Плохой папочка - Картер Ченс (библиотека книг txt) 📗
– Спасибо, – произнесла она, уже не так застенчиво, как раньше.
– Действительно прекрасно, – повторил я.
Она улыбнулась.
– Ты уже говорил это.
– Я не могу подобрать слов.
– Присаживайся, – она указала на диван. – Вижу, ты принес вино.
– Есть немного белого, – сказал я, присаживаясь. – Мы должны поставить это в холодильник.
Она пошла на кухню с ящиком вина и вернулась с бутылкой и двумя бокалами. Мой член вибрировал в штанах. Он так изголодался по ней, что я не знал, смогу ли сдержать себя. Все, чего я хотел, это запрыгнуть на нее.
Она села на другой конец дивана, примерно в четырех футах от меня.
Я мог только смотреть на нее.
– Извини, – сказал я, – но я действительно не думаю, что могу сейчас пить вино.
– Как же так?
– Как же так? Ты издеваешься надо мной? – изумился я, указывая на нее. – Посмотри на себя. Ты как видение из сна.
Она хихикнула. У нее был такой девичий смех. Это было странно. Когда я смотрел на нее, я не видел матери, я видел маленькую девочку, и отчаянно хотел ее трахнуть. Я был больше, чем она. Я был физически сильнее. Для меня она была ребенком, ждущим, чтобы ее забрали. Я пересел на диван поближе к ней.
– Джексон Джонс, – подразнила она. – Ты пытаешься воспользоваться мной в моем собственном доме?
– Я действительно надеюсь на это, – я улыбнулся.
– Заманишь меня своим восхитительным вином, – продолжала она.
– Я могу придумать что-нибудь более вкусное.
– И что же это?
Я посмотрел на ее губы. Они были похожи на фрукты. Я собрал свою долю винограда. Ее губы были такого же цвета, как твои пальцы после погружения в виноградный сок. Она была даром природы, плодом мира. Она была не просто женщиной, она была моим предназначением, моей судьбой, и пришло время поглотить ее.
Я наклонился и схватил ее. Мои губы встретились с ее губами в поразительный момент близости. Клянусь, у меня звенело в ушах. Вы когда-нибудь видели картину на потолке Сикстинской капеллы в Риме, где Бог протягивает руку и касается пальца Ангела? Именно так я чувствовал себя, когда мои губы коснулись ее губ. Это было больше чем просто поцелуй. Это было что-то духовное.
Я просунул свой язык в ее рот и попытался всосать его. Как будто я пытался высосать жизнь из ее тела. Мой язык коснулся ее, мои губы полностью закрыли ее рот, и я пожирал ее. Я выпивал ее до дна. Я смаковал вкус ее рта как изысканное изящество.
Она ахнула, когда я разомкнул объятия.
– Боже милостивый, – вздохнула она.
– Девочка, ты еще ничего не почувствовала. Когда я закончу с тобой, ты не поймешь, что произошло.
– Не заставляй меня ждать, – игриво призывала она, откидываясь на спинку дивана.
– Ты будешь как в тумане, – пообещал я. – Ты будешь знать, что ты моя до конца своей жизни. Ты даже не сможешь смотреть на других мужчин.
– Это правда?
– Да, это так.
– Это серьезные слова.
– Я серьезный мужчина, – сказал я и расстегнул ремень и джинсы, позволив всей длине моего мужественного члена выпасть из штанов.
Она взглянула на него и закрыла глаза.
– Не бойся, – прошептал я.
– Я не боюсь, – она раздвинула ноги.
Я видел, что под платьем на ней не было нижнего белья.
– Шаловливая девчонка, – я наклонился и приложил губы к ее изысканной киске.
Она рванулась вперед, сжала мою голову в бедрах и заключила меня в крепкие объятия. Она отчаянно нуждалась во мне. Я почувствовал ее вкус. Ее киска истекала соком в тот момент, когда мой язык вошел в нее. Она не могла скрыть от меня свое желание, даже если от этого зависела ее жизнь.
Я нежно сосал губами ее влагалище, облизывая складки клитора, засовывая язык в пустоту ее киски.
– Джексон, – простонала она.
