По усмотрению директора (ЛП) - "Desert_Sea" (серия книг TXT, FB2) 📗
Если она не могла жить так, как отчаянно хотела, то, по крайней мере, ей не пришлось бы жить, зная, насколько она была близка к своей цели.
========== Глава 23: Кукловод ==========
Во флакончике цвет казался бордовым, но на пальчиках ног, которыми она игриво шевелила над собой, он определенно был алым. Гермиона снова сверилась с флакончиком, а затем встряхнула его, словно тот мог сменить свой оттенок. Но ничего не изменилось, и она снова расплылась в улыбке. Накрасить ногти было совершенно легкомысленным действием, таким глупым и девчачьим, что со стороны она, наверняка, выглядела слегка нелепо — но Гермиона просто не могла вспомнить, когда последний раз радовалась таким простым вещам.
Просто лежать и наслаждаться своими покрытыми ярким лаком ноготками, как в детстве, когда мама уверенными штрихами красила каждый ее пальчик, а она, покачиваясь на стуле, щурилась от полуденного солнца.
Действительно, за последнюю неделю Гермиона пришла к пониманию, что ее навязчивые мысли и раздумья, а так же возникший следом водоворот тоски, вогнали ее в ощущение практически смертельной безнадежности. И теперь она пыталась прийти в себя. В комнате Луны, лежа на мягком, словно облачко, ковре и покачивая в воздухе босыми ногами, Гермиона вдруг снова почувствовала себя подростком — и приняла это на удивление комфортно.
Монотонное царапанье пера по пергаменту и ритмичное бормотание заклинаний еще больше способствовали ее умиротворению.
— По-моему, оранжевый теперь мой фаворит, — объявила Джинни, восхищенно склонив голову над своим творчеством.
Гермиона опустила подбородок, чтобы лучше рассмотреть пергамент, край которого касался ковра рядом с ней. Каждый абзац был написан своим цветом — Джинни решила опробовать чернильный набор, который Гермиона, наконец, подарила ей после своего последнего похода по магазинам.
— Согласна, — подтвердила Гермиона. Нанесенный на пергамент, оранжевый оказался охрой с золотым отливом и выглядел просто потрясающе. На самом деле все цвета были хороши.
Это был идеальный подарок для Джинни, которая в свою очередь, искренне взволнованная и переполненная благодарности, решила сразу им воспользоваться и написать Гарри длинное письмо. Гермиона была за неё рада.
Потолок снова сменил цвет. На этот раз превратившись в тропический закат. Яркие, психоделические цвета разукрасили пространство над их головами, но так как чары принадлежали самой Луне, то Гермиона не сомневалась, что мир, согласно ее видению, вполне мог так выглядеть.
— Куда ты нас отправила, Луна?
— Я точно не знаю, — ответила лежавшая на кровати девушка. С пола Гермионе была видна лишь макушка ее светлой головы. — Думаю, на Карибы. Хотя я никогда не была там…
Гермиона блуждала взглядом по потолку, восхищаясь тем, как цвета радуги безмятежно переливались между собой.
— Они прекрасны.
Луна вздохнула.
— Я тоже так думаю. Но Невиллу не нравится. Ему привычней темнота. И чтобы ни одной звездочки. — С минуту она молчала. — Иногда мир слишком велик для некоторых, да?
Перед глазами мелькнула палочка Луны, направленная вверх, ловким взмахом рассеявшая иллюзию и вернувшая потолку прежний безвкусный облик, состоявший из деревянных балок.
— Возможно, — задумчиво ответила Гермиона. — Может, он просто еще не готов к встрече с ним.
— Возможно, — согласилась Луна с свойственной ей неземной интонацией в голосе. Затем она взмахнула палочкой в сторону потолка, вызвав полную противоположность предыдущей иллюзии — буйный простор из громовых туч. Мрачных. Предвещавших бурю.
Беспокойство Гермионы, кипевшее в душе всю прошлую неделю, внезапно вернулось, охватив предчувствием неизбежной беды. Даже несмотря на то, что ей удалось избежать сиюминутных последствий от своих действий на литературном кружке, она остро осознавала, что они точно не будут проигнорированы.
