Очень плохой босс (СИ) - Навьер Рита (читаем книги онлайн TXT) 📗
***
В последние дни перед моим уходом самой горячей темой обсуждения в конторе стала грядущая летняя спартакиада. Только и слышалось кругом: ты поедешь? А ты?
Меня никто не спрашивал. Обычно я такие мероприятия игнорирую. Просто я очень люблю комфорт и вот это всё вообще не моё: палатки, уличные удобства, насекомые, непонятные состязания, где взрослые солидные мужчины и женщины бегают в мешках, прыгают через перекладины и бог знает что ещё делают, а, ну и, конечно, глушат водку ночью у костра.
Не я одна такая, кстати. Та же Эллочка вечно крутила пальцем у виска, глядя на Ольгу Петровну, которая в свои пятьдесят с лишним самая первая туда рвётся. Котов тоже никогда не ездил, и Торунов, и главбух, и директор по персоналу.
Однако всегда находится десятка три энтузиастов, которые едут на эту спартакиаду с горящими глазами. Дюжина из которых — команда. Это они будут прыгать и бегать. Остальные же едут в качестве группы поддержки.
И я, наверное, сошла с ума. Потому что случайно узнав, что Крамер поедет, правда, как «болельщик», тоже записалась.
— Хочу напоследок пообщаться с коллегами в неформальной обстановке, — зачем-то объяснилась я перед кадровичкой, хоть она и не спрашивала. Просто внесла моё имя в список и всё.
— Хорошее дело, — кивнула она. — И Илья Сергеевич, кстати, тоже поедет. Хочет познакомиться с коллективом поближе.
Меня сразу пронзила неприятная мысль: с кем это, интересно, он хочет поближе познакомиться?
Впрочем, я тут же себя одёрнула: да мне плевать! Я лично еду туда просто отдохнуть и… пообщаться с коллегами.
51
Арендованный автобус подъехал к центральному входу конторы к девяти ноль-ноль, и уже через полчаса все наши набились в него под завязку. Ещё минут десять мы просто стояли и ждали Крамера, пока кто-то не предложил ему позвонить. Оказалось, что наш коммерческий директор решил ехать отдельно, на личном авто. И мы наконец тронулись.
До лагеря «Хвойный», где проходила спартакиада, езды часа три, так что я рассчитывала спокойно поспать в дороге. Мне надо было — я всю ночь почти не спала накануне, волновалась. Но не тут-то было…
Едва я задремала, как наши принялись горланить песни. И продолжался этот концерт самодеятельности до самого приезда в лагерь. Даже дольше. Из автобуса вывалились тоже с песнями, и до корпуса, куда нас определили, тоже шагали, громко напевая что-то бравое.
А Крамера не было…
Может, заблудился в пути? Он же не местный.
Нам дали полчаса на то, чтобы немного обустроиться на месте, а затем всех пригласили собраться на площади для построения.
Среди наших я была единственная, кто здесь впервые. А, ну ещё Крамер, но он так и не появился. Все остальные — уже опытные. Не раз сюда ездили.
Первый сюрприз меня ждал, когда мы оказались в корпусе.
Сначала я очень обрадовалась, что спать будем не в палатках и спальниках, а в домиках, на постелях, как люди.
Но домик на всю нашу компанию был один, деревянный, узкий и длинный, как барак, заставленный лишь койками и допотопными тумбочками. Никаких вам отдельных комнат М и Ж, никаких даже мало-мальских перегородок. Я оторопела, оглядывая пространство.
Это что же, мне придётся раздеваться и спать рядом с мужчинами-коллегами? Рядом с Крамером? Это же немыслимо!
Я растерянно посматривала на других женщин, но никого это не смущало. Все шутили, хохотали, вспоминали прошлые спартакиады. А я не понимала их шутки, не разделяла веселье и чувствовала себя здесь какой-то чужой или лишней.
Я заняла койку рядом с Томой, девочкой из моего отдела. Она ездила каждый год и даже, оказывается, входила в состав команды.
— Будешь мне всё тут показывать, — поручила я ей себя.
— Хорошо, — улыбнулась она. — После построения всё вам здесь покажу.
Разложив вещи по тумбочкам, мы отправились на это самое построение.
