Милый, единственный, инопланетный (СИ) - Монакова Юлия (книги полностью .TXT) 📗
Одно время по школе гуляла новая забава: мальчишки заталкивали друг друга в женский туалет и ржали. Но даже здесь с Ильёй было неинтересно, потому что он реально недоумевал, что в этом весёлого и смешного? Будь его воля, он бы и сам спокойно пользовался женским туалетом, благо он был ближе к классу. Ходил в мужской только потому, что взрослые сказали: “Так надо!”, а он просто подчинялся непонятному правилу. Так что с ним проворачивать эту развлекуху было совершенно не в кайф, он не вопил, не визжал, не протестовал и не возмущался…
Короче, на поверку школа оказалась не так уж и страшна. К окончанию первого класса Илья пользовался всеобщим уважением (особенно когда давал списать), а девочкам он вообще очень даже нравился, они угощали его конфетами и яблоками и звали исключительно “Илюшей” (чего он, кстати, терпеть не мог). Конечно, и на него иногда накатывало — к примеру, он никак не мог запомнить, что нужно поднимать руку, прежде чем спросить что-нибудь, поэтому чаще всего просто вставал и спокойно выходил из класса во время объяснений учительницы, а в ответ на возмущённые или недоумевающие вопросы пояснял, что захотел прогуляться, потому что ему надоело сидеть на одном месте. Но это были мелочи, с ними можно было смириться…
Зато наметилась другая проблема: Илья сделался очень привередливым в еде. Лиза ломала голову над ежедневным меню и порой буквально не знала, чем кормить сына. Естественно, еда в школьной столовой была им сразу же презрительно отвергнута, но и дома Илья соглашался есть далеко не всё. Выбирал он по каким-то своим признакам, в соответствии с собственной логикой, Лиза уже даже не пыталась её разгадать. К примеру, Илья категорически отказывался от котлет, но при этом любил тефтели. Про варёные сосиски говорил, что они похожи на пальцы мертвеца. Гороховое пюре напоминало ему то, что вообще неприлично было называть вслух. Терпеть не мог оладьи, зато обожал блины. Из варёных яиц выбрасывал желток. Всеми фибрами души ненавидел капусту, особенно в супе. Мог отказаться есть в детском кафе, если ему казалось, что там недостаточно чисто или недостаточно вкусно.
И по-прежнему единственным человеком, способным хоть как-то на это повлиять, оставался верный Руслан. Лиза нарадоваться не могла, как же её сыну повезло с другом. Когда тот приходил в гости, Лиза старалась накормить его обедом, зная, что под шумок и Илья съест что-нибудь с Русланом за компанию, даже ненавистные щи или тушёную капусту.
Когда же её сын сам оказывался в гостях у семьи Керимовых, его кормили там пирогами чуду с мясом и картофелем, тушёной бараниной и хинкалом на мясном бульоне. Это было большое, шумное и очень дружное семейство; они и Лизу нередко зазывали к себе, но она ощущала неловкость и смущалась, обладая совершенно иным темпераментом. Главное — то, что Илья чувствовал себя там на удивление хорошо и спокойно.
63
Летние месяцы Лиза обычно проводила с Ильёй и мамой на даче. Дача — это, конечно, слишком громко сказано, просто запущенный садовый участок. Домик был старый, деревянный, без удобств и отопления. Умывались и чистили зубы у жестяного рукомойника, мылись в душевой кабинке водой, прогретой солнцем, или бегали купаться на речку. На свежем воздухе Илья расцветал, начинал дышать полной грудью, с аппетитом ел натуральные фрукты и овощи, пил деревенское молоко и даже меньше сутулился — в городе Лиза не переставала напоминать ему, чтобы он распрямил плечи. У него появились свои приятели среди местных пацанов — никто не считал Илью дурачком или блаженным, некоторые особенности его поведения списывали на то, что он городской, а городские все со странностями. Лиза ездила на работу на электричке, но при этом уставала намного меньше, чем когда добиралась до ателье из дома, и вообще чувствовала себя свежей, выспавшейся и отдохнувшей.