Понять и простить — было не в характере Снейпа. Хоть Гермиона уже видела его краем глаза в коридорах школы, она все равно не могла отделаться от ощущения, что надвигалась буря.
Кому он рассказал? Какие у них были планы на неё?
Конечно, без своей палочки она больше не могла следовать своему собственному плану. И она получила ещё один удар, когда сунула дрожавшую руку в карман и обнаружила, что тот пуст — он умудрился каким-то неведомым образом конфисковать ее записные книжки во время их агрессивного возвращения в замок.
Потеряв все средства к достижению цели и будучи брошенной на ступеньках, ее первым импульсом было желание окружить себя людьми. Она вернулась к друзьям и почувствовала, что снова окутана теплотой и сердечностью. От чего испытала огромное облегчение. Она не знала, почему не могла пересилить себя и прийти к ним раньше. Возможно, ей требовалось достичь глубокого дна, чтобы понять, что придется либо заставить себя снова доверять людям, либо в итоге столкнуться с разъедающим душу одиночеством, которое испортило бы ей оставшуюся жизнь.
В любом случае, она провела значительную часть прошедшей недели в гостях у друзей, особенно у Джинни. И несмотря на то, что у нее не было палочки, ей удалось снова вернуться к учебе.
Можно было подумать, что она впервые за долгое время смогла почувствовать себя «нормальной». Но оказалось, что нет. Зловещий вихрь из облаков над ее головой ясно давал понять, что это не так. Несмотря на гнев и дерзкий отпор, который она дала Северусу в их последнюю встречу, она была напугана. Она чувствовала, что что-то должно было произойти.
И больше всего на свете она боялась, что если что-то произойдет, она никогда об этом не узнает.
***
Гермиона возвращалась в свою комнату босиком. Было что-то обнадеживающее в ее ноготках, украшенных красным лаком… что-то неизменно попадавшее в поле зрения с каждым пройденным шагом… что-то такое, что даже ледяной камень под ногами не мог отвлечь от них внимания. Красный, цвет рубинов. Она видела, как судьба Дороти перекликается с ее собственной — они обе носили крохотные обрывки надежды, которые однажды могли привести их домой.
Здравый смысл велел ей отступить… отказаться от своего плана ради сохранения рассудка. Но надежда — не то, что легко отбросить. Даже если ее символ — что-то эфемерное… иллюзорное… просто капли. Лака для ногтей. Холодного пота. Сдерживаемых слез.
Она открыла дверь.
Ее палочка лежала на столе. Кто-то принес ее сюда, и от этой мысли ее пробила испарина. Она взволнованно обрыскала каждый угол, несмотря на то, что и так увидела с порога, что та пуста. Комнатка была совсем небольшой.
Проскользнув в сторону ванной, она открыла дверь. Там тоже никого не было.
Развернувшись, она подошла к столу.
Ее книги лежали рядом с палочкой. Все ее записи и исследования. Даже материалы, которые она украла из Запретной секции Хогвартса и из маггловской библиотеки. Но одна деталь, сама по себе, привела ее в новый ступор.
Затылок девушки на обложке, а за ним, между страниц оскал змеиной пасти на медном стебельке.
Ее подарок. Он вернул его.
Он разрывал с ней все связи. Окончательно и бесповоротно. Полная сепарация…
Что ещё ей оставалось?
Оставалась лишь веревка, на которой ей следовало повеситься.
***
За ней наблюдали.
Она чувствовала покалывание у виска, которое исчезало всякий раз, когда она резко оборачивалась, чтобы противостоять этому вторжению.
Даже в автобусе.
Она пыталась избавиться от преследователей, сменив аппарацию на традиционный маггловский транспорт. Но их присутствие все равно ощущалось.
Чтобы утихомирить свои ходящие ходуном ноги, она положила сумку на колени и уставилась в окно. Она просто возвращала просроченные библиотечные книги. Это не должно было вызвать подозрений. За исключением того, что она являлась всего лишь величайшей угрозой для Волшебного мира со времен самого Волдеморта. И это была проверка.
Можно ли ей снова доверить посещение маггловской библиотеки? Можно ли верить, что она не попытается убежать и скрыться? Можно ли?
