Любовь всей его жизни (ЛП) - Тейлор Фарра (список книг .txt) 📗

Родители подобрали ее в аэропорту, и она сама удивилась тому, что не разрыдалась прямо в зале получения багажа. Мать обняла ее и позволила проплакать на своем плече всю дорогу домой, пока отец вез их в полном молчании. Сможет ли Райан когда-нибудь найти такую же любовь, как у них, чтобы создать такую простую, доверительную связь, какую родители пронесли через десятилетия? После Ника и после Маркуса, она не чувствовала, что это когда-нибудь случится.

— Тише, тише, милая, — сказала мама. — У тебя впереди целая счастливая жизнь. Весь мир перед тобой.

— Спасибо, мама.

— Просто помни, милая. Все хорошие вещи...

Райан не дослушала предложение. В данный момент она не была очень терпеливой. Уткнувшись головой в плечо матери, она заплакала так сильно, как никогда не плакала, даже будучи маленькой девочкой.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

...И открывает другую

В течение нескольких дней Маркус пытался представить свои отношения с Райан как опрометчивую интрижку, авантюру: им вместе было здорово, но продолжения не предполагалось. Так он объяснял это всем, кто спрашивал, и даже Смитти, который, наверное, мог сказать, что он лжет, но тому хватило ума позволить ему тосковать в уединении.

На время двухдневной поездки домой на автобусе агентством была прислана на замену другая няня, и в ее заботе о Шарлотте и Майлзе было много профессиональных навыков, но мало тепла. Дети были полностью подавлены потерей Райан, ушедшей без предупреждения, и Маркус старался изо всех сил объяснить им, что случилось. А что, собственно, он собирался им сказать – что они, вероятно, никогда не увидят ее? Что их отец не смог удержать ни одну женщину, поэтому даже к лучшему, что они не слишком сблизились?

Вернувшись в Монтану, он снова начал собирать по кусочкам свою жизнь. После того, как дети провели десять дней с их матерью, они снова были с ним, и теперь посещали государственную начальную школу в Бигфорке. Бьянка, заявив, что у нее нервное истощение после слушания, сбежала в Канкун со своим последним парнем. Полностью изменив свою позицию, она, кажется, не была заинтересована даже в совместной опеке, оставляя детей Маркусу на оставшийся учебный год, за исключением каникул.

«Если они тебе нужны, можешь их забирать», – объявила она ему по телефону, подтверждая, что их борьба изначально не имела никакого отношения к детям.

В Бигфорке Маркус и дети были совершенно одни. Смитти, обдумывающий возможность покупки дома в этом месте, заглядывал к ним каждые несколько недель, но за исключением Серены, которая осталась, она работала в головном офисе в Лос-Анджелесе, Маркус не нуждался ни в каких сотрудниках. Теперь дети были с ним постоянно, и он не жалел об этом.

С точки зрения бизнеса, лето имело безусловный успех. Успех был солидный (Маркус был излюбленной мишенью для умников от рок-критики, так что даже противоречивые отзывы были для него крупной победой), а продажи альбома подскочили на 400%. Исполнив свой долг, Маркус рассудил, что он вполне заслужил перерыв на год, два, или, может, больше. Во всяком случае, он не заботился о рекордных продажах, и, видя свои фотографии в интернете или в журнале, у него сводило живот. Он был богаче, чем Бог, и хотел поменьше внимания от СМИ, и не более того. Он решил просто исчезнуть, как и планировал с Райан, но сделал это в одиночку.

По прошествии шести недель, Маркус и Смитти остановились в доме на долгие выходные, записали акустическую версию песни «Я закрываю дверь» и выложили его на YouTube под псевдонимом «Скорая помощь». Его фанаты догадались обо всем довольно скоро, за неделю клип посмотрели более трех миллионов раз. Многие из них до сих пор ненавидели его, но, к радости Маркуса, чисто хипстерский сайт «Питчфорк»⁶² в середине октября разместил позитивную статью о песне, назвав ее «крупным художественным прорывом для Троя – приверженца традиционных представлений об искусстве». Маркус не мог поверить, что те же чванливые рок-критики, которые придирались к нему на протяжении многих лет, теперь расточали ему похвалы. И дети, которые читали «Питчфорк», «Бруклинский веган» и много чего еще, теперь, казалось, заинтересовались изучением его прошлых работ. Один из руководителей лейбла сказал, что количество прослушиваний на Дейзи и Спотифай⁶³ взлетело до потолка. Даже без живых выступлений Маркус смог охватить новую, более молодую аудиторию, не выходя из своего дома.

