось, потому что письма он писать не умел. Слишком традиционно; неинтересно это у него выходили. Не то что у Кнопки, которая от природы была наделена фантастическим талантом писать письма.
Но Кнопка не обижалась, писала ему, не рассчитывая уже получить ответ. Он звонил ей пару раз, разговаривали они подолгу, и каждый раз Кнопка заканчивала разговор одинаково: «Ладно, зачем деньги тратить, все равно скоро уже увидимся…»
Семь писем из восьми были похожи друг на друга. А вот восьмое, последнее… Абсолютно непонятный, зашифрованный каким-то немыслимым кодом сигнал о помощи. «SОS!» — в каждом слове. Ни запятых, ни точек. Без традиционного приветствия, без обычных церемонно-шутливых пожеланий она принялась вдруг описывать ему какую-то картину своего любимого художника Сальвадора Дали. Описание обрывалось на середине, а дальше вообще все было непонятно: «Знаешь Сережка они вообразили себе что я замуж за него хочу выйти можешь представить себе такую дикость и эта фурия разъяренная — ну чистая ведьма из страшной сказки самой-самой страшной сказки которую наверное еще и не придумали волосы жиденькие перекисью вытравленные а глаза…» Несколько раз перечитав этот отрывок письма, Сергей только потом догадался, что дальше снова начиналось описание этой страшной картины, на которой был изображен воин с пустыми глазницами. Сергей получил это странное письмо как раз в тот день, когда должен был возвращаться. Сразу же кинулся к телефону, набрал номер Кнопки. Вместо привычного ее тоненького голоска услышал голос какой-то пожилой женщины. Точно уж не сестры…
— Здравствуйте, — произнес он, чувствуя, как тревога сжимает сердце железными тисками. — Позовите, пожалуйста, Настю…
Долго слушал потрескивание телефонного эфира и тяжелое дыхание в трубке. Собрался было уже повторить свою просьбу, а потом вдруг донеслось до него далеким эхом:
— Насти нет. Настю похоронили вчера…
Вернувшись через день в Саратов, он прямо с вокзала помчался к Кнопке. До самой последней минуты надеялся, что позвонит в дверь, дверь откроется, и он увидит ее, Кнопку, живую и невредимую…
Дверь распахнулась, но увидел он пожилую, почти совсем старую женщину в черном платке, И еще увидел вдалеке, в глубине комнаты, силуэт девушки, сидевшей возле окна. В точно такой же черной косынке. И даже сама девушка показалась ему черной, как будто заживо сожженной на том самом диване, на котором так часто сидели они вдвоем с Кнопкой… «Сестра», — промелькнуло в голове, но видение черной девушки было настолько ужасным, что он не выдержал и попятился назад. Ни о чем не спросив, не сказав ни слова, попятился назад, а потом побежал вниз по ступеням, не в силах выдержать этого кошмара. Потом, позже, эта черная девушка в черном платке часто снилась ему по ночам. И до сих пор даже снится. Ужасный этот сон повторяется время от времени, не давая покоя, каждый раз напоминая с изощренной жестокостью, что нет больше Кнопки на свете…
В тот день он шел по улицам, не разбирая дороги. Не замечая машин, людей. В голове постоянно звучал стук колес. Наверное, именно с того дня стук и паровозные гудки прочно связались в ею сознании с образом смерти. С образом черной девушки эту смерть олицетворяющим… Что это было, он так и не понял — простая галлюцинация, обман зрения, спровоцированный куриной слепотой, которая от постоянной работы за компьютером в последние несколько лет стала ощутимой? В тот момент отчетливо понял только одно: нет больше Кнопки на свете. Снова и снова перечитывал ее письмо, пытаясь разгадать тайный смысл посылаемых, но так и не расшифрованных им сигналов о помощи. Снова пойти туда он не решился. Даже позвонить тоже не смог.
Две недели спустя это сделал за него отец. Только ему одному Сергей смог поведать историю этого жуткого кошмара, потому что знал: отец не станет поднимать его на смех, приписывать детские страхи. Отец выслушал внимательно, без иронии, без недоверия. Молча взял телефонную трубку, набрал продиктованный Сергеем номер. Прихватив из пачки сигарету, вышел на балкон, лишив тем самым сына возможности слышать разговор. Достаточно быстро вернулся, положил трубку на место и сказал: «Настя умерла во время операции. Ей делали какую-то операцию, и она не выдержала наркоза. Ее сестра сказала…» «Ты разговаривал с ее сестрой?» — спросил Сергей, не поверив. В тот же момент он осознал, что сестру Насти — Валерию, которую он видел всего лишь один раз в жизни и которая стала теперь его ночным кошмаром, уже давно считает не живущей на этом свете. Как будто она и вправду превратилась в черную неживую тень, отбрасываемую ужасом прошлого на день настоящий…
