Искушение для Биг Босса (СИ) - Колесникова Вероника (бесплатные полные книги .txt) 📗
Вдруг кто-то лягнул меня в плечо ногой, я дернулась.
— Там бабушке стало плохо, — крикнула девушка откуда-то спереди. Наверное, это она попыталась спасти старушку и, пытаясь удержаться, случайно заехала мне по плечу.
— Надо ее положить на спину, — услышала я мужской голос. Наверное, кто-то из парней-студентов. Снова заревели дети друг за дружкой, нарастающей сиреной, молодые женщины пытались их успокоить, лаской и угрозами, а я понимала, что у меня уже начинает кружиться голова. К горлу подкатывала тошнота, если зажмурить глаза, под веками начиналось лазерное цветное шоу.
Нет, так дело не пойдет. Вагон должен был остановиться уже давно, а если этого не произошло, значит, поезд почему-то едет без остановок вперед. В голове закопошились страшные мысли, но я не стала цепляться за их хвост. У меня было важное дело.
Я вскочила на ноги.
— Так, студенты! — прикрикнула я. — В начале вагона и в конце нужно разбить стекла. Нам нужен воздух.
Кто-то дернул меня за подол платья, чтобы я снова пригнулась, встала на четвереньки туда, где все еще был кислород.
— Я! Я пойду! — мужчина пополз вперед, пытаясь пройти сквозь наш ряд.
Я положила руку ему на плечо:
— Сними рюкзак, очень тяжело.
Он замешкался, видимо, также жалел вещи, содержимое своей наплечной сумки. Думаю, он чувствовал тоже, что и я о своем многострадальном чемодане. Но послушался — стянул лямки, отбросил его назад с глухим стуком.
Мимо меня в другую сторону пополз Иван — его я узнала по густой кудрявой шевелюре. Он стянул ботинок — явно собирался использовать его как инструмент.
Я снова опустилась вниз. Белый дым валил и по низу тоже, дышать можно было только под лавками, и мы прибились к ним, прижавшись щеками к холодному полу. Дым был везде, уже ничего не было видно, и теперь он распространялся невероятно быстро.
Вдруг сквозь непонятный скрежет мы услышали глухие удары — ребята пытались разбить окна. Я повернула голову и случайно в клубах белого пара, похожего на облако увидела шальные слезящиеся глаза молоденькой девушки. В них было все: страх, отчаяние, надежда, боль, ужас, я даже не представляю тот коктейль эмоций, который могла испытывать молодая мама, прижимая к своей груди задыхающегося малыша.
Я протянула руку с тряпочкой, чтобы дать ей, не надеясь, впрочем, что она поймет мой жест. Но она поняла и помотала отрицательно головой, помахав цветастой тряпицей, показывая, что тоже обеспечена фильтром. Это невероятно меня обрадовало — честно говоря, я ужасно боялась, что кто-то еще, как тот студент вдруг поддастся панике и потеряет связь с реальностью. Девушка была в полном сознании, она просто как всякая мать была испугана за жизнь своих детей больше, чем за свою.
Именно в этот момент, когда я увидела эту самоотверженную девушку, что прижимала к себе ребенка и при этом пыталась удержать голову старушки, чтобы та не повредила ее случайно при очередной тряске вагона, я вспомнила слова Воронова так отчетливо, как будто бы он передал мне их сейчас по громкой связи.
«Сохраняй спокойствие. Чтобы не поддаться эффекту толпы, бери инициативу на себя».
И сейчас я чувствовала ответственность за себя, за этих двух старушек, за молодых мам, четырех детей, Ивана, того мужчину, что безуспешно пытался расколотить окно.
Говорят, что на войне нет атеистов. Я полностью согласна с этой фразой, этой мыслью. И сейчас я взмолилась всем богам, какие только могли быть в этой вселенной, только с одной просьбой: чтобы это поскорее закончилось.
«Сегодня в утренний час пик возгорание силового кабеля в перегоне между станциями "Библиотека имени Ленина" и "Охотный ряд" Сокольнической линии привело к сильному задымлению, — уверенно передавала последние новости диджей на радиостанции по наушнику прямо в ухо Денису, который настроил частоту на радио на мобильном телефоне. — Все расположенные внутри Кольцевой линии станции "красной" ветки были закрыты для входа, что вызвало столпотворение в подземке и серьезные транспортные проблемы на поверхности».
