Плохой папочка - Картер Ченс (библиотека книг txt) 📗

– Я захватила тебя в плен?

– Ты соблазнила меня телом и душой. Ты подарила мне ребенка. Ты дала мне будущее. Ты доставила мне больше удовольствия, чем я когда-либо мечтал. Я люблю тебя, Фейт.

– Не могу в это поверить.

– Теперь я твой. Я твой навсегда, и ты будешь навсегда моей.

У меня закружилась голова. Что он там говорил?

– Я люблю тебя, Фейт, – повторил он. – Я чертовски люблю тебя. Я никогда в жизни никому этого не говорил. Я люблю тебя и люблю сына, которого ты мне подарила. Я проведу остаток своей жизни, благодаря тебя.

– Можешь не благодарить меня, Джексон.

– Да, понимаю. Ты не должна верить мне сейчас, но я докажу тебе, Фейт. Я люблю тебя и буду благодарить за твою любовь каждым вздохом моей жизни. Клянусь Богом.

– Я тоже тебя люблю, Джексон Джонс, – я прижалась к нему. Он был моим спасательным плотом, и Северным океаном.

Глава 43

Джексон

Я лежал на диване в оцепенении. Гибкое тело Фейт было в моих руках, и я поклялся себе, что никогда не отпущу ее.

То, что мы сделали вместе, никак нельзя исправить. Я пришел к ней, я вошел в нее, я заклеймил ее.

Странный животный инстинкт овладевал мной каждый раз, когда я был с Фейт. Это трудно объяснить. Это было что-то вроде канала National Geographic (прим. – американский телеканал, транслирующий научно-популярные фильмы). Например, когда видишь Льва, претендующего на всех самок прайда. Я не знаю, как это объяснить, но во мне был собственнический инстинкт. Я чувствовал, что убью за Фейт, умру за нее, сделаю для нее все, что угодно. Я чувствовал это с тех пор, как впервые увидел ее, и теперь оно стало сильнее, чем когда-либо.

Нам не нужны были слова, когда мы могли использовать наши тела для общения. Какие слова могли быть сказаны, если моя сперма находится в ее утробе.

– Теперь ты моя, Фейт Шефард, – прошептал я.

– Да, твоя, – ответила она.

Мой член запульсировал, когда она произнесла это. Господи, мой член был ненасытен. Я кончил так чертовски сильно, что у меня закружилась голова, и все же, одно слово от нее, и он снова пульсировал, как голодная змея на охоте за добычей. Киска Фейт собиралась стать моей смертью. Рано или поздно она искусит меня слишком сильно, вызывая сердечный приступ.

– Ты действительно имеешь это в виду? – спросил я ее.

Она играла с моей грудью, и ее палец кружился вокруг моего соска.

– Зависит от кое-чего, Джексон, – тихо произнесла она.

– От чего?

– Это зависит от того, что ты имеешь в виду. Я твоя настолько, насколько ты хочешь. Я не хочу выглядеть дурой. Если ты хочешь меня, я твоя. Тебе не нужно сейчас решать, что это будет значить для тебя.

Я крепко сжал ее. Она напугала меня. Я хотел, чтобы она стала моей на всю жизнь, но, возможно, она еще не поняла этого.

– Я имею в виду полностью, – сказал я.

– Полностью?

– Как на всю жизнь, Фейт.

– Ты хочешь владеть мной?

– Именно. Я не знаю, как это объяснить. Ты когда-нибудь видела эти старые документальные фильмы о Второй мировой войне?

– Да, – сказала она, немного скептически. Она не была уверена, к чему я веду аналогию.

– Ну, я хочу владеть тобой так же, как эти марширующие армии хотели владеть своей завоеванной территорией. Я хочу доминировать над тобой, Фейт.

Она молчала минуту. Мое сердце билось в груди, пока я ждал, когда она заговорит. Я не видел смысла смягчать слова. Если у меня есть к ней чувства, я хочу, чтобы она это знала. И это было самое честное, что я мог сказать ей в тот момент. Я хотел, чтобы она была моей. Телом, душой и сердцем. Вся моя.

– Ты хочешь доминировать надо мной? – спросила она.

– Я хочу полностью доминировать над тобой.

– Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, Джексон.

