Спящая красавица - Майкл Джудит (библиотека электронных книг .TXT) 📗
– Я этого и хочу, – сказала девочка. – Удалиться».
Тогда ей было почти пятнадцать. Это был ее последний приезд в Тамарак.
– Я не знала, что дед помнил обо мне, – медленно вымолвила Анна. – Я думала, что он был так сердит на меня и так разочарован во мне, что выкинул меня из своей жизни.
– Он много думал о тебе, – сказал Лео. Он помог Гейл наполнить тарелки сэндвичами и картофельным салатом. – Помню, однажды мы завтракали вместе примерно за год до его смерти. Вскоре после этого у него был первый удар, и больше его разум не был таким ясным, как в то утро. Он сидел с закрытыми глазами и вдруг сказал: «Анна» – нет, «дорогая Анна» – и потом: «Прости, прости... Я любил тебя и потерял тебя и хотел бы попросить у тебя прощения»... Что-то вроде этого. Итан сказал, что, наверное, он тебе не нужен, потому что ты выросла, но и сейчас еще хотел бы сделать так, чтобы ты себя чувствовала любимой и защищенной. Я помню, именно так и сказал: любимой и защищенной. И он хотел бы, чтобы ты вернулась, и он смог бы сказать тебе все это до того, как умрет.
Анна сидела очень тихо. Глаза ее были полны слез, но еще сильнее она плакала про себя. «Все эти годы, – думала она, – все эти годы она считала, что никому до нее нет дела. А Итан о ней беспокоился. Я была любима и не знала об этом. И Гейл беспокоилась. Я никогда этого не знала. А теперь дети Гейл. И муж Гейл».
Слезы высохли.
– Я хотела бы вернуться назад, – сказала она.
– И я хотела бы, – выразительно сказала Гейл. – Но ведь ты счастлива, правда? У тебя чудесная квартира, твой офис и то, что ты юрист. Это гораздо более увлекательно, чем Тамарак. У нас здесь ужасно тихо. Ты единственная в семье, кто уехал и сделал что-то, совершенно не связанное с компанией.
– Дядя Винс так сделал, – вставил Нед. Он сенатор в Вашингтоне, говорит всякие президентские вещи. – Мальчик взглянул на замкнутое лицо Анны. – Он мне совсем не нравится, – жестко добавил он. – Не думаю, чтобы дядя любил детей. Наверное, он вообще никого не любит. И сделал странную вещь на дедушкиных похоронах, сказал Киту избавиться от кого-то. Как будто убить, понимаете. Это было в самом деле странно.
– О ком он говорил? – спросил Лео.
Нед пожал плечами.
? Просто сказал: «Выясни, чего она хочет и избавься от нее». Прямо как в «Зло в Майами», но на похоронах это было странно, знаете, и не стоило так говорить на похоронах.
Лео встретился взглядом с глазами Анны.
– Ни в чем нельзя быть уверенными, – сказал он.
– Он звонил раньше, – вспомнила Гейл.
– Кто? – поинтересовался Лео.
– Кит, – ответила потрясенная жена.
– Нельзя быть уверенными в чем? – спросил Нед, переводя глаза с одного из них на другого.
– Вот о чем он говорил, – сказала Гейл. – Но ты прав, что бы это ни значило, не следовало говорить такое на похоронах. Почему ты не расскажешь нам о вашем матче в софтбол? Мы даже не знаем, кто выиграл.
Анна сидела, откинувшись и слушала, как они говорят об игре. Она едва слышала их голоса. «Выясни, чего она хочет и избавься от нее». Она так и слышала его голос; она и не знала, как хорошо помнит его. Анна почувствовала прилив ужаса, а потом ярости. Однажды он уже избавился от нее, разве этого не достаточно?
«Это именно я уехала, а Винс остался, в семье, в тепле и безопасности. Не честно, не честно, не честно. И после всего этого он хочет, чтобы Кит избавился от меня – что бы это ни значило. И Кит потом позвонил, спрашивал, здесь ли я. Почему Кит? А какая Винсу разница? Это не может быть связано с угрызениями совести: у него ее нет. Не страх и не беспокойство; какую же опасность я для него представляю? Один раз я обвинила его и никто мне не поверил».
Но, разумеется, и сенатор может опасаться, разумеется, и сенатор может беспокоиться. Обвинение в сексуальном злоупотреблении было бы подобно разрыву бомбы. И обвинение, если таковое последовало бы, исходило бы не от пятнадцатилетней девочки, а от респектабельного юриста, сотрудника известной фирмы с устоявшимися, консервативными правилами.
Она была, действительно, реальной угрозой для Винса. Конечно, тот хотел бы избавиться от нее.