Все это происходило перед глазами Дениса Воронова. От того, что новости поступали в средства массовой информации с небольшим опозданием, волнения на поверхности начались нешуточные. Люди, которые не могли дозвониться до своих близких, приехали, пришли, прибежали к входу на станции метро, чтобы узнавать последние вести из первых рук. Но узнавать было неоткуда.
Специальная техника — пожарные, скорые, наполненные профессионалами, скрывались за ограждениями, которые тут же организовали серьезные люди в форме. Никого не пускали вниз, и Денис понял, что охрана опасается возможного теракта — в городе- миллионнике и не такое может быть.
Ему бы прослушать новости, выключить радио, развернуться и уйти, оставив всю эту ситуацию, это происшествие за дверями своего дорого автомобиля, который должен был везти его по делам фирмы, но вдруг двери метро распахнулись и врачи со скорой помощи, облаченные в голубую с белым форму, вынесли на носилках двух человек.
Толпа тут же ринулась вперед, и Денис снова ощутил свой старый, привычный страх большого скопления народа. Но теперь-то он оказался в самой его сердцевине, и он стал его участником, сам того не желая.
Увиденное проняло его до мозга костей. Будто бы с ног до головы облили холодной водой, и от того все стало слишком серьезным и перестало походить на случайный полуденный сон.
Это был не игра, не развлечение, — Денис стал свидетелем того, как два человека перед ним находились на грани жизни и смерти.
И от того все, что ждало его там, в серьезной части дня — заключение договоров, офисные будни, ежедневное сражение за жизнь шоколадной фабрики, где он собирался стать настоящим Биг Боссом на деле, а не на словах, стало похожим на дагерротипную картинку. Оно стало не существенным и не очень важным.
Вдруг резко зазвонил телефон и Воронов даже удивился сначала этому.
— Денис Павлович, — дозвонилась, наконец, до него секретарь. — Не забудьте — у вас встреча с немцем, по поводу совместного производства.
Воронов зажмурился. Сейчас он должен быть не здесь, но это чувство, сильное, нерушимое, вело его совсем по-другому.
— Нет, — резко сказал он в наушник. — Не сейчас. Я не могу.
— Но как же… — попыталась воззвать к его совести секретарь, и Денис будто воочию увидел ее печальные глаза. — Но вдруг придется продать фабрику…
Денис выключил радио, вытащил наушник из уха, положил его в карман, что было не просто сделать, когда со всех сторон наседали люди, теснившиеся, как сельдь в банке, протиснулся вперед.
— Разойдитесь, разойдитесь! — крикнул один из охранников у входа в черной форме, державший заграждение двумя руками. Он явно пытался проложить дорогу, но пока ничего не удавалось — из — за того, что только что вынесли на носилках двух пострадавших, люди сзади напирали, чтобы узнать, убедиться, что среди них нет близких им людей.
— Люди, будьте людьми, дайте дорогу! — вдруг почти взмолился охранник, поняв, что сдвинуться с места не получается.
Все заволновались, оглядываясь. Однако перед входом образовалась реальная пробка. Если носилки получилось вынести, то тут получился затык.
Действительно, нельзя было сдвинуться ни вперед, ни назад.
Помощь пришла из самого метро: на улицу вышел мужчина в форме, он широко расставил ноги, приняв устойчивую позицию, и поднял к губам громкоговоритель:
— Уважаемые жители! Просим освободить проход к дороге! Разойдитесь!
Его усиленный динамиками голос разнесся по площади и сразу стало легче дышать: люди позади начали расходиться в стороны, и тем, кто был спереди, действительно удалось освободить место.
Охрана тут же «укрепила» начало коридора: поставила несколько элементов заграждения — невысоких железных метровых заборов. Каким-то образом Денис оказался внутри этого коридора, и он, чтобы не привлекать внимания, отошел к дверям, и вовремя: оттуда начали выходить люди. Сначала их было немного — всего двое-трое, и все они были жутко испуганы. Одежда — смята, волосы в беспорядке, на теле и лице — следы от гари. Все разом вздохнули, поднялась суета. Кто-то завыл, одна из девушек заплакала. К ним тут же подскочили две медсестры, схватили за руки и буквально поволокли к машинам скорой помощи, что подъехали максимально близко ко входу.