По усмотрению директора (ЛП) - "Desert_Sea" (серия книг TXT, FB2) 📗
Он напрягся, когда прозвучали последние слова. Она никогда раньше не вставала на столь зыбкую почву. Но она чувствовала свое могущество. Она была уверена в себе. Теперь она понимала, какой властью обладала.
И хотя она чувствовала напряжение в его теле, он не проронил ни слова за все время ее монолога. Так же, как и она, в свою очередь, не смела поднять взгляд, опасаясь того, что могла увидеть. Но когда она все-таки взглянула на него, с трепетом откинувшись на спинку, то провалилась в омуты его прекрасных глаз. Он не был традиционно красив. Он даже не был ее «типажом». Но было в нем что-то такое, что невыносимо притягивало, заставляя чувствовать себя мошенницей… или даже шлюхой.
Как она могла так легко переметнуться? От одного мужчины к другому, а потом обратно? Как она могла утверждать, что влюблена, и в то же время была готова отдаться другому?
Но у нее не было времени на размышления, так как его ответ внезапно застрял комом у нее в горле.
— Я помогу тебе.
Ни вопросов. Ни пренебрежительных замечаний. Ни намека на неуверенность.
Она бросилась вперёд и поцеловала его. Просто не смогла сдержаться. Облегчение было слишком велико. И его губы были такими мягкими, почти нереальными для мужчины, и его вкус был таким… сладким… привычным. Пальцы скользнули вверх по его шее… по линии подбородка… к щеке… и замерли…
Осознание поразило ее, как гром среди ясного неба. Отскочив назад, она приглушенно вскрикнула, зацепив ногой столик и опрокинув стоявший на нем светильник. Но при свете лампочки, лишенной абажура, на его лице все равно не отразилось то, что почувствовала ее рука… шрам… тонкая горизонтальная линия, пересекавшая плоть.
А потом его палец почти незаметно приподнялся, и глаза мгновенно сменили цвет, с кристально синего в бездонно чёрный.
— Черт… не может быть, — чуть не задохнулась она. — Это ты.
========== Глава 22: Переломный момент ==========
— Что случилось, Гермиона?
Она почувствовала, как чья-то рука опустилась ей на плечо. Перед глазами возник изгиб женского бедра, спустя мгновение скользнувший вперед, став неким барьером между Гермионой и мужчиной, сидевшем напротив. Да, смелости ей было не занимать. Это было первое, что пришло Гермионе в голову. Наверняка её распределили бы в Гриффиндор… если бы она не была магглой.
Но, к сожалению, храбрость ее не спасла. Мужчина вскочил с дивана, выхватив на ходу палочку. Ловкий взмах — и вся группа остолбенела, застыв с перекошенными от недоумения лицами. Несмотря на страх, Гермиона не могла не заметить иронию в сложившейся ситуации. Присутствующим было не все равно. Они искренне переживали за неё. Даже Сэмюэль вышел из тени и, казалось, направлялся в ее сторону. Но, конечно, ему не суждено было до нее добраться. Никому из них… кроме него — человека, которому ей никогда не следовало доверять… того, кто с каждым ловким взмахом превращался в до боли знакомого волшебника.
Он уверенно двинулся вперед, направляя палочку от одного присутствующего к другому и безжалостно стирая их воспоминания, пока не вернулся к той, чья рука все еще успокаивающе лежала на ее плече. К сожалению, Гермиона не успела отблагодарить ее за беспокойство.
Он подошел к женщине со спины, приставив палочку к виску. И неотрывно смотрел на Гермиону на протяжении всего времени, пока препарировал чужое сознание. Это было предостережение — демонстрация силы. Он полностью владел ситуацией. Он сам регулировал глубину воспоминаний и информацию, которую необходимо уничтожить… и, соответственно сам определял то, что с его позволения теперь будет о ней известно.
Гермиону поразило то, что он снова лишил ее права на принятие решений, связанных с собственной жизнью. Он не дал ей покончить с собой. Теперь он без ее спроса решал, будет ли она присутствовать в умах — и, возможно, в сердцах — других людей. Нет, ни один человек в мире не должен был обладать такой властью, и все же она сделала то же самое. Но разница была в том, что она сделала это из добрых побуждений.
Он же выполнял приказ Министерства — приказ этих безликих, бессердечных людей. Она презирала его за это.
