Дитя любви - Дрейк Анджела (читать книги .TXT, .FB2) 📗

Несколько недель назад она намекнула о своем беспокойстве Рафаэлю. Он просто улыбнулся, взял в ладони ее лицо и сказал, что волноваться еще рано. Согласно статистике, половина здоровых молодых женщин не может забеременеть в первые три года супружеской жизни.

Но его любовь и нежность привела к обратному результату: Алессандра начала нервничать. Ребенок казался ей даром, который она преподнесет Рафаэлю за все, что он дал ей. И каждая новая неудача заставляла ее чувствовать себя ущербной. Иногда она воспринимала это как трагедию, представляя себя испанской инфантой или французской принцессой, которую отправили в чужую страну и выдали за кронпринца с целью получить потомство, которое скрепит договор между двумя государствами. Но принцесса оказалась бесплодной.

Бесплодной, повторила она про себя, задавая корм Оттавио и слыша, как Титус переминается в деннике, ожидая своей очереди. Какое жестокое, какое холодное слово…

— Сандра!

Услышав голос Рафаэля, она обернулась и, несмотря на печаль, почувствовала себя счастливой оттого, что просто видит его. Она обвила руками шею мужа и поцеловала в губы.

— Я обожаю тебя, — сказал он. — С каждым днем все больше и больше.

— Даже когда я пахну потом и лошадьми?

— Да, даже тогда. — Он погладил красный след, оставленный на ее лбу шлемом. — Как вел себя Оттавио?

— Великолепно!

— Не сбил ни одного препятствия?

— Ни единого. Просто безупречно.

— Значит, в этот уик-энд можно ждать победы. Начало великолепной карьеры?

— Угу. — Она положила голову на грудь мужа, наслаждаясь ощущением покоя и безопасности.

— Что-то не похоже на твой обычный энтузиазм, — отозвался он.

— Правда? — Она подняла глаза. — Прости.

— Ты нервничаешь, дорогая? Давно не была на больших состязаниях?

— Да, возможно. — Алессандра помолчала, понимая, что он тонко чувствует ее настроение, затем тряхнула головой и улыбнулась. — Это пройдет. Накануне важных выступлений я не грызу ногти до мяса.

— Твои ногти всегда прекрасны. — Рафаэль взял ее руку и поцеловал каждый пальчик в отдельности.

— Не будь таким возмутительно романтичным! — пожурила она его.

Молодые супруги вышли из конюшни и посмотрели на виноградники. Листва была густой и пышной, а спрятавшиеся в ней грозди — тугими и крупными.

— Великолепный год для винограда, — довольно заметил Савентос. — Ни морозов в начале весны, ни сильных ветров, срывающих бутоны цветов, и довольно дождей, чтобы ягоды созрели равномерно. Если погода и дальше будет такой же, осенью придется серьезно потрудиться!

— Я помогу, — с жаром сказала она. — Мне все равно, что делать! — Много читая и наблюдая за работой мужа, Алессандра все больше узнавала о профессиональном виноделии. Теперь она видела почти полный годовой цикл жизни вина.

— Спасибо, Сандра. Не волнуйся, тебе будет чем заняться. — Он сжал руку жены. — А теперь говори…

— Что?

— Что тебя тревожит?

— Ничего.

— Мои мать и сестра здесь ни при чем. Они в Барселоне на распродаже.

— Приводят в ужас продавцов магазинов модной одежды?

— Скорее всего. Ну же! — Рафаэль заглянул ей в глаза.

Его интуиция всякий раз изумляла и настораживала ее. На глаза Алессандры набежали слезы, горло сдавило.

— Я так хочу ребенка! — выпалила она.

Савентос долго молчал.

— Он у тебя будет. Всему свое время.

— Нет. Со мной что-то не так.

— С тобой все в порядке. Я уже говорил, такое случается.

— Но мы женаты почти год!

— Это не срок. — Он принял отстраненный и упрямый вид, пугавший Алессандру больше, чем крики и топанье ногами.

Не следовало продолжать этот разговор. Но Рафаэль вскрыл рану. Ей нужно было выговориться.

— Я хочу от тебя ребенка, Рафаэль! — страстно, с сияющими глазами сказала она. — Очень хочу. Это желание сидит во мне как заноза.

