Искушение для Биг Босса (СИ) - Колесникова Вероника (бесплатные полные книги .txt) 📗
Студент обнаружился практически в клубах дыма на самом первом сидении, огороженном поручнями. Он вцепился в пластик и буквально приклеился спиной к стене. Я затрясла его. Дым буквально разъедал глаза, горло, говорить становилось все сложнее, ориентироваться в сумраке — тоже.
— Вставай, — дернула я его за руку. Он в ответ промычал что-то нечленораздельное. — Идем! Вперед! За мной!
Мне показалось, что он меня не слышит и когда вагон снова качнулся, его лицо осветил скользнувший свет — мобильный фонарик Ивана, который рыскал по всему вагону, пытаясь осветить всем путь. В этот момент я увидела, насколько страшна пустая паника — он действительно буквально провалился в себя, не видя ничего перед собой, шевелил посиневшими губами. Не знаю, молился ли он, или признавался миру в своих грехах вроде списывания шпаргалок, но оставить его в этой темноте и дыму, который действительно валил из начала нашего вагона, я не могла.
Ухватив его за воротничок рубашки, резко дернула и от всей души отвесила смачную пощечину, постаравшись вложить в нее силу всего своего тщедушного тельца. Голова его дернулась, он тряхнул волосами, но мой метод внушения подействовал: он закашлялся, согнулся и вцепился своими холодными, похожими на гусеницы, пальцами, мне в запястья, пытаясь от меня избавиться.
— Идем за мной, — гаркнула я и снова закашлялась.
Когда мы шли вперед, на середину вагона, за время этих несчастных несколько шагов нас тряхнуло невероятно сильно пару раз. Казалось, что поезд едет змейкой, чего не могло быть совершенно — мы ехали по прямым рельсам.
Денис Воронов перестроился в правый ряд и прибавил громкость радиостанции, где передавали новости. От услышанного он нахмурился, сжал губы в тонкую нить, скрипнул зубами.
Дорогу впереди перекрывали: на станции метро начались беспорядки. Было непонятно, то ли это угроза теракта, толи поезд сошел с рельс. Многие водители, явно услышав эту новость от радиодиджея местной станции, уже меняли направление движения, но мужчина, вместо того, чтобы снова перестроиться и идти на разворот, следуя за знаками дорожного движения, продолжил следовать заданному маршруту.
Спустя пять минут он припарковал машину, застегнул пиджак на две пуговицы, оправил лацканы на рукавах и прошел вперед.
Возле входа в метро скапливалась толпа.
Он брел по площади, наполненной людьми. Они толкались, причитали, говорили, причем все разом, и этот невероятный гул разрывал пространство на миллион разных осколков. Все кругом пестрило и бурлило, будто на базаре в воскресный день, но Денис чувствовал, что радости среди этих людей немного. Они были испуганы, озадачены, — целое море колючих эмоций растекалось по площади.
— А вы не видели? — вдруг кинулась к нему женщина с испуганными глазами, но только он взглянул на нее, как она тут же убежала, чтобы обратиться со своим вопросом без ответа к другим.
Что происходит?
Ответа Денис Воронов никак не мог разыскать.
Движение наземного транспорта встало, люди прибывали и прибывали, кто-то — бегом, кто-то — шагом, также, как он, вышагивая среди толпы с растерянными глазами. Резко из-за угла подъехала машина скорой помощи и оттуда горошинами высыпали врачи с сумками наперевес.
Денису показалось, что он оглох. Вот только он слышал обрывки каких-то разговоров, плач, рев, гул сирены и шум автомобилей рядом, но тут же резко это чувство покинуло его, будто мужчину накрыло звуконепроницаемым колпаком.
«Что я здесь делаю?» — задавался вопросом Денис, но ответа не было. И потому он брел среди людей, которые постоянно толкались, перемещаясь из одного конца площади в другой, как потерянный ребенок.
Но вдруг его словно кольнуло что-то в сердце. Будто пробудившись от сна, он выпрямился и начал оглядываться. Вдруг он вспомнил это чувство — все происходящее он уже видел и даже переживал, как наяву. Денис и сам не понял, почему его тянуло, словно магнитом вперед, несмотря на то, что людская толпа становилась все плотнее и больше.
