Трудное счастье - Спенсер Лавирль (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗
— Но я не знаю, мистер Гарднер… — Когда Кент поднял глаза, Том увидел не рано повзрослевшего парня, а обеспокоенного подростка, такого же, как все в его возрасте. Официальное обращение словно повисло в воздухе, снова заставив их ощутить неловкость. Кент признался: — Я даже не знаю, как к вам теперь обращаться.
— Думаю, ты можешь продолжать называть меня «мистер Гарднер», если тебе так удобно.
— Хорошо… мистер Гарднер… — осторожно, словно пробуя слово на вкус, продолжал Кент. — Я провел всю свою жизнь, не зная, что у меня есть отец, а теперь появились не только вы, но еще и сводные брат и сестра. Вы не поймете, что это такое, когда не знаешь, откуда ты появился. Ты уверен, что твой отец какой-то бродяга, какой-то… бомж, живущий на пособие по безработице, раз он не женился на твоей матери. Ты считаешь, что только последний негодяй мог бросить ее беременную, ведь правда? Вот так я все семнадцать лет и думал, что мой отец — сволочь, заслуживающая только плевка в лицо. А когда я встретил вас, вы оказались совсем другим. Требуется время, чтобы к этому привыкнуть, не говоря уже о брате с сестрой.
Целая буря эмоций бушевала в душе Тома. Надо было так много объяснить Кенту, а время уходило и торопило его, напоминая о совещании. Однако мыль о том, что этот мальчик на семнадцать лет опоздал на встречу с собственным отцом, была сейчас самой главной. И Том не смог бы теперь резко оборвать их разговор.
— Минуточку, — сказал он, поднимая трубку телефона. Не сводя глаз с Кента, он обратился к секретарше: — Дора Мэ, сообщите, пожалуйста, Норин, что я не еду на совещание в районное управление. Пусть едет без меня, на своей машине.
— Но ведь его проводит главный управляющий! Вам надо ехать.
— Я знаю, но сегодня не могу. Попросите Норин, чтобы все записала для меня, хорошо?
Удивленно помолчав, Дора Мэ ответила:
— Ладно.
Среди персонала, наверное, опять поползут слухи, но Том привык принимать решения, и сейчас решение было принято через несколько минут после того, как его мальчик вошел в двери. Том не желал даже думать о том, чтобы уйти и оставить их беседу незавершенной. Он откинулся на спинку кресла. Перерыв несколько, снял напряжение, и разговор словно начался заново.
сестру. Во всяком случае, я на это надеюсь. Мой отец сказал то же во время нашего с ним разговора вчера. Кент вскинул голову.
— Ваш отец?
Том серьезно кивнул.
— Да… и твой дедушка.
Остолбенев, парень глазел на него с приоткрытым ртом.
— Я рассказал ему о тебе, потому что нуждался в его совете. Он добрый человек, и обладает здравым смыслом, и не изменяет своим моральным ценностям. — Подумав, Том спросил; — Хочешь увидеть его фото?
— Да, сэр, — тихо ответил Кент. Приподнявшись, Гарднер извлек из заднего кармана бумажник. Потом раскрыл его там, где помещалась фотография его родителей в двадцать пятую годовщину их свадьбы, и передал бумажник через стол.
— Возможно, ты никогда больше не увидишь его в костюме и галстуке. Старик повсюду ходит в одежде, предназначенной для рыбной ловли. Он живет в хижине на Орлином озере, рядом со своим братом, Клайдом. Они оба проводят время за рыбалкой и спорами, доказывая друг другу, кто же поймал самую крупную рыбу в прошлом году. А это моя мама. Она была редкой души человек. Она умерла около пяти лет назад.
Кент рассматривал фото. На его ладони лежал бумажник, хранящий тепло человека, сидящего напротив. С фотографии на него смотрело лицо женщины, которую он хотел бы знать.
— Кажется, у меня ее рот, — сказал Кент.
— Она была очень хорошенькой. Мой отец боготворил ее. И хоть я пару раз слышал, как она его ругала, он никогда не повышал на нее голос. Он называл ее «мой цветочек» или «моя голубка» и любил слегка поддразнить. Конечно, она отвечала ему тем же. Когда ты с ним встретишься, он, наверное, расскажет тебе, как она подложила корюшку ему в башмак.
— Корюшку? — Кент поднял глаза от фотографии.