Однако в тот год, когда Илье исполнилось четырнадцать лет, Лариска затеяла продажу участка. Сама она на даче не появлялась, презирая жизнь вдали от благ цивилизации, и в конце концов посчитала, что лучше будет заработать на этом немного деньжат. Если Лариска что-то решала — спорить с ней было бесполезно. Даже то, что её родная мать с удовольствием живёт на даче летом, во внимание не принималось, для Лариски участок был ненужным и бесполезным.
Вот так и получилось, что перед Лизой остро встал вопрос: куда поехать вместе с Ильёй летом? Пусть не на все три месяца каникул, но хотя бы на время её отпуска. Сыну были необходимы воздух, солнце и витамины. Лиза подумывала было взять путёвку в какой-нибудь недорогой санаторий, но вмешалась тётя Алла.
— Мальчику нужно море! — авторитетно заявила она.
— На море дорого, — возразила Лиза. — В совсем уж жуткие условия ехать не хотелось бы, а что-то более приличное, боюсь, я не потяну…
— Поезжайте в Крым! В Ялту, — решительно произнесла тётя Алла. — Я тебе оставлю контакты знакомой, которая сдаёт комнату у себя доме. Абсолютно бюджетный отдых! Сами готовить будете, сами развлечения для себя выдумывать… До моря — рукой подать! Только позвони ей заранее, чтобы договориться.
И Лиза, поколебавшись, всё-таки записала номер телефона.
Это было целое путешествие.
До Симферополя добирались на поезде в плацкартном вагоне, умирая от духоты и усталости. Затем пересели на автобус, следующий в Ялту. Там уже взяли такси, чтобы не плутать в поисках нужного адреса.
Хозяйка оказалась не очень многословной и с первого взгляда не слишком-то приветливой, Лиза даже заробела поначалу, хотя с ними держались предельно вежливо: показали, как пользоваться плитой на кухне, где можно стирать и сушить бельё, а где мыться самим, где хранить продукты, выделили отдельную полку в холодильнике. Лиза хотела было спросить, как добраться до ближайшего пляжа, но постеснялась, решив, что лучше выяснит у кого-нибудь по дороге.
Несмотря на эти досадные мелочи, настроение у Лизы было прекрасным. В последний раз она ездила на море ещё ребёнком вместе с родителями и Лариской. Они тогда отдыхали в Сочи. Лиза до сих пор с замиранием сердца вспоминала шелест волн, тёплый морской бриз, глухой шум в приложенной к уху огромной раковине, вкуснейшие персики и чурчхелу, прогулку на теплоходе, а также обилие весёлых и общительных пляжных фотографов с обезьянками, попугаями, питонами и прочей живностью.
Сейчас, настежь распахнув окно в выделенной им с Ильёй комнатке и вдыхая всей грудью запах моря, который ощущался даже отсюда, Лиза чувствовала себя по-детски счастливой и беззаботной.
Она не знала, что поездка на море приготовила ей ещё один сюрприз — встречу с Тимкой.
64
НАШИ ДНИ
Марина, сентябрь 2019
Мы договорились встретиться в кафе на первом этаже того же здания, где располагается наша радиостанция, потому что оно единственное открыто уже с восьми утра — редкость для Москвы. Я прихожу на место первой и занимаю столик у окна. Это даже не окно, а целая стеклянная стена с прекрасным обзором, так что я внимательно наблюдаю за прохожими, пытаясь углядеть среди них Руса.
В кафе довольно многолюдно — это место популярно среди любителей ранних завтраков. Здесь можно отведать омлеты и яичницы всех мастей, свежую выпечку — от круассанов до вафель со свежими ягодами, кашу, блины и ленивые вареники. Я решаю повременить с заказом и сначала дождаться Руса.
Интересно, он приедет на метро или на машине? Надеюсь, я его узнаю… мы и виделись-то лишь однажды. Невольно думаю о том, каково приходится Илье — ему ведь каждый раз необходимо прилагать максимум усилий, чтобы узнать лицо знакомого человека, он мне сам говорил. У этого расстройства есть труднопроизносимое научное название, но Илья сказал, что иногда эта проблема неофициально называется также синдромом Шалтая-Болтая. Помню, я даже рассмеялась от неожиданности:
