Рубиновое кольцо - Лоуэлл Элизабет (читаем книги бесплатно .txt) 📗
Не многие росли в такой семье, как она, не у многих родители любили друг друга и своих детей. С таким опытом любви трудно думать о пустоте в сердце Джеффа. У Дэвиса и Тиги отец был еще более ужасным и беспощадным. Он, наверное, тоже рос в жестокости? И его отец? Ведь жестокость порождает жестокость.
А Уокер с его покойным братом и беспризорным детством?
Но ведь Уокер не жестокий. Более того, она никогда не встречала такого сильного и нежного мужчину. Он обращался с Тигой с трепетностью сына, а не случайного гостя.
Фейт влекло к Уокеру и раньше. Теперь же она серьезно боялась, что может влюбиться. Вспоминая свой опыт с мужчинами, она знала, что этого делать не стоит. Но Уокер так не похож на Тоня и тех мужчин, которые спокойно переступают через женщин.
Впрочем, как знать…
Ночной воздух ровно дышал вокруг, и Фейт казалось, что кто-то стоял рядом с ней и дул на ее лицо, осушая слезинки. Она глубоко, прерывисто вздохнула.
– Ты простудишься, если будешь стоять здесь босиком, ѕ спокойно сказал Уокер.
Фейт не обернулась и ничего не ответила. Она не хотла показывать ему свое дурацкое настроение.
– Все заперла? – спросил он. Она кивнула.
– Наслаждаешься лунным светом?
Фейт снова кивнула.
– Язык проглотила?
У нее перехватило дыхание.
Уокер насторожился, он не мог понять состояния Фейт. Положив ей руки на плечи, медленно повернул к себе. Едва заметные серебряные следы слез мерцали на ее щеках.
– Что случилось, сладкая моя? – спросил он. Нежность в его голосе снова ужалила глаза Фейт, и они наполнились слезами. Очертания фигуры Уокера вдруг расплылись.
– Не надо, не спрашивай, а то я снова заплачу.
– Что случилось? – еще раз спросил Уокер. Фейт усмехнулась:
– Так, ничего.
Не говоря ни слова, Уокер обнял ее, прижал к себе и принялся нежно качать. Он пытался не обращать внимания на тепло ее тела, которое ощущал на своей голой груди.
– Мне надо было посадить тебя в самолет, – хрипло сказал он ей.
– Я уже большая девочка. Но вопреки мифу большие девочки тоже плачут, потому что некоторые вещи стоят слез. Например, Монтегю.
– Не спорю. – Он погладил Фейт по волосам, потом по спине. – Не расстраивайся. Держу пари, что Джеффу не всегда так плохо, как сегодня вечером.
– Почему ты так считаешь?
– Если раньше Дэвис был такой, как Джефф, то ему не о чем беспокоиться. Дети умеют выживать.
– Ты выжил. – Ее руки сцепились вокруг Уокера, она прижала его к себе. Запах, исходивший от него, был похож на запах таинственной ночи. – Ты мне нравишься, Оуэн Уокер.
Он коснулся губами ее волос.
– Не верь этому.
– А чему верить?
– Поверь, что сейчас ты в опасности. Ты так близко, что я на грани своих возможностей. Я не знаю, что с собой делать.
Она улыбнулась, уткнувшись ему в грудь. Встав на цыпочки, Фейт прижалась губами к его шее и почувствовала, какой частый у него пульс.
В ночи раздался резкий крик.
– Что это? – испугалась Фейт.
– Черт! – выругался Уокер. Он все еще пробовал справиться со своей страстью. – Это, наверное, цапля. Кто-то потревожил ее.
Уокер улыбнулся, уткнувшись Фейт в лоб. Он не хотел сейчас думать ни о чем, кроме нее, когда ее теплое дыхание касалось его кожи.
– Ты выпила бренди? – спросил он.
– Нет еще.
– Сеставить тебе компанию?
Она посмотрела в его глаза. Они были темные, как ночь.
– А тебе этого хочется?
– Я не должен чего-либо хотеть, – прямо ответил он.
Она ждала.
– Проклятие. Я захотел тебя в тот самый миг, когда впервые увидел. Теперь я хочу тебя все сильнее. Я хочу тебя так же сильно, как дышать. Твой вкус… когда я поцеловал тебя, поставил меня на колени.
Ее сердце заколотилось с удвоенной скоростью, а в животе стало горячо. Она потянулась к нему.
– Давай посмотрим, что будет, если ты поцелуешь меня еще раз.
Боясь, что Уокер передумает, она потянулась к нему и страстно поцеловала его в губы. Это был жадный, глубокий поцелуй.