Алессандра услышала вздох мужа и вдруг осознала, что не знает, как он на это отреагирует. Может ли мужчина — даже такой тонкий и чуткий — понять ее чувство?

— Хочу родить тебе сына, — упрямо повторила она.

— Нет! — повысил голос Рафаэль. — Я не хочу вести этот старомодный разговор.

— Это не старомодно, — возразила она, — а просто старо как мир. Жена, которая обожает своего мужа, хочет иметь от него детей. Ты наверняка тоже хочешь ребенка, Рафаэль.

— Я бы очень хотел, чтобы у нас был ребенок. Неважно, мальчик или девочка, — сказал он каким-то чужим голосом. — И он у нас будет. Когда наступит срок.

Алессандра подумала о наследстве Савентосов. Рождение сына удовлетворило бы все требования мрачного завещания.

— Не думай о завещании, — резко сказал Рафаэль, прочитав ее мысли. — Я не хочу, чтобы наша жизнь подчинялась ему. Мы будем жить так, как решим сами, а не по указке допотопного документа!

— Рафаэль, я не могу согласиться с тобой. Признайся, это было бы очень удачно. Мы бы сделали то, что хотим, и одновременно выполнили условия завещания. Это называется побить врага его же оружием. — Алессандра смотрела на него сердито и в то же время умоляюще. Но лицо мужа оставалось спокойным и не отражало ничего, кроме желания поскорее закончить разговор. — Я просто хочу ребенка, — с отчаянием настаивала она. — Мне плевать на это мерзкое завещание и на злорадство твоей матери, с которым она каждое утро смотрит на мой плоский живот! — Она перевела дух, надеясь, что последнее замечание разрядит атмосферу.

— Неужели тебе мало просто быть со мной? — Его глаза запылали как раскаленные угли. — Ты же не из тех женщин, которые, как стельные коровы, могут думать только о производстве потомства!

Алессандра коротко ахнула. Теперь она жалела, что вообще открыла рот. Раньше, когда она бывала расстроена, Рафаэль сочувствовал ей. Она проклинала свою импульсивность, из-за которой накопившаяся к себе жалость вырвалась наружу. Но почему нельзя поговорить с мужем о будущих детях? Что в этом плохого?

— Мне пора, Сандра. Увидимся за обедом. — Рафаэль наклонился и поцеловал ее в лоб.

Алессандра хотела побежать следом, но передумала. Медленно, держась от мужа на расстоянии, она направилась в дом.

Стянув с себя рубашку и бриджи и надев белые хлопковые брюки и абрикосовую майку, она ощутила давно забытую тоску по дому и родителям. Острую тоску, от которой сводило живот.

Она набрала номер оксфордширского дома, но там, как всегда, работал автоответчик.

Обычно в таких случаях она оставляла шутливое сообщение: «Привет, вечно отсутствующие родители! Где вы? Когда у вас выпадет свободная минутка, вспомните о своей бедной дочери!» А затем вешала трубку, довольная тем, что не пришлось обременять себя разговором и что она на неделю выполнила свой долг.

Однако сегодня, слушая пунктуальное ответное послание отца, Алессандра ощутила, что у нее от волнения перехватило дыхание.

Не в состоянии найти себе дело и помня, что Изабеллы нет дома, Алессандра направилась в гостиную с задернутыми шторами и подошла к роялю, на котором почти не играла. Она села, с минуту смотрела на сверкающие клавиши и вдруг резко опустила на них пальцы.

И музыка исподволь подвела ее к мысли, что отчуждение мужа страшнее отсутствия ребенка. Когда Рафаэль пришел в гостиную выпить бокал вина перед обедом, она встретила его беззаботной улыбкой.

Он пристально посмотрел на жену, забрал из ее рук бокал и заключил в объятия.

ГЛАВА 20

Тэра сидела в концертном зале Барбикана. По одну сторону от нее находился Роланд Грант, по другую — пустое место. Остро ощущая отсутствие Сола, она положила на свободное кресло свою сумочку и пальто.

Роланд — седовласый основатель и директор международной музыкальной продюсерской фирмы — был сама галантность, невозмутимость и очарование.

— Тэра, — доверительно сказал он, как обычно напуская на себя вид доброго дедушки, — ты знаешь, что автор бестселлеров Майлз Кинг ведет переговоры с издательством «Нью-Йорк паблишер» о подписании контракта на биографическую книгу о Соле?