Некоторое время спустя Маркус обнаружил себя размышляющим над возможностью никогда больше не гастролировать. На протяжении многих лет он старался всегда говорить «да», опасаясь, что, если он начнет отклонять предложения, то они иссякнут, пока он отвлекался на что-то другое. Кроме того, даже если он сделает это, то на него будет оказываться колоссальное давление, чтобы он продолжил вкалывать. Если Маркус не будет гастролировать, его лейбл не заработает деньги, что вполне устраивало его. Но не его группу, и не Смитти. Тем не менее, Маркус рассуждал, что у него было достаточно денег, чтобы его гитарист был сытым и довольным до конца их дней. Если им вдвоем удастся здесь в Монтане сочинять и записывать песни, нанимая местных музыкантов только тогда, когда в них будет необходимость, то вполне смогут войти в совершенно новый этап их творческого сотрудничества. Как там выражались отцы-основатели хиппи? Включись, настройся, оторвись⁶⁴.

Но среди этого удивительного прорыва Маркус не переставал думать о Райан, тем более, невозможно представить, что все это случилось бы без ее участия. Она была единственной, кто помог превратить «Я запираю двери» из средненькой композиции в потрясающую песню, и она была единственной, кто заставил его задуматься о способах избежать однообразия гастрольной жизни.

Воспоминания о времени, проведенном вместе, обрушивались на него как шквал: нелепый инцидент с нижним бельем в день, когда они познакомились; случайная встреча на рынке Пайк Плейс Маркет; случай с вывихом лодыжки Райан и массаж ног; все безрассудные выходки, которые он вытворял на сцене, чтобы попытаться добиться ее расположения; мимолетные мгновения страсти, которые они пережили в его номере. Маркус пытался на протяжении нескольких недель избавиться от захвативших его воспоминаний, но не смог этого сделать. Как он ни желал найти способ забыть ее, чувства, которые у него возникли, просто так никуда не ушли.

Однажды, когда дети были в школе, а он и Смитти обменивались идеями, как переделать аккорды для еще одной новой песни, его старый приятель, наконец, нарушил свое молчание.

— Давай, старик, — сказал он, протягивая Маркусу чашку свежего кофе. — Мы должны поговорить об этом. Положи гитару. В любом случае, сегодня твои идеи совсем ни к черту.

Но Маркус не знал с чего начать. Его снова оставили, и причина была очевидна – его слава съела живьем еще одну женщину. Он так и заявил своему другу.

— Ну, это довольно драматический способ так сказать, — согласился Смитти. — Но ты понимаешь ее, верно? Райан – хорошая девушка, а не какая-нибудь охотница за деньгами, как ну... Ты знаешь, что я никогда не любил Бьянку.

— Да. Ты говорил это с самого начала.

— И, брат, можешь ненавидеть меня за это, но сколько времени прошло?

— Мы не разговаривали около восьми месяцев.

Смитти рассмеялся.

— Ты не говорил со мной в течение восьми месяцев. Чувак, ты упрямый. И глупый. С другой стороны, я такой же. Посмотри на меня сейчас, мне тридцать шесть, и я до сих пор один.

— Это не глупо, брат. Это гениально.

— Нет, это не так. Нет ничего умного в одинокой старости, или в том, чтобы отпустить лучшую женщину, которая когда-либо у тебя была.

— Ты действительно думаешь, что Райан – лучшая женщина в моей жизни?

— Ты шутишь? Даю сто очков вперед.

Старый друг Маркуса помог ему вспомнить, что причины ухода Райан не были безосновательными: невинную женщину, не привыкшую к опасности в обществе знаменитости, вываляли в грязи, ее репутация загублена только по причине ее близости к Маркусу и его музыке.