Гипноз для декана (СИ) - фон Беренготт Лючия (бесплатная регистрация книга .txt, .fb2) 📗
Что?! Как беременна? Почему беременна?
Этого же не может быть. Этого просто не может быть, черт бы его побрал, этого Игнатьева!
Даже не пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, я сидела на этой гребанной кушетке, под бьющим сквозь иллюминатор тропическим солнцем. В руках у меня был листок с результатом анализа на беременность, и на нем — совершенно недвусмысленный результат по ХГЧ. О чем мне и сообщала сейчас эта жизнерадостная тетушка в намотанном на голове хиджабе.
Но как?! Как такое вообще возможно?! Он же бесплоден, мать его! Что это за цирк с конями?!
За два месяца наших путешествий по Азии и Ближнему Востоку я уже успела привыкнуть к тому, что нас с Андреем ждет — долгая, насыщенная жизнь интеллектуалов, находящих радость в общении друг с другом, в чтении и путешествиях. Парочка усыновленных девчушек из приюта и целая куча домашних животных, заменяющих бездетным людям семью.
Я не просто привыкла, я научилась радоваться подобной перспективе, находить в чайлд-фри образе жизни кучу плюсов. Всегда много свободного времени, финансы, которые можно тратить только на себя, душевное спокойствие и саморазвитие… Всегда хорошая фигура, в конце концов! Плоский, как у девочки, живот… Что может быть прекраснее?
И тут на тебе! Две полоски там, где их по определению не могло быть.
И как я это объясню мужу, который и так не особо высокого мнения о моих моральных качествах? Который «забыл» о своих подозрениях только потому, что любит меня независимо от моих приключений в прошлой жизни.
Да что муж? Как я себе это объясню?
И я всё ещё не могла поверить тому, что происходит. В голове кружилась какая-то невнятная, размазанная каша из мыслей, вопросов, подозрений и эмоций, а сердце продолжало бешено колотиться, словно хотело выбиться из груди.
Славчик! На это имя вдруг отозвались все сигнальный лампочки моей памяти. Воспоминания — мелкие, словно кусочки пазла, кружили всё ближе и ближе к эпицентру, грозясь вот-вот сложиться в одной целое.
Вечеринка, куда Андрей позвал не меня, а свою Леночку… Два бокала шампанского, которое мне нельзя было пить… Стоянка, где я почувствовала себя на удивление пьяной и сонной… Машина, в которой Славчик разговаривал с Кирой, объясняя, почему не может отвезти меня в больницу… Темный-претемный и холодный лес, в котором единственное тепло — от мужского тела сзади.
И рука, шарящая по моему телу, бесстыдно хватающая за грудь под платьем.
А потом… пустота. И ничегошеньки больше не помню.
Я зажмурилась, судорожно сжимая рукой лист с результатом анализов. Неужели… неужели он не остановился тогда, этот Славчик? Неужели разложил меня тогда на прелых листьях и даже умудрился оставить после себя потомство?
Боже, за что мне этот кошмар!
И что теперь делать? Аборт? Убить собственное дитя?
Меня вдруг начало мутить, я всё труднее и труднее дышала, словно воздух постепенно выкачивали из кабинета медпункта. Неожиданно показалось, что началась качка, хотя на таком большом лайнере ее никогда не бывало… Я начала терять равновесие, пока не пришлось упасть на бок, на кушетку.
— С вами все в порядке, мисс? — опомнилась медсестра, бросаясь ко мне. — Кислород! — крикнула кому-то в сторону. — Дайте ей кислородную маску!
У меня паническая атака, сообразила я, собирая в кучу расползающиеся мысли и старательно надышивая из пластиковой маски, приложенной к лицу. Обыкновенная паническая атака.
А, может это токсикоз? Меня ведь из-за странной тошноты по утрам и привели сюда, на анализы — чтобы проверить желудок, печень… исключить проблемы с почками. Так может, это и был он — всем известный женский токсикоз на первом триместре?
Отчего-то от этой мысли мне стало еще хуже. Это ведь не просто токсикоз от беременности. Это токсикоз от совершенно непрошенной и нежданной беременности от покойника, который будучи живым, меня изнасиловал!
— Вызовите ее мужа… — услышала я сквозь шум в ушах. — Мистер… Игнатьеф. Каюта номер восемнадцать. Верхняя палуба, первый класс…
— Не надо… не надо мужа… — слабо сопротивлялась я, пытаясь содрать с себя маску.
