Только не ты + бонус (СИ) - Морская Лара (книги без сокращений txt) 📗
— Долгосрочные, — получаю насмешливый ответ. — Не будешь брыкаться, тебя не обидят, — добавляет длинноволосый, и у меня вдруг останавливается сердце. Давлю костяшками на грудь, тру, чтобы не потерять сознание от страха, и, вечность спустя, слышу грохот сердца во всем теле.
Наконец-то до меня доходит… меня похитили. Меня. Не только Гранда, но и меня тоже.
Эта мысль обрушилась лавиной камней. Погребла меня.
С опозданием, однако. Я даже успела пошутить, позадирать бандитов и провести ликбез.
До этого момента я мнила себя случайной свидетельницей, которую припугнут и отпустят. Если бы решили убить, то прикопали бы прямо в лесопарке. Другие альтернативы я не рассматривала, что помогло оставаться в сносном расположении духа. И в сознании. А сейчас мне хочется отключиться, лечь рядом с Грандом и ни о чем не знать.
— Пппочему я ддоллжна бры-каться… ччто вы собби-рае-тесь… со ммной… дде-лать… — ломаю слова на части, немея от страха.
— Твои прелести никому не нужны, — сухо отвечает водитель. — Сиди молча и никуда не смотри, целее будешь. Как разберемся с Грандом, решим, что с тобой делать. Для тебя же лучше, если будешь вести себя хорошо.
— Я…я… хорошо веду…себя… — не верю его словам.
Дрожа, вцепилась ногтями в плечо Гранда. Просыпайся, ты, дьявол! Посмотри, в какую хрень меня затянул! В ответ он стонет, ругается, но в темноте не видно лица.
Длинноволосый бросает на заднее сидение мою кофту. Скомканную, пропитанную кровью Александра.
— Завязывай глаза! — командует.
— У вас нет чего-нибудь другого? Или нож дайте… я отрежу подол от юбки…
Мужчина фыркает. Ну да, он даст мне нож, как же.
Покопавшись в пакете под ногами, длинноволосый достает пропитанные кровью тряпки. Аккуратные ребята, подтерли лужу под машиной Гранда. Кровь-то все равно можно определить, но для этого надо знать, где пропал Гранд. Или иметь записи с камер. Или найти свидетелей.
Бандит отрывает чистую полосу ткани и кидает мне.
Я поднимаю руку к потолку, и спереди раздаются окрики.
— Не смей включать свет!
— Я на вас не смотрю! Перед тем, как я завяжу глаза, надо убедиться, что Гранд в порядке. Что язык не запал, что он дышит… я и рану толком не разглядела! Вы хоть знаете, что почти убили его? Он упал ничком на асфальт, там мокро и натекло крови… — Я зарычала от бессилия, потому что меня никто не слушал. Похитители переговаривались о прогнозе погоды.
Свет мне включить не позволили. Я проверила Гранда, как могла, и завязала себе глаза.
Слезы текут из-под повязки, я дрожу, но держусь. Из последних сил.
Чтоб тебя, Гранд…
Шаг… топчусь на месте, проверяю почву… еще шаг…
Солнечное тепло впиталось в землю, и вечерний воздух неприятно холодит тело.
Стою с завязанными глазами, жду приказа.
— Ступай через порог!
Грубая рука хватает меня за шиворот и толкает вперед.
— Иди нормально, я тебя держу! — бурчит водитель. В прихожей деревянный пол. Пахнет сыростью и пылью. Мы поднимаемся по лестнице, 28 ступенек и три поворота. На третьем этаже ковер. Здесь теплее, пахнет сухими цветами и мылом.
За спиной пыхтит длинноволосый. Судя по ругательствам и ударам о стены, он несет Гранда. Тот матерится и стонет.
— Вы снова его ударили! — возмущаюсь я. — Вдруг что-то еще сломали…
— Ничего у него не сломано! — говорит водитель. — Думаешь, я не помню, куда бил? И упал он нормально.
Нормально. Ну и слово! Гранд нормально упал и умер.
Мы поднимаемся на третий этаж.
— Сядь!
Сгибаю колени и приземляюсь на мягкое сидение. Постель.
Постель?!? Что они собираются…
Взвизгиваю и, вырвавшись из хватки водителя, бросаюсь в сторону и падаю с кровати.
Меня подхватывают сильные руки.
- +++++, ты вообще нормальная? — ругается водитель. — Успокойся! — усаживает меня обратно.
Из дверей раздается голос длинноволосого.
