Спящая красавица - Майкл Джудит (библиотека электронных книг .TXT) 📗
– Я не знаю, чего ты от него хочешь, – мягко сказал Лео.
– Какую-то компенсацию за все эти годы. Если бы мы были женаты в течение этого времени и меня выставили, то по крайней мере, я получила бы деньги. Так почему бы мне не получить их сейчас? Если даже мы и не были женаты, разве это не значит, что я давала ему все, что он хотел, развлекала его, готовила для него...
– Ты говорила, что ненавидишь готовить, – вставила Робин.
– Робин, – сделала замечание Гейл.
– Я старалась, как могла, – сказала Дора. – На самом деле, знаете, его особенно не беспокоило, готовила я или нет; он привык к этой ужасной пище на его разлюбезных раскопках. В любом случае, какая разница? Я делала все, что он хотел, все, что делает жена, все это время мы были вместе и он был счастлив... Я знаю, он был счастлив... говорил мне всякие любовные слова... – Из глаз у нее хлынули слезы, и она вытащила носовой платок из кармана брюк. – Я тоже была счастлива, а он все разрушил, все мои надежды, все, чем я дорожила...
Лео нахмурился.
– Он тебя не предупреждал? Были какие-то причины? Это непохоже на Джоша.
– Вы за него, как и тот адвокат! Он обрабатывает людей, Лео, вот что я скажу. Все думают, он замечательный, но они же не живут с ним. Мне нужен кто-то на моей стороне, кто справился бы с ним, кто-нибудь жесткий, кому небезразлично, как обращаются с женщиной. Ты должен знать кого-нибудь.
– Дора, ты знаешь половину Лос-Анджелеса, – ответил Лео, – Ты должна знать десятки юристов или людей, которые порекомендовали бы тебе кого-то.
– Может быть, Анна знает кого-нибудь, – сказала Гейл.
Дора взглянула на Анну.
– Почему? Ты замужем за кем-то из них?
– Анна юрист, – заметила Гейл. – Она специализируется по разводам.
Дора не сводила глаз с Анны.
– А ты хороший юрист?
– Дора, – сказала Гейл.
– Я имею в виду, были ли у тебя серьезные дела и выигрывала ли ты эти процессы?
– Конечно, выигрывала, – ответила Гейл.
– Она могла бы и сама за себя ответить.
? Я сейчас очень занята, – холодно сказала Анна. – Сомневаюсь, чтобы я смогла взять нового клиента. Я могу порекомендовать кого-нибудь.
– В какой фирме ты работаешь?
– Энгл, Саксон и Джоут.
– Я слышала о ней. У этой фирмы хорошая репутация. Ты могла бы порекомендовать кого-нибудь в своей фирме?
– Если хочешь. Человек, о котором я подумала, работает в другой фирме.
Дора отхлебнула чай со льдом.
– Как ты думаешь, я могу выиграть дело?
– Не имею представления. Я ничего не знаю о тебе или о том, с кем ты жила.
– Что тебе надо знать?
– Какие между вами были соглашения, какие контракты вы подписывали, какие устные обещания давали друг другу, утверждения, которые высказывались перед свидетелями, имущество, приобретенное совместно, сбережения, которые у вас были.
– Это такая анкета?
– Это начало.
– Человек, которого ты бы рекомендовала, сталкивался с такими случаями?
– Нет, насколько мне известно. Но он сильная, творческая личность и расположен к женщинам, ведет дела беспристрастно.
– У тебя были такие случаи, как этот?
– Да.
– А сейчас занимаешься чем-то подобным?
– Нет.
– А когда вела последнее такое дело?
– Два месяца тому назад.
Глаза Доры сузились.
– Стив Хауторн. Верно? Боже, я же не связала факты. Анна Гарнетт. Ты была адвокатом его подружки. Я читала о тебе. Ты выиграла.
– Да, но я сказала тебе, я не могу сейчас взять новых клиентов.
Дора села поудобнее.
– Ведь юристы всегда ищут интересные случаи, правда? Это способствует их карьере? Полагаю, Стив Хауторн был лакомым кусочком, но ведь неплохо защищать дочь сенатора?
– Извини, – сказала Анна.
– Ну что тебе стоит? – вопрошала Дора. – Анна, послушай. Пожалуйста, послушай. Я в отчаянии. Вся моя жизнь полетела кувырком. Минуту назад у меня был дом, я знала, что ждет меня в будущем, и вдруг мне негде жить, нет никакого представления о будущем. Я оказалась на улице, я была испугана. Я все еще испугана; наверное, мне потребуется не один месяц, чтобы снова поверить в себя и начать жизнь заново. – Она увидела, что выражение лица Анны изменилось. – Ведь ты понимаешь, Анна, не так ли? Анна, пожалуйста, возьмись за это. Я хочу, чтобы это была ты. Не хочу никого другого. Мне нравится, как ты говоришь, как смотришь, и я хочу, чтобы ты это сделала. Анна, я чувствуя себя ужасно одинокой и мне так стыдно... то есть, я думаю, каково это, быть выгнанной из своего собственного дома... Анна, послушай, ты нужна мне.