Сначала по очереди три дядьки толкали торжественную речь о важной роли спортивных игр. В одном из них я опознала главу комитета профсоюза связистов.
Затем началась жеребьёвка — команды от разных компаний вытягивали какие-то карточки с номерами. А мы, сочувствующие, просто стояли и плавились на солнце. День выдался на редкость жаркий.
И Крамера всё ещё не было. Я уже успела приуныть. Заподозрила, что он вообще не приедет.
Но он приехал. Заявился прямо в столовую, куда нас отвели на обед. Такой необычный — в белой футболке и джинсах. Ну, просто я уже привыкла видеть его в строгом костюме. А таким он как будто даже моложе стал.
Встретили его громкими радостными возгласами, словно никто его за спиной и не ругал неделю назад за аттестацию, не называл изувером и самодуром.
Держался он тоже иначе, проще и непринуждённее, чем обычно. Хотя нам сразу сказали — на спартакиаде никаких должностей и регалий, никакого официоза.
Крамер занял место наискосок от меня и, к моему удивлению, с явным аппетитом стал вместе со всеми поедать котлетку с гречкой. Его дёргали, задавали всякие вопросы, он улыбался, что-то отвечал… Но на меня не посмотрел ни разу. То есть не так: скользнул случайно взглядом, задержался на мгновение, затем просто кивнул в знак приветствия и отвернулся. И больше уже — ни-ни. Даже не поворачивался в мою сторону.
После обеда дали час раскачаться, а затем начались соревнования. По жеребьёвке наша команда играла в волейбол с командой Почты России.
Поединок был явно неравный: с нашей стороны — четыре молодых высоченных лба и две девушки, одна из которых моя Тома. Со стороны противника — две дамы и мужички далеко за сорок. Ну, конечно, побеждала молодость.
Все наши ликовали. А меня, скажу честно, то, что творилось на спортивной площадке, волновало меньше всего, но я, как остальные болельщики, преданно стояла за чертой, наблюдала за матчем, а когда надо, вместе со всеми радостно кричала «ура» и хлопала в ладоши так, что они уже зудели.
Но это всё я делала на автомате, чтобы не выделяться. А сама исподтишка следила за Крамером. В толпе это было нетрудно — следить так, чтоб никто не заметил.
Правда, один раз я крупно лопухнулась и всё же «выделилась». Там просто к Крамеру подошла Света, наш кассир, и завела с ним беседу. Я и засмотрелась на них. Потом раздалось очередное громогласное «ура», ну и я, чтобы не отставать, присоединилась.
И не сразу поняла, что радовались не мы, а болельщики Почты. Те, оказывается, наконец заработали очко. Прыгали, кричали, аплодировали, ну и я давай вместе с ними.
Правда, как только заметила, что наши на меня уставились в немом удивлении, перестала. Но они всё равно ещё несколько секунд косились так, будто я не просто немножко оплошала, а, как минимум, Родину предала.
— Что? — не выдержала я и, стремительно краснея, обратилась к бухгалтерии. Те стояли ближе всех. — Я просто их приободрила чуть-чуть.
Но на самом деле, мне стало ужасно неловко. Я же хотела слиться с толпой, а получилось… как всегда, в общем.
Правда, Крамер, похоже, эту сцену пропустил — слишком увлёкся разговором со Светой. Но это меня скорее удручало, чем наоборот.
А в конце матча случилась большая неприятность. Моя Тома как-то неловко ринулась за мячом и упала, подвернув ногу. Мы с Торуновым, подхватив Тому под руки, повели её в медпункт. Оказалось, ничего страшного — просто лёгкое растяжение, но в завтрашней эстафете она участвовать не сможет.
После разгрома Почты России наши отыграли ещё с Транстелекомом и Мегафоном. А вечером команды состязались в перетягивании каната.
Вот это была умора! Я так смеялась над этим зрелищем, что даже про Крамера забыла. Ну, за ужином вспомнила, конечно.
Он вдруг стал для всех «своим парнем», с ним так запросто, так по-свойски наши разговаривали, что мне стало немного обидно и завидно. Я никогда так не смогу…
Вечером все собрались на берегу у костра. Я тоже немного посидела, но меня быстро сморило, поэтому вернулась в корпус и уснула как убитая.