И если прежде он ужасно боялся такого скопления людей, и всеми силами бы постарался избежать нахождения здесь, то сейчас сам, своими ногами шел вперед, будто понимал, что его нахождение здесь необходимо.
Денис упрямо пошел вперед, раздвигая людской поток руками, словно Моисей — море, стремясь к какой-то одному ему ведомой цели.
Какой-то человек так сильно толкнул его, что Денис, наклонившись, потянулся вниз и чуть не упал на колени. Он успел затормозить падение ладонями и теперь они неприятно саднили. Толпа сзади и спереди уже напирала, и Воронов понял, что, если он окажется в коленопреклонном положении, люди его просто растопчут.
От этого он словно очнулся. Денис прекрасно знал, как вести себя в толпе — после ужасной смерти матери, когда ее просто затоптала толпа во время пожара в заведении, он досконально изучил то, как вести себя в толпе, которая может унести потоком куда ей заблагорассудится. Воронов прислушался к себе и поступил точно так, как нужно: возвышаясь своим немаленьким ростом над головами людей, он не стал идти поперек шерсти, а последовал за теми, кто стремился вперед, при этом стараясь удержаться на ногах, удерживая вокруг себя пространство.
Вдруг толпа впереди натолкнулась на преграду, и ее неумолимо потянуло назад. Люди вокруг заволновались, но Воронов никак не могу понять, осознать, что происходит — все мелькало вокруг него деталями паззла, который никак не хотел собираться в одну картину. Он видел, что люди открывают рты, крича, говоря что-то, в том числе и ему, но уловить смысл разрозненных слов никак не получалось.
Воронов почувствовал, что на него наваливается безбрежная тоска, ужас, страх и от этого все тело похолодело. Сердце будто замедлило бег, а на языке противно защипало. Он почувствовал вдруг, что там, впереди, находится что-то необыкновенно дорогое для него, то, без чего тот не сможет существовать как прежде легко и просто. Соль и вкус его жизни. Смысл, которым наполнены все его дни и ночи.
Руки затряслись и кончики пальцев похолодели. Ужас волнами накатил на сознание и Воронов вдруг сорвался с места, пытаясь проникнуть вперед, крича о том, чтобы его пропустили. Но это было невозможно — толпа встала уже слишком плотно, скорее всего, там, впереди, стояло заграждение и не пускало вперед никого.
Вдруг он понял, что слышит звуки пожарного автомобиля. И правда, повернув голову на звук вместе со всеми, кто оказался в такой же западне толпы, как и он, увидел, что к ним пытается проехать пожарный автомобиль. Угрожающий оранжевый окрас машины, синяя работающая сирена на крыше только добавили беспокойства в разгорающийся пожар страха в его груди.
— Пустите! Пустите! — закричал он. — Там… там!
— Это просто дым, сильное задымление, — обратилась я громко ко всем, кто сидел на «моей» половине скамьи.
— Возьми, возьми скорее, — протянула руку ко мне одна из мамочек, удерживая другой рукой маленькую девочку. Не спрашивая, я протянула руку в ответ. Ничего себе, оказывается, мы все так или иначе способны адекватно думать в чрезвычайной ситуации: молодые женщины намочили платки, разорвали на тряпицы запасные детские вещи и облили их водой из бутылочек, сделав таким образом комбинированный фильтр.
— Сядьте все вниз, на пол, — приказал мужчина с рюкзаком. — Дым поднимается наверх, внизу будет легче дышать.
Одна из бабушек взяла на руки малыша, чтобы помочь девушке с двумя детьми, и мы все попытались сесть на пол так, чтобы голова оказалась внизу. Никто не думал о том, грязный ли пол, что случится с нами, если вагон снова тряханет. Теперь мы спасались от едкого дыма, который буквально выедал глаза, заставляя их слезоточить. Я тоже дышала через мокрую тряпочку и чувствовала, как вода стекает по голой руке. Мой забытый чемодан болтался уже где-то в конце вагона, и я решила поползти за ним.
— Куда, — дернул меня за подол платья Иван. — Брось свои шмотки, жизнь дороже.
Я шмыгнула носом. Может, все еще обойдется и поезд сейчас остановится на станции, где я смогу достать свой чемодан и спокойно доехать до вокзала?