Ладно же, ему это не удастся. Один раз он попытался это сделать, снова не получится. Теперь у нее есть семья. Всегда была, хотя она не осознавала этого. Итан беспокоился о ней, и она была уверена, Мэриан, Нина и Уильям тоже по-своему беспокоились, хотя в тот ужасный момент не поддержали ее. А теперь здесь были Лео и Гейл, Нед и Робин, и если она хотела, чтобы они стали ее семьей, и может быть, еще кто-то из остальных, то Винсу не остановить ее. У нее снова будет семья. И она не отдаст ее так легко, как раньше.
На этот раз если кто и уйдет из семьи, то это будет Винс.
– ...в понедельник, тетя Анна? – спросила Робин. Анна вздрогнула.
– Извини, что насчет понедельника?
– Мы могли бы вместе пойти на мои занятия по керамике. Ладно? Может быть, ты тоже что-нибудь сделаешь, тебе понравится, правда. А потом мы купили бы булочек с сосисками и съели бы их в парке. Хорошо?
Анна стала пересматривать свой план отъезда в понедельник. Она могла бы позвонить рано утром в свой офис и попросить секретаршу все спланировать заново.
– Мне бы очень хотелось. Где ты...
– Привет, я услышала ваши голоса и прошла через дом.
– Дора, с приездом, – сказала Гейл. – Давно тебя не было видно. Это Анна Че... Гарнетт. Анна, Дора Четем. Ты обедала, Дора?
– Нет, я ходила по магазинам все утро. Умираю от голода. – Она повернулась к Анне. – Я видела тебя на похоронах Итана; все удивлялись, кто ты. Ты остановилась у Гейл и Лео?
Анна кивнула. Она не могла говорить. Это было почти то же самое, как если бы перед нею сидел Винс. Белокурые волосы Доры лежали волнами и блестели в точности, как у ее отца; карие глаза окидывали Анну быстрым взглядом в точности, как глаза ее отца; улыбка была такой же нежной, подбородок таким же острым. Дора Четем с ее ангельской красотой, была точным подобием Винса Четема в женском обличье, и на какое-то мгновение, Анна съежилась.
Гейл вопросительно посмотрела на Анну. Помедлив немного, Анна кивнула. Дора должна была знать, кто такая Анна; они не смогли бы держать это в секрете.
– Ты, наверное, не помнишь Анну, – сказала Гейл, – она уехала так давно, но она моя сестра. Она уехала...
– Так ты та самая Анна? – уставилась на нее Дора. – Неудивительно, что все они с ума посходили на похоронах. Ты сорвалась, когда мне было лет пять, не так ли? Мама говорила, что ты не особенно нас любила. И ты никогда до сих пор не возвращалась? Где ты была?
? В Калифорнии, – сказала Гейл. – Анна живет в Лос-Анджелесе.
? Правда? Я тоже. А где ты живешь?
? Сенчери Сити, – ответила Анна. Голос у нее был сдавленным.
? Это рядом с тобой, Дора? – спросила Гейл.
? Нет, – коротко ответила та.
Бровь Лео поднялась.
– Какие-нибудь проблемы, Дора?
Она пожала плечами.
? Я там больше не живу. Уже два месяца.
– О, извини, – сказала Гейл. – Мы не знали. Вы так долго были вместе.
– Три года и два месяца. И одну неделю.
– И ты решила, что тебе это не подходит?
? Он решил, – она снова пожала плечами. – Совершенно неожиданно. Я думала, что знаю все его безумные настроения, но это было что-то новое. Он все рассуждал и рассуждал о своих делах, а потом просто... выставил меня.
– Извини, – снова повторила Гейл. – Ты нашла себе другое жилье в Лос-Анджелесе?
– Нет еще; я была в Европе. Пока мне хотелось только уехать. Все кончено, знаете. Я просто не знала, что делать или к кому обратиться. Он сказал выметаться, что я и сделала.
– Даже не уложив вещи? – заинтересованно спросил Нед.
Дора рассеянно посмотрела на него.
– Нет, я уложила. Взяла свою одежду. На прошлой неделе я вернулась в Лос-Анджелес, – сказала она Гейл и Лео. – Мне нужно было воодушевить моего адвоката. Он все время твердил мне, что я не могу делать, что не могу получить и о чем не могу даже спрашивать. Я думаю Джош к нему обратился. Вот почему я приехала сюда, поговорить с Лео. Ты знаком с юристами и знаешь Джоша; то есть я имею в виду, вы довольно близко сошлись, так ведь? Иногда мне казалось, он вам нравится больше, чем я. Так что скажите, что мне делать дальше. Мне нужно найти кого-то, еще не обработанного Джошем.