Я вырвался из замка ее ног и сделал глубокий вдох. Мой член пульсировал, и на мгновение я испугался, что он достигнет оргазма без меня. Без моего разрешения. Со мной такого раньше никогда не случалось. Уверяю, в моем члене нет ничего преждевременного, и он работает. Но было что-то в выражении лица Фейт, смесь любви, желания и понимания, что почти заставило меня упасть в пропасть моей собственной похоти.
Она держала мою душу так, как ни одна женщина прежде. Меня охватила страсть, ярость, полная потеря контроля. Я хотел ее, но не только ради удовольствия. Я хотел доминировать над ней. Я хотел претендовать на нее так, чтобы вся вселенная знала, что она моя, не только на всю нашу жизнь, но и на всю вечность. Я хотел заклеймить ее. Я хотел как-то пометить ее, как свою собственную.
Не знаю, смогу ли я описать это чувство. Думаю, другие мужчины бы поняли.
Обладание, господство, принадлежность, владение.
- Ты сдашься мне, – сказал я. Я даже не знал, откуда берутся эти слова. Как будто моя душа говорила прямо с ней.
– Да, – она тяжело дышала.
– Я снова помечаю тебя, Фейт Шеферд. Я помечаю то, что принадлежит мне. Сейчас и навсегда.
– Да, – простонала она.
Я раздел ее догола. Мне пришлось раздеть ее. Дело было не только в оргазме. Это было о том, как мужчина и женщина становятся чем-то новым. Я стянул ее платье через голову. На ней не было лифчика. Она взглянула на меня, совершенно голая, и вздрогнула.
Это был страх? Я не знаю. Я никогда этого не узнаю.
Все, что я знаю, так это то, что я сделал с ней, не может быть объяснено только нашими желаниями. Да, я хотел ее трахнуть. Но, как я уже сказал, это было нечто большее. Она была моей. Она была матерью моего ребенка. Я чувствовал, что мы не принадлежим друг другу как два отдельных человека. Мы были одним объятием любви, которое будет длиться вечно. Я стянул с себя футболку и забрался на нее, так что я сидел на ее груди. Мы были оба голые. Мой толстый член был перед ее лицом.
– Оближи меня, – приказал я.
Она моргнула, немного помедлив, а затем открыла рот.
Твою мать. Черт возьми. Этот язык. Этот рот. Я мог умереть. Она взяла в рот всю головку моего члена и стала сосать. Я поднялся, чтобы наклониться. Я указывал на нее, а затем скользнул в ее горло. Я зашел так далеко, что подумал, что она задохнется. Но с ней было все в порядке. Она брала всю мою длину, все глубже и глубже в рот. Я представлял, как кончаю в ее рот, и это чуть не вывело меня из себя.
Но я остановил себя.
Для моего первого оргазма я знал, что не войду в нее. Я приберегу это на потом. Сначала я должен был кончить на нее. Мне придется пометить ее своей жидкостью. Я должен был оставить свой след на ней. Я должен был дать миру понять, что она моя, что она принадлежит мне. Это было что-то животное, и я больше не контролировал это. Я вернулся, чтобы пометить ее.
Я почувствовал, как мой член пульсирует в ее горле, и я вытащил его. Она была голой, невинной, уязвимой. Я мог сделать с ней все, что захочу. Она была под всем моим весом. У нее не было возможности сбежать.
Я приподнялся, держа свой вес на ногах.
– Я собираюсь кончить на тебя, – предупредил я. Слова даже звучали странно, когда они покинули мой рот, но, к моему удивлению, это, казалось, возбудило ее.
Она сама этого хотела.
– Да, – выдохнула она и, взяв свою грудь в руки, сжала ее так, словно просила кончить туда.
Я скользнул членом в расщелину между ее сочными грудями. Боже, эти груди словно из чистого золота. Я скользил туда и обратно на декольте, и энергия, накопленная внутри моего члена, достигла пика, что я знал, что не смогу сдерживать гораздо дольше.
Это была ярость, ярость на весь мир, ярость на все, что случилось со мной. Это был гнев на двенадцать лет, которые мы потеряли, на людей, которых я был вынужден убить из-за того, что они сделали с Фейт, и на то, что они заставили меня сделать с ними.
Я был проклят, но я был мужчиной. И пока у мужчины есть женщина и ребенок, которых он может любить, проклятие не имеет значения.
Это то, что говорило мне тело Фейт. Она была моим прощением.
Мои деяния были преступлением против законов человека и Бога, но тело Фейт простило меня за все это.
