Золотой мираж - Майкл Джудит (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗
Лицо Эммы стало горячим. Она посмотрела на пустой стакан и ничего не сказала.
Ханна принесла кофейный кекс и кофейник.
— А если бы я была на твоем месте, — сказала она небрежно, сосредоточенно нарезая кекс, — то хорошенько вспомнила все то, что делала, попыталась бы разобраться и затем — как-то исправить ваши взаимоотношения, так, чтобы у тебя была бы хоть какая-то зацепка. Откажи ему, когда он позвонит в следующий раз. Скажи, что у тебя назначена с кем-нибудь встреча или что тебе просто не хочется выходить, все, что в голову придет. Скажи ему, что Ханна назвала его неотесанным чурбаном, а ты не хочешь гулять с такими мужчинами. Тебе надо его немножечко протрясти.
Эмма подняла глаза:
— А ты говорила такое мальчикам, когда была в моем возрасте?
— Ну… — Ханна вздохнула. — Нет, не говорила. Но если бы кто-то мне дал такой совет, могла бы, наверное, и сказать. — Она подала Эмме кусок кекса и наполнила ее кружку кофе. — Я знаю, что ты не голодна, но съешь немного.
Эмма взяла кружку двумя руками:
— Ты говоришь почти как мама, только хуже. Что значит: вспомнить и попытаться разобраться?
— Сделай так, чтобы все стало позади, — Ханна поглядела на нее пристально. — Он не должен так управлять тобой. В любых отношениях есть "много частей, как в головоломке, и ни одна из них не должна становиться настолько мощной, чтобы двигать все остальные.
Эмма открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом закрыла. Она боролась между стремлением довериться Ханне и быть с ней осторожной. Затем она вздохнула:
— Все отлично, Ханна. Я знаю, что собираюсь сделать и все будет отлично.
— Ну, может быть — да, а может и нет, но насколько я могу судить, просто глядя на тебя…
— Так прекрати на меня смотреть! — Эмма отхлебнула кофе и обожгла язык. Она открыла рот и из глаз потекли слезы. — Ты не имеешь права следить за мной или что-то мне говорить: ты гуляешь с тем парнем со смешным именем, а он на сто лет тебя моложе, и это жутко странно, если тебя интересует мое мнение, так что почему…
— Я была с Форрестом четыре раза на ужине. Ты не думаешь, что друзья могут быть любого возраста. Или, ты, может быть, полагаешь, что у меня не должно быть друзей?
— Нет, — проворчала Эмма. — Я хочу сказать, что вот ты встречаешься с кем хочешь — Просто… я не могу объснить… это не справедливо. Оставь меня в покое, и все! Прекрати говорить мне что делать! Я ничем не могу помочь, если твоя дочь умерла: если ты хочешь другую, подыщи кого-нибудь другого.
— Жестоко так говорить, — сказала Ханна спокойно. — И я не думаю, что ты хотела этого.
— Ну извини, извини, извини, — взвыла Эмма. — Я не хотела тебя обидеть. Если ты просто оставишь меня в покое…
— Знаешь, все дело в том, — сказала Ханна задумчиво, — что в восемнадцать лет у меня был пик депрессии, и у моей матери не было денег, чтобы отправить меня в колледж. Отца убили в первую мировую, мы остались вдвоем и жили в маленьком городке" в Пенсильвании. Мать была секретаршей у адвоката, она обучила меня стенографии и печатанию. Потом я нашла себе работу в конторе по торговле недвижимостью. Я думала, что все отлично: нам было гораздо лучше, чем многим, потому что мы обе работали. Затем мною увлекся владелец компании по торговле недвижимостью, и должна сказать, мне думалось, что он — нечто особенное: высокий, красивый сорокалетний вдовец, первоклассный теннисист, наездник, магнат, который владел домами и землями по всей Пенсильвании. Жил он в самом большом доме в городе. И он хотел меня. Я поверить не могла в такую мечту. Конечно, я была тогда очень миленькой, но при этом бедной девушкой, которая ничего еще не сделала и он, делавший в своей жизни все. Итак я поднялась в его большой дом, готовила в его кухне, и мы говорили обо всем, что он видел во время путешествий. Он учил меня играть в теннис. Он был хорошим учителем. Конечно, мы спали с ним. И в этом он тоже был хороший учитель. Я думала, что однажды мы поженимся, что прекратим играть в семейную жизнь и станем настоящей семьей, ведь я и представить себе не могла, что он хочет кого-то еще, и знала, что он любит меня, потому что он все говорил и говорил, какая я чудесная, и я была уверена, что он будет обо мне заботиться и сделает меня частью своей жизни, проведет через любые невзгоды. Мне никогда в голову не приходило, что я могу замечательно жить и сама по себе. Я просто таяла каждый раз, когда его видела; я думала только о нем, я видела только его. Ничего другого я видеть и не желала. Я хотела, чтобы он был со мной всегда и так ему и говорила.