— Это маленькая рыбка, даже меньше селедки, которая водится только в реках Миннесоты. Весной она идет на нерест, и люди собираются у ручьев на севере штата и вычерпывают ее чуть ли не тазами. Мама с папой отправлялись на ловлю каждый год.
Ошеломленный всем услышанным, Кент передал бумажник назад. Том убрал его в карман.
— Отец хотел бы с тобой встретиться. Он так и сказал.
Парень в волнении смотрел на Тома, мысль о знакомстве с дедушкой наполнила его душу самыми разными эмоциями.
— Мне почему-то кажется, что вашим детям не захочется делить дедушку со мной.
— А это не им решать. Он принадлежит тебе так же, как им, и надо учитывать желания других людей.
Подумав немного, Кент спросил:
— А как его зовут?
— Уэсли, — ответил Том.
— Уэсли.
— В честь брата его матери, умершего в младенчестве. У меня еще есть брат. Райан будет тебе дядей.
— Дядя Райан, — повторил Кент и через минуту добавил: — А у меня есть двоюродные братья и сестры?
— Трое: Брент, Алисой и Эрика. И тетя Коини. Они живут в Сент-Клауде.
— Вы часто с ними видитесь?
— Не так часто, как хотелось бы.
— Есть еще другие родственники?
— Мой дядя Клайд, тот, что живет рядом с отцом у озера. Только он.
Задумавшись, Кент проговорил:
— У меня был дедушка, когда я был маленьким. Но я не очень хорошо его помню. А теперь у меня есть дядя и тетя, двоюродные брат и сестры, и даже дедушка. — И с изумлением добавил: — Вот это да!
Том позволил себе слегка улыбнуться.
— Целая семья за один день.
— Столько открытий.
Прозвенел звонок, возвещающий о конце школьного дня. Кент посмотрел на часы.
— Останься. — Попросил Том.
— Разве вам не надо быть в коридоре?
— Я здесь директор. И я устанавливаю правила, а этот разговор намного важнее дежурства в коридоре. Есть еще кое-что, о чем я бы хотел тебе сказать.
Кент устроился в кресле поудобнее, удивленный тем, что ему позволено отнимать у директора так много времени. Внезапно он вспомнил:
— Ой, у меня же тренировка по футболу.
— Позволь мне позаботиться об этом. — Том поднял трубку и набрал номер. — Боб, это Том. Ничего, если Кент Аренс немного опоздает сегодня на тренировку? Он у меня в кабинете. — Выслушав ответ, он сказал: — Спасибо, — и повесил трубку. — Так на чем мы остановились?
— Есть что-то, о чем вы хотели мне сказать.
— А, да. Твое личное дело. — Том покачал головой, с удовольствием вспоминая. — Это было нечто. На следующий день после того, как я узнал о тебе, прибыли твои документы, и я сидел здесь за столом, читая все, что было о тебе написано, и рассматривая ежегодные фотографии.
— Ежегодные фотографии?
— Да, почти все там были, начиная с садика.
— Я не знал о том, что учителя вкладывают их в личное дело.
— Туда вкладывают много всего. Первые слова, написанные твоей рукой, пасхальное стихотворение, которое ты когда-то сочинил, личные наблюдения учителей, так же как и несколько табелей с превосходными оценками. Наверное, в тот день и я чувствовал то же, что ты сейчас, когда услышал, какие у тебя есть родственники. Такую легкую тоску из-за того, что все это пропустил.
— Вы тоже это чувствовали?
— Конечно.
— Я думал, только у меня так.
— Нет, не только у тебя. Если бы я знал о тебе, я бы настоял на том, чтобы видеться с тобой. Не знаю, как часто мы бы виделись, но виделись бы обязательно, потому что вне зависимости от того, какие у нас отношения с твоей мамой, ты все же мой сын, и я отвечаю за это. Я уже говорил твоей маме, что хотел бы оплатить твое высшее образование. Я могу сделать хотя бы это.
— Вы хотите этого!
— Я понял, что хочу этого, как только узнал, что я твой отец. То чувство, о котором мы говорили. — Том постучал кулаком в грудь. — Оно здесь. Когда я смотрел на твои школьные фотографии, оно словно обрушилось на меня, и я знал — просто знал, что должен попытаться компенсировать свою потерю. Но прошло столько лет, и я не знаю, возможно ли это. Я все-таки надеюсь. Очень надеюсь.