Женщина смотрела мимо Доры, на пики гор, величественно спускавшиеся уступами к горизонту. Так много места на свете, так много людей, так много способов избежать столкновений. Однако, она сидит здесь за этим столом, а напротив нее – дочь Винса, которая просит о помощи. Дочь Винса». Я не могу, – подумала она. – Я не могу настолько приблизиться к нему. Я хотела обрести семью, но не хотела попадать в затруднительные положения. А как же ты думала, что такое семья, как не затруднительные положения? Не все здесь мило и приятно».
Если бы Дора не была дочерью Винса, она незамедлительно взяла бы ее дело. Анна единственная в фирме вела такие дела. Так почему же Винс снова будит определять, что ей следует делать? Только что она решила, что никогда не позволит ему лишить ее семьи. Так почему же то, что он существует должно определять, браться ей или нет за случай, предназначенный как раз для нее?
«Он для меня не существует. У меня есть профессия, у меня есть жизнь, а теперь у меня есть и семья. Я делаю, что хочу. И прошлое здесь ни при чем».
– Хорошо, – сказала она Доре, и в это мгновение почувствовала, что ступила на путь, конца которого не может ни предвидеть, ни вообразить. – Я вернусь в Лос-Анджелес во вторник. Тогда мы и возьмемся за работу.
ГЛАВА 9
– Очень мило, – сказала Дора, бросив быстрый одобрительный взгляд на солидную английскую мебель в кабинете Анны. – И вид из окна тоже хорош. Предполагаю, что угловые кабинеты здесь оставляют для тех, кто давно тут работает.
– Да, – ответила Анна с улыбкой.
– Хорошо, держу пари, для тебя сделали исключение; люди говорят о тебе восторженно, это очень впечатляет, – она села напротив Анны в кожаное кресло у стола. – Я спросила о тебе нескольких человек – ты не против, а? Не то чтобы не доверяла тебе, просто все для меня так ново, что я решила поинтересоваться чужим мнением – так или иначе все говорят, что мне повезло, если ты согласилась взять мое дело. Я не стала говорить им, что мы родственницы; хотела, чтобы они думали, что ты занимаешься моим делом, потому что ты, действительно, интересуешься им и считаешь мой случай хорошим, а не потому что мы кузины... ведь поэтому ты и взялась за это дело, правда? Я подумала, что даже не уверена, лучше или хуже отдать дело родственнице. О, я не имела в виду хуже, ужасно глупо получилось. Я только подумала, тебе не надо так выкладываться, как ты делала бы для...
Анна смазала ее последние слова.
– Я лучший юрист, каким только могу быть для моих клиентов, – сказала она ровным голосом.
– Знаю, я это знаю, – смиренно сказала Дора. – Извини, что сказала так, я, действительно, так благодарна... действительно, благодарна, ты знаешь; ты и вправду нужна мне. Ну а теперь, с чего мы начнем? О чем ты хочешь спросить меня?
Анна улыбнулась, наблюдая озабоченность Доры насчет своей собственной персоны. Интересно, насколько ее ласковость и обаяние наиграны. Может быть, целиком и полностью. Ее отец был в этом большим мастером. Ее захватила внезапно волна сожаления о данном согласии. «Я не могу. Нельзя было говорить, что займусь этим». – Но Дора не отвечала за своего отца; она не могла не быть на него похожей, чтобы Анна не испытывала потрясения каждый раз, когда она смеется или по-особенному поворачивает голову; и не ее вина, что из-за этого сходства Анна испытывала чувство недоверия к ней. Она принадлежала к их семье, и самое важное – Анна была ей нужна, а тут уж Анна не могла устоять Именно это в первую очередь привлекло ее в юриспруденции и позволяло быть довольной жизнью все эти годы без семьи или близких друзей. Быть нужной. Когда-то она никому не была нужна. Даже Элинор, хотевшей дружбы с нею, собственная семья, в конце концов, стала нужнее. У Анны были ее клиенты. Многие из них ей не нравились, многими она восхищалась, но поделать с этим ничего было нельзя; они в ней нуждались. Они сидели в ее кабинете и старались произвести на нее впечатление своей честностью, прямотой, значительностью, привлекательностью, и как жестоко они ошибались. За их хвастовством и бравадой, за их непринужденной ложью она слышала мольбу о помощи. Они хотели, чтобы им сказали, что делать, как и когда поступать так или иначе, и даже если они не следовали ее советам, все равно возвращались, с просьбой дать им новые указания, помочь и ободрить. И почти всегда они были ей благодарны.