Не знаю, зачем я пыталась остановить неизбежное. Даже если я решу скрыть всё от Андрея и сделать аборт, где я его сделаю посреди Индийского океана?! Да и вряд ли Эмиратская компания предоставляет услуги аборта, учитывая религиозную направленность ее руководства.
А скрывать беременность еще месяц, пока мы не вернемся в Москву, у меня не получится — слишком уж явны признаки. Да и Андрей у меня не дурак, сам захочет проверить результаты моих анализов.
А что потом? Убьешь трехмесячный зародыш? У которого уже есть сердце, мозг, возможно душа… Который знает, что он в твоем животе в безопасности, что ты никогда не причинишь ему вреда…
Ты, которая всю жизнь мечтала о большой семье, о детях… Да сколько угодно можно врать себе, завлекая прелестями бездетной жизни — от себя не убежишь.
Я хочу этого ребенка — поняла вдруг. Неважно от кого он. Я не смогу заставить себя избавиться от беременности, даже если я должна буду растить его одна.
Внезапно осознав этот факт, я вдруг почувствовала себя лучше — возможно, мне придала сил моя решимость.
Это мой ребенок. Не Славчика, и не Андрея. Мой. И я хочу его оставить.
Закрыв глаза, я лежала на кушетке и спокойно ждала, пока в комнату медсестры не ворвался мой муж — вполне вероятно, с этого момента, бывший.
— Поздравляем счастливого папочку! — не дожидаясь моего разрешения, радостно закричали и захлопали в ладоши все присутствующие — медсестра и две ее помощницы. — Спешу вручить вам особый сертификат — бесплатный билет на любой круиз от нашей компании для вашего, будущего малыша… Эй, что с вами? Мистер… мистер! Да что с ними такое, в самом деле! Ясмин, давай и ему маску!
— Не надо маску! — прорычал Андрей, отбиваясь от назойливых медсестер. — Что вы за чушь несете? Кто беременный?
— Ваша жена, сэр! — наперебой засмеялись женщины. — Вы же послали ее сдать анализы, а оказалось, что ее недомогание — обыкновенный токсикоз первого триместра, представляете? Ваша женушка уже на втором месяце, сэр!
Я всё ещё не открывала глаз, а когда представила себе, как его в этот момент перекосило, крепко зажмурилась. Хотя лучше бы я уши заткнула, и не услышала бы как мой любимый, резко встает, прочищает горло, словно готовясь сказать что-то… и так ничего и не выговорив, уходит прочь, громко хлопнув дверью.
В медпункте наступила такая звонкая, такая пронзительная тишина, что стало слышно, как щелкают электронные часы на стене.
Медленно, под недоуменными взглядами всех трех женщин, я села на кушетке, сняла с лица маску и медленно, долго выдохнула.
Потом также медленно протянула руку к старшей медсестре. Сообразив, что я хочу, та поспешно сунула мне в руку уже помятый лист с результатами анализов.
— Может… вызвать вам психолога, мисс? — робко предложила молодая помощница.
Я шумно глотнула. Не помешает, наверное. Хотя лучше гипнотерапевта, а не психолога — чтобы заставил меня обо всем забыть.
А может, попробовать саму себя загипнотизировать?
Подобная глупость меня неожиданно рассмешила и дала собраться с силами.
Нечего тут сидеть и горевать о потерянном. Надо пойти и со всем этим разобраться.
Да, понятно, что хорошо уже не будет, но по крайней мере у меня теперь есть кое-что, ради чего стоит бороться и жить — даже если мой любимый меня покинет.
— Не надо психолога, — я покачала головой в ответ на озабоченные взгляды троих женщин. — Мне уже легче. Я справлюсь.
Отпускать меня не хотели, но я настояла. Отказалась даже от сопровождения до каюты, в виду моего слабого состояния.
И хорошо, потому что дойти до каюты я не успела — уже на полпути в меня чуть не врезался с налета вышедший из-за угла Игнатьев.
— Ты… — выдохнул он, отступая назад, а потом внезапно делая резкий шаг ко мне. — Я… ты… Алина
Меня вдруг пробрало истерическим смешком — в первый раз я видела Андрея не способным выдать связное предложение.