— Готовы? Одеяло бы хоть сдвинул, бл+!
Мужчины возятся за моей спиной, а я покорно сижу на краю кровати, пока меня не толкают локтем в бок.
— Как его класть?
— Чего?
— Как Гранда правильно класть, чтоб не сдох?
Твою дивизию…
— Мне-то откуда знать, какие у него повреждения?? — злость и отчаяние берут свое, и я почти кричу. — Я вам что, томограф ходячий?
Прямо передо мной раздается смешок, и я тянусь к повязке на глазах и тут же получаю удар по руке. Чувствительный.
— На левый бок кладите, — говорю обессиленно, — у него справа на виске рана. Вообще-то, если хотите сэкономить время и силы, то кладите прямо в гроб, потому что долго он не протянет.
Рядом шаги, возня, стоны и ругань Гранда. Нет, не Гранда, пострадавшего. Он — бремя, которое сама на себя взвалила, потому что если не я, то никто не поможет. Равнодушие и бездействие равносильны приговору, а мне потом жить тошно будет. Раз могу помочь, то должна. Если Гранд выздоровеет, я задушу его голыми руками, жалко не будет. А пока он беспомощный, не могу причинить вред. Подлость это, а не месть.
Хлопает дверь, комнату запирают. Из коридора раздается голос водителя.
— Можешь снять повязку с глаз!
Небольшая комната с двуспальной кроватью. Кресло в углу, два больших окна. Вокруг темень, а значит, ничего и нет. Поля или лес, разницы мало, но домов никаких, иначе были бы огни.
Из комнаты дверь в смежную ванную с туалетом, и на том спасибо, не надо каждый раз звать похитителей, когда приспичит. Хотя кто сказал, что меня собираются кормить и поить? Может, мы с Грандом, как в фильме ужасов, съедим друг друга.
Тело тряхнуло, как током ударило. Ну и мысли!
— Насмотрелась? — голос водителя из-за двери. — Теперь слушай. Если попытаешься вылезти в окно, то либо разобьешься, либо тебя разорвут собаки, здесь три овчарки. А мы добьем. Попользуем и добьем. Так что веди себя хорошо, и тогда все будет честно. У нас с Грандом вышло некоторое… недоразумение на стоянке, а он нужен нам живым, здоровым и готовым к переговорам. Так вот, тебе поручено ухаживать за Грандом, чтоб не сдох. Все очень просто: Гранд живет, и ты тоже. Гранд сдохнет, и ты… — свистнул. — Дерзай!
— Эй! Эй!! Вы куда?! Не уходите! Ничего себе, недоразумение! Я клянусь вам, он сдохнет! Гарантирую!!! Уже недолго осталось! Вы ему череп проломили в плохом месте!
— Мне нравится, как ты говоришь по-английски! — раздается смех за дверью. — «Проломили череп в плохом месте». Это классика! Поверь, детка, я бы нацелился в хорошее место, но у Гранда таких нет. Он, как ты выражаешься, плохой.
— Да знаю я, какой он! Но в висок бить нельзя!
— Ничего я ему не проломил! Прекрати истерить! — водитель теряет терпение. — Гранд почти сразу очнулся, только немного не в себе. Так что займись делом.
Немного не в себе. Они сошли с ума.
— Отвезите его в больницу, прошу вас! Пожалуйста! Если он умрет, я не виновата, я уже в который раз вас предупреждаю, что он при смерти!
Кричу, хватаясь за голову. Больную, ноющую, пульсирующую, норовящую взорваться.
Тяжело оседаю у двери.
С другой стороны никаких звуков. Похитители ушли.
Меня тошнит. Тошнит, тошнит, тошнит. У меня сотрясение мозга и полный, абсолютный взрыв реальности.
С опаской смотрю на кровать.
Минуту назад Гранд ругался на похитителей, а теперь снова затих. Что они снова с ним сделали?
Только попробуй умереть, с+кин сын! Только рискни сдохнуть, чудовище! Я тебе такое устрою! Я тебя и в Аду отыщу, и тогда тебе дьявольская сковорода покажется пятизвездочным отелем!
Подхожу к окну и, не церемонясь, срываю тюль. Окна заперты, на ручках щель для ключа. Вокруг темно, но свет от парадного входа вырисовывает полукруг на гравии подъездной дороги. Прижимаюсь носом к стеклу как раз, чтобы увидеть, как похитители выходят наружу и снимают с белого внедорожника поддельные номера, закрепленные поверх настоящих. Тю-тю мои надежды, что машину опознают по номерам.