Она испугалась. Ей было больно, когда я исчез. Она боялась, что я снова исчезну, но я не стал этого делать. Я вернулся. Я вернулся ради нее, ради Сэма, и вернулся навсегда. Я хотел быть отцом, в котором нуждался Сэм. Я хотел быть мужчиной, в котором нуждалась Фейт. Это значило быть ее мужем. Я знал это с яростной уверенностью. Я должен был быть ее мужем.

Я наклонился и посмотрел на нее. Я посмотрел ей в глаза. Ее глаза были такими глубокими, что я мог утонуть в них. Я хотел погрузиться в них. Мы трахались всю ночь. Мы оба были измотаны и готовы ко сну.

Я уже видел странные изменения в темноте снаружи, которые происходят за час до рассвета. Скоро станет светло.

– Я хочу, чтобы ты меня поняла, – сказал я ей. – Я люблю тебя и знаю, что должен сделать, Фейт.

– Что?

– Вот увидишь.

Она улыбнулась. Она изо всех сил пыталась мне поверить. Она боялась, что я обманываю ее или даю ложную надежду. Я не мог винить ее за это, но я не играл. Я был смертельно серьезен.

Я наклонился к ней и нежно поцеловал в губы. Потом я поцеловал ее подбородок, шею, мягкие бугорки груди, все еще липкие от моей спермы. Я продолжал спускаться ниже, проводя языком по ее животу и пупку. Потом я поцеловал ее растяжки. Я знал, что она стесняется их, потому что она вздрогнула, когда я дошел до них.

– Я испорчена, – сказала она.

Я поцеловал ее растяжки, потом лизнул их. Меня совершенно не волновали эти крошечные отметины на ее коже. Они были знаком того, что она жила, что она была женщиной, матерью. Она была матерью моего ребенка. Эти растяжки заставили меня любить ее еще больше. Я не хотел быть с кем-то, кто не знал всей широты и глубины человеческого сердца, я хотел быть с женщиной, которая осознавала возможности жизни. Я хотел быть с матерью моего сына.

– Мне нравятся эти растяжки, – сказал я. А потом я сказал то, что даже не собирался говорить. Это было что-то, что напугало меня. – Я люблю тебя, Фейт. Я люблю тебя. И я собираюсь показать тебе, насколько именно. Я собираюсь доказать тебе свою любовь.

Глава 44

Фейт

Это была самая сумасшедшая ночь в моей жизни. По крайней мере, это была самая сумасшедшая ночь с тех пор, как Джексон оставил меня в пустыне двенадцать лет назад. Я позволила ему кончить на меня, войти внутрь, и мы даже не использовали защиту. Мне не нужна была защита, не от Джексона. Я хотела опасности. Я хотела контакта. Если он собирался причинить мне вред, я хотела испытать это.

Мы только воссоединились, но мне казалось, что я провела с ним всю свою жизнь. Каким-то образом.

Я была его, даже когда он ушел. Давным-давно, он пробудил во мне что-то, и оно спало во мне все годы его отсутствия. Теперь оно снова проснулось. Он пробудил похоть, страсть, желание. Он освободил свирепого зверя внутри меня.

Я так долго отдавала себя роли матери.

Теперь я вспомнила, что в моей жизни было нечто большее, чем материнство.

Жена и мать.

Эти два слова идут вместе. Женщина отдает себя своему ребенку, но она также должна отдаваться и мужчине, который ее заслуживает. И это то, что Джексон пробудил во мне.

Я ждала его так долго, мое тело ждало его, и теперь я знала, что он вернулся. Я просто молилась, чтобы он вернулся навсегда.

Быть с Джексоном это риск, всегда опасность, но мне было все равно. Мы никогда не жили в полной безопасности. Если бы это было возможно, Бог не сделал бы мир таким полным угроз, таким полон возможностей.

– Ты любишь меня? – спросила я.

Я даже больше не боялась его. Я не боялась, что его тело может сделать с моим. Могу сказать, что он имел в виду то, о чем говорил. В жизни есть вещи, которые нельзя подделать. Эти оргазмы, эти крики удовольствия, эту полную отдачу, которую мы отдавали друг другу в пылу страсти, это было реально. Я это знала.

И я не боялась того, что может случиться в будущем. Это был риск, на который я должна была пойти, и это был риск, которому я была готова.

– Покажи мне, что ты имеешь в виду, – попросила я.