Фейт забыла в этот момент обо всем. Губы Уокера были влажные и чуть солоноватые. Она почувствовала нежное и сладкое прикосновение его языка и крепких зубов. Фейт сжимала руками упругие ягодицы Уокера, потом ее руки скользнули ему на живот и ниже. Она почувствовала, как сильно возбужден Уокер, и глубоко вздохнула.
Уокер чувствовал себя закруженным в вихре. Все мысли куда-то улетели, оставалось только лишь желание. Безумное желание. Что-то подсказывало ему, что за ними следят, и только это останавливало его от того, чтобы сдернуть с Фейт одежду и уложить ее прямо здесь.
Не отрывая своих губ от нее, он потянул ее в комнату. Несколькими быстрыми движениями он положил Фейт на пол, снял с нее джинсы и нижнее белье.
Она не сопротивлялась, а всецело отдалась его воле. Ее тело изнывало от желания.
Вздрагивая и стоная, он заставлял себя сдерживаться. Если бы он взял ее сейчас, она не получила бы столько удовольствия, как он. Уокер мог причинить ей боль.
– Что-то не так? – спросила Фейт.
Когда он заговорил, его голос был грубым, потому что он боролся с собой.
– Ты не готова.
Холод прихлынул к ее голове, в животе заледенело, когда он сказал ей то, что она чувствовала. Она знала это и без него, но его слова были неожиданными и потрясли ее.
– Что ты говоришь? – сказала Фейт. – Я готова как никогда.
Уокер вспомнил, как однажды она сказала, что мужчины и женщины получают удовольствие по-разному.
– Подумай хорошенько, – напряженно бросил он.
– Но…
Он прервал ее речь поцелуем.
Фейт не была к нему готова и застонала от неожиданного удовольствия. Чувствовалось, что ей нравится тяжесть его тела, его язык, который ритмично двигается у нее во рту.
Когда Уокер наконец поднял голову, Фейт поняла, что она снова лежит на ковре, а ее руки бегают по его телу.
– Я не могу не прикоснуться к тебе, – сказала она. Ее голос был тихим и беспомощным.
– Да, – выдохнул он сдавленно. Ее соски были ни розовые, ни коралловые. Они были словно два редчайших рубина.
– Но…
Его язык жадно облизывал ее груди, словно дитя – мороженое. Потом он втянул один сосок глубоко в рот и медленно тер чувствительную кожу языком. Это было потрясающе.
Ощущение было таким прекрасным, что Фейт казалось, будто она сейчас воспарит. Ее тело сжалось и задрожало от удовольствия. Она застонала и прошептала имя Уокера. Фейт вся выгнулась, когда он легонько прихватил зубами ее сосок. Ее тело извивалось в пляске любви. Этим она хотела показать ему, как ей нравится то, что он делает. Жар разливался у нее внутри.
Уокер чувствовал, что происходит с Фейт, он ощутил запах страсти, запах женского пробуждения. Он знал, что она запомнит каждую секунду агонии, через которую он заставит ее пройти.
Уокер стал целовать Фейт всю, покусывая, облизывая пробуя ее тело на вкус, позволяя ей испытать удовольствие от его нежности. Голова его кружилась, Фейт лежала перед ним абсолютно счастливая. Ему нравилась она такая, нравились ее восхищенный взгляд из-под полуопущенных ресниц и жар ее тела. Уокер дразнил ее, но чувствовал, что уже не в силах терпеть такую муку.
Фейт не понимала, что происходит. Прикосновения Уокера были так прекрасны, что тело ее выгнулось, а руки стали легкими. Она подняла бы их, но у нее не было сил. Из ее горла вырвался стон. Фейт знала одно – никогда ничего подобного с ней не было. Мир вращался с бешеной скоростью, а она извивалась, кричала, вертелась. Чуткая, беспощадная жадность его рта не позволяла ей поймать даже свое дыхание.
Это не было похоже на их услады с Тони. Это было как наваждение, как сон самой прекрасной ночи, который они видели с Уокером. Фейт чувствовала себя разрушенной и заново рожденной.
Будто откуда-то издалека она слышала его имя, котор сама же и произносила. Уокер вошел в нее, и соединение тел было настолько легким и горячим, что он почувствова как ее плоть сжала его плоть, словно влажный бархатнь кулак. Уокер застонал так же, как и Фейт. Он знал, что не сумеет продержаться долго. Никогда в своей жизни он не испытывал такого наслаждения. Она обхватила его ногами и скользила по нему. Ее тело было гладким и жаждущим. Она с жадностью принимала Уокера и радовалась гармонии, которую творили их тела.