Ханна сделала паузу, чтобы наполнить свою чашку кофе. Эмма глядела на нее, как загипнотизированная.
— И что случилось?
— Ну, таким образом все длилось почти два года. Я приходила к нему домой — о, это был прекрасный дом с потрясающей мебелью и картинами маслом в золоченых резных рамках, с восточными коврами и паркетом из темного дерева; боже мой, я помню каждый дюйм этого дома: он был похож на дворец, а он — на короля в нем — и я приходила туда, когда он просил, раз в неделю, или два, и у нас была почти семья, так я это называла. В промежутках я шла домой, к матери, и на работу и ждала его звонка. Но однажды он исчез.
— Исчез? — Эмма уставилась на нее. — Как это?
— Просто исчез. В тайне от меня он открыл контору в Питтсбурге, и у него там была женщина, и именно на ней он женился. Я узнала — это от кого-то другого в конторе. Так что я осталась одна. Да еще беременная.
Эмма глядела на Ханну. Она не могла шевельнуться.
— Ну, иметь ребенка мне не казалось плохим: я думала, что это единственное хорошее, что тогда у меня было — что-то, что я могла любить одна и что любило меня. Но в конторе того человека я оставаться не могла, мне нужно было поддерживать, обеспечивать ребенка. Так что когда у меня родилась дочь — ее звали Ариэль, я думала, что с таким именем она точно станет счастливой, то с помощью матери я вернулась в школу, чтобы стать учительницей. И стала.
Воцарилось молчание. Ханна заметила Клер, стоявшую в дверях и слушавшую, нахмуренно, озадаченно.
— И что случилось потом? — спросила Эмма.
— О, много печальных вещей. Ариэль умерла, и…
— А как она умерла?
— Это другая история. Мне все еще трудно об этом говорить. А затем через десять лет умерла моя мать, и я была совсем одинока. У меня были любовники, уже после смерти Ариэль, но — ни один из них не внушал мне такой надежды и возбуждения, как тот мужчина из компании по недвижимости, и поэтому я не сходилась надолго с другими, только ради того, чтобы в доме было еще одно теплое тело. Тогда я решила, что моя судьба в этом мире — быть одной. Друг нашел мне работу учителя в Сент-Луисе и я переехала туда. И больше никогда любовников у меня не было. Много раз я хотела, чтобы такой был, но я себя переубеждала — теперь кажется, что так было умнее. Я сделала два очень важных открытия: что мне не нужен мужчина, который будет меня поддерживать и вести по жизни: я могу сделать это сама, и чувствую себя гораздо уверенней. Еще я выяснила, что могу дать людям хороший совет. Ты подумаешь, что это не так, раз моя собственная жизнь не была образцом, но каким-то образом, когда дело касается чьей-то другой жизни, я знаю точно, что следует делать. Вот почему я говорю тебе: встань перед этим юношей и скажи, пусть идет к черту и не появляется до тех пор, пока не научится вести себя с тобой уважительно и сочувственно. И с любовью. Если тебя это интересует, то по-моему, он совсем тебя не любит.
— Любит! — закричала Эмма. — Он меня любит! Он любит меня и я его, и я не знаю, зачем ты мне все это рассказала, но мне все равно, скольких людей ты уже одарила советом, потому что я в нем не нуждаюсь, и помощь мне твоя не нужна, я даже не хочу тебя слушать. — Она повернулась, чтобы уйти и, зацепившись за стул, ударилась о край стола бедром. — Черт побери! Черт тебя побери, Ханна, все было отлично, пока ты не начала говорить! Уходи и оставь меня в покое!
— Эмма, сядь! — сказала Клер резко, входя в комнату. — И не ругайся на Ханну. Я никогда не слышала, чтобы ты разговаривала подобным образом. — Она села за стол. — Меня беспокоит то, что с тобой происходит. Ты можешь думать, что Брикс особенный и замечательный, но с тех пор, как ты стала с ним видеться, ты изменилась, и не в лучшую сторону. Что у вас двоих там ни происходит, ты из-за этого несчастна и несчастна вся наша семья, и я думаю, пора это прекратить.
