Жизнь на излом. Ранение навылет (СИ) - Светлая Есения (лучшие книги читать онлайн TXT, FB2) 📗

— Спасибо, Алена Егоровна, - со слезами на глазах поблагодарила Кира. Поддержка совершенно посторонних людей очень трогала. И было немного обидно, что заручиться поддержкой своих родителей она пока не могла. Не одобрят они развода с Юркой, будут ругать, отговаривать.

Кира быстро собрала вещи, отчиталась сменщице по каждому ребенку и побежала вниз. На всякий случай зашла и предупредила о своем уходе Юленьку.

Уже выходя из приемной услышала голос Глеба и смех Шурки. Они уже подходили к выходу. Глеб что-то тихо рассказывал, а Шурка показательно весело смеялась. В руке у нее красовался огромный букет красных роз.

На миг эта картинка оглушила ее, вернув в жестокую реальность. Но Кира лишь упрямо тряхнула головой и произнесла свою маленькую мантру:

"Глеб жив! Главное, что он жив!"

Шурка переживала. Думать о том, что она упустит Глеба, не хотелось. И когда он вернуться успел? Она постоянно узнавала, вернулся ли он домой. Просто подкупила консьержку в их подъезде, раз в месяц таскала той пакеты с хорошим чаем и сладостями, рассказывала историю о своей несчастной любви. И вредная бабулечка все же сдалась, пообещав Шурке сообщить о приезде Глеба. Наврала, карга старая, конфеты трескала за обе щеки, а позвонить не соизволила.

Но судьба оказалась к Шурке как всегда благосклонна, сама привела мужчину в то же место, где работала Шурка. Правда и Кирку, эту дуру малахольную, притащила зачем-то, но за нее можно было не переживать. Юрка свою любимую женушку не отпустит. Никогда не отпустит, чтобы Кирочка себе там не придумывала.

Глеб шел на контакт, конечно не так, как ей хотелось, но и не отталкивал. Расставлять прочные сети она умела, и считала, что вопрос их замужества с Глебом лишь дело времени.

Сегодня специально пришла на работу с букетом роз, объявив завистливым сотрудницам, что это подарок любимого к утренней чашечке кофе. Вечером демонстративно охала над цветами и все же их забрала с собой. Нужно было пройтись с букетом и Глебом под ручку на виду у всех, чтобы не сидели без дела, а обсуждали ее, основательно так. Чтобы сплетни эти до Кирки дошли, чтоб ей тошно в одном здании с ними было. Эта малахольная всегда была слабачкой, она не выдержит и быстро уйдет с Шуркиного пути.

47

Кира не стала задерживаться на квартире. В дополнение к тому, что взяла ранее, она упаковала теплые вещи и обувь, взяла любимые книги, какие-то мелочи, которые все же оказались важны. Понимала, что Юрка видит ее передвижения по квартире — в каждой комнате, кроме спальни, стояли камеры. И от этого ощущала себя, словно воровка. Возможно еще и оттого, что никогда не считала их квартиру своим домом.

Машину она заказала заранее, еще на работе, надеясь, что муж все-таки не сможет отследить, куда она переехала.

Конечно, потом все равно отыщет. Но это потом, а сейчас ей нужно было время, чтобы выдохнуть. Подумать, принять ситуацию такой, какая она есть.

Таксист помог погрузить вещи, а потом и занести их в новую квартиру. По пути выяснилось, что он живет неподалёку, и всю дорога прошла в рассказах о родном районе.

Кира внимательно слушала, благодарила за помощь и ценную информацию. Любая поддержка для нее была сейчас бесценна.

Сейчас Кира чувствовала себя, словно новорожденный. Два года она находилась в какой-то безысходности, в темноте, не понимая, что происходит, не чувствуя вкуса к жизни. Но теперь все вокруг задышало и ожило вместе с ней.

Впервые Кира спала спокойно, без ночных кошмаров и пробуждений. И утром ей было абсолютно все равно на то, что Шурка решилась брать Глеба штурмом. Она прекрасно знала их обоих и понимала, что бывшая подруга ничего не добьется.

Давало ли это Кире какой-то шанс? Она и не надеялась. Ей достаточно было просто находиться рядом, чтобы чувствовать себя счастливой.

Новой встречи Кира боялась. Вдруг он уйдёт… или прогонит… или начнет выяснять отношения, а оправдываться она не станет.

Но когда вошла в массажный кабинет с Андрюшкой, то испытала ощущение дежавю. Глеб снова сидел к ней спиной, и снова отчитал за опоздание. Кира пыталась сдержать счастливую улыбку под маской, но глаза наверняка выдавали ее.