Потянувшись за палочкой, Гермиона вдруг взвыла от отчаяния. Он опередил ее. Огромная ладонь ухватилась за запястье, сжав руку в стальные тиски, в то время как другая скользнула ей за спину, вынимая палочку из заднего кармана джинсов — точно так же, как в ту первую ночь. Увидев суровое выражение его лица, она вдруг поняла, что, несмотря на то, что между ними было, теперь перед ней стоял тот равнодушный, замкнутый и отстранённый человек, каким она его знала с самого начала. Он идеально сыграл свою роль. Он был идеальным шпионом. Слишком хорошим, как оказалось, чтобы бросить это дело. И все же…
— Министерство знало, что ты спал со мной? — храбро выпалила она, приподнимаясь на носках, чтобы взглянуть ему в лицо.
Попав в поле его зрения, она заметила, как сверкнули его глаза, прежде чем он придирчиво заскользил ими по ее лицу, дотошно изучая каждый изгиб, каждую чёрточку, после чего, казалось, сделал какой-то вывод, от которого ушёл еще глубже в себя. Резко развернувшись, он дернул ее за запястье и потащил к двери. Она не сопротивлялась. В этом не было смысла. Но она определенно не собиралась молчать.
— Похоже, что «нет», — огрызнулась она ему в спину, когда он выволок ее из помещения.
Прижав Гермиону к стене лестничной площадки, он удерживал ее на месте, пока произносил заклинание, снимающее остановку времени, а затем, щелкнув по замку и заперев тем самым дверь, практически пронес ее тело вверх по лестнице, прежде чем поставить на ноги и подтолкнуть, вынуждая пройти через следующую дверь в тускло освещенное кафе.
Быстро обходя столики, он вел ее к выходу. Прохладный вечерний воздух ударил в лицо, когда она, споткнувшись, вывалилась на пустынную улочку.
Вдалеке виднелись люди, вернее их силуэты, идущие в противоположном от них направлении. Но звать на помощь не было смысла — не сейчас, когда он крепко сжимал ее предплечье одной рукой, пока вторая была опущена вниз вместе с зажатой палочкой и нацелена ей в бедро. Они двигались слишком быстро, пробираясь сквозь затененные участки домов, прежде чем резко свернуть в переулок, из которого судя по всему он планировал аппарировать.
Пакет, лежавший в кармане, отскакивал от бедра в такт ее торопливой походки. Она собрала свои вещи всего несколько часов назад, влекомая надеждой, переполненная волнением… Но была встречена лишь насмешкой. Он насмехался над ее отчаянной наивностью — над ее глупыми мечтами найти кого-то, кто возьмёт ее под свою защиту.
Она выбрала не того мужчину. Как оказалось, наоборот — того, кто больше остальных поспособствовал ее провалу. И когда он затащил ее в темную нишу между двумя зданиями, притягивая к груди для аппарации, она посмотрела ему в глаза и поняла, что он не собирался ей помогать.
Мгновение спустя, когда треск статического электричества все еще звенел в ушах, она распознала силуэт Хогвартса и попятилась, пытаясь вырваться из его хватки.
— Я не вернусь, — прорычала она, выкручивая руку в тщетной попытке высвободиться.
Он бесстрастно наблюдал за ней, позволяя бороться еще несколько мгновений, прежде чем с раздражением отвернуться и потащить ее по залитой лунным светом дороге.
— Пусти меня, — потребовала она более настойчиво, продолжая вырываться.
Бесполезно, он был слишком силен.
Она семенила, упиралась, часто спотыкаясь на пути, гравий шуршал под ее ногами. Но они неумолимо приближались к замку.
— Пожалуйста, Северус…
Более мягкая просьба была последней надеждой, последней попыткой воззвать к тому хорошему, что было в его душе… в конце концов, она у него была — ей довелось ее познать… по крайней мере, ей так казалось.
Но он даже не замедлил шага.
Как он мог? Как мог притворяться, что ничего не испытывал к ней?
Несмотря на предательство, она все еще питала к нему сильные чувства. Она умудрилась влюбиться в него… дважды. И это не было каким-то додумыванием ее изнемогающего от одиночества, запутавшегося разума… или чего-то еще. Эта любовь возникла в ответ на его собственные чувства… а она в свою очередь ответила ему взаимностью. Он явно хотел ей обладать. Было бы глупо это отрицать.