За все двадцать минут строгий доктор больше не проронил ни слова.

Снова фиксирующие бинты, крик испуганного мальчишки, слезы.

И уставшего ребенка Глеб сажает в кресло сам, бережно застегивает пуговички на пижаме, и уговаривает.

Ни одного лишнего движения, ни одного случайного прикосновения или взгляда. Оттого желание быть хоть чуточку ближе становится лишь сильнее.

Но навязываться Кира не станет. Не посмеет. Глеб имеет полное право относиться к ней именно так, а не иначе.

Ее счастливый взгляд было не спрятать. Оттого сердце Глеба трепыхалось, как ошалелое, и он снова злился на себя. Ничего не забылось, ничего не прошло. И как ему теперь с этим жить? Сегодня он спешил на работу, с волнением ждал полудня, услышал ее шаги в коридоре и пропал. Зачем-то нагрубил, отчитал за опоздание в две минуты, — легче все равно не стало. Но знал, она улыбалась.

Знал точно, хоть и не видел улыбки под маской, но чувствовал ее каждой клеточкой. Руки подрагивали, и только усилием воли он заставил себя отвлечься и заняться мальчиком. Кира не проронила ни слова. Не спросила ни о чем. Неинтересен? Чему тогда радуется? Или это снова притворство?

Черт, зачем обо всем этом думать? Она замужем за Юркой. Нужно почаще себе об этом напоминать. И как-то отработать этот месяц до конца. А потом просто уйти. Перечеркнуть, снова постараться забыть.

Хотя кого он обманывает? Не получится. До сих пор не забыл: ни взгляда ее, ни голоса.

И этот звонкий смех так часто снится ночами… Сначала Глеб злился, а потом осознал, что только этим и живет.

Глупая маленькая девчонка, что же ты натворила?

Кирина смена обычно заканчивалась чуть позже, чем у тех, кто работал в администрации центра. И в этом, несомненно, было много плюсов.

К примеру, ей не приходилось видеть, как Глеб забирает Шурку, и они вместе уезжают на его черной машине.

До новой квартиры Кира теперь добралась пешком, по пути зашла в магазин, а потом покормила уток у прудика в парке. Прошло всего два дня, как она увидела Глеба, но жизнь заиграла новыми красками. И вновь захотелось жить, дышать полной грудью, смеяться.

Она улыбалась каждую минуту, и это конечно было заметно всем вокруг. Кирина бабушка, Лилия Алексеевна, глядя на Киру, прижимала руки к груди и качала головой. А потом приговаривала:

"Что же у вас, молодых, творится? Одна порхает от счастья, второй с Шуркой спутался…"

Шуркин просчет был абсолютно верным, все сотрудники только и говорили о них с Глебом. Кирка, слава богу, не лезла. Но этого было недостаточно. Поэтому Шура только и думала о том, как устранить соперницу…

Утро четверга началось привычно, Кира занималась детьми. Звонок на пост приняла дежурная и громко, на весь коридор, крикнула:

— Ветрова, тебя заведующая вызывает.

Неприятное предчувствие охватило Киру. Что могло случиться? Снова родительница Димы и Маши пришла качать права? Чем ей не угодила она в этот раз, интересно?

Прошло минут десять, прежде чем Кира смогла освободиться.

Спускаясь по лестнице, она перебирала в голове события последних дней, но так ничего и не смогла придумать.

Каково же было ее удивление, когда, зайдя в кабинет к заведующей, она увидела там Юрку.

– Здравствуйте, Нина Никанорова. Вызывали?

– Да Кира, проходи, присаживайся.

Кира, недоумевая о том, что происходит, на ватных ногах дошла до стула, мужу лишь приветственно кивнула.

Что он здесь вообще делает!

— Кира, мы с Юрием Геннадьевичем тут мило побеседовали. По его инициативе. Я, конечно, догадывалась, что у вас произошла ссора, но не думала, что все настолько плохо. Кира, если ты беременна, - заведующая укоризненно посмотрела на Киру, - то нужно было сразу сказать об этом, и тем более не устраиваться на работу, где приходится поднимать тяжелых деток. Твой муж заботится о тебе, переживает, и это естественно. Юрий Геннадьевич рассказал, что это очень долгожданная беременность, и для того, чтобы ее сохранить, он уговаривает тебя отдохнуть в санатории и заодно подлечиться. Конечно, будет трудно найти замену, но мы вполне можем отпустить тебя на месяц, а по возвращении обговорим перевод на более легкий труд.