Держи меня крепче (СИ) - "Душка Sucre" (книги .TXT) 📗

– Эй, очнись, психованная, – хриплым прокуренным голосом возвращала меня к жизни рыжеволосая.

– Очнулась…

– Тогда глянь туда, – она кивнула за решетку, где сидел лейтенант, выжидательно уставившись на меня.

– У меня есть к тебе пара вопросов, – тут же принялся за дело дежурный.

– Где Соня? – спросила его я.

Это сон, дурной сон. Она же не могла вот так взять и обвинить меня. А потом бросить здесь одну. Ведь нет?

– Отпустили. Она же не причем, – повел плечами милиционер.

Да, она не причем…

– Итак, начнем. Как вас зовут?

Я все еще в прострации уставилась на свои опустившиеся руки, то есть руку, ведь вторая была подвязана. Отвечать не хотелось. Да и зачем? У него же есть мои документы. Боже, меня обвиняют в причинении вреда живому человеку. В том, что я хотела преднамеренно совершить убийство, и совершила бы, если бы не невиданная прыть реактивной старушенции. Меня пустят по этапу. Родные станут чураться меня и будут отказываться ходить на свиданки. Или придут, но будут смотреть осуждающе и качать головой, а Сеня снимет кино о неудачливой сестре… И что, даже сейчас слез не будет?!

– Как вас зовут? – повторил лейтенант.

– Матвеева Елена Родионовна.

– Врете.

Опять забыла, что у меня теперь другая фамилия…

– Охренчик Елена Родионовна.

– Возраст?

– Двадцать… Подождите, – прояснился мой рассудок, нашарив на плече жирно выведенные черным несмываемым маркером цифры, еще лежа в ванной и пытаясь оттереть их, я не могла понять что они значат, но сейчас, подставив мысленно впереди восьмерку, я ясно поняла, что это телефонный номер. – У меня же есть право на звонок!

Знаю, звонить кому попало не вариант, но звонить родным гораздо хуже. Даже Соня отказалась рассказывать им, понимая, что это плохая идея. А этот неизвестный человек… поймет меня? Нет… просто выслушает… может.. или нет. Но неважно, просто позвоню ему или ей. И будь что будет.

– Да, есть, но сначала ответьте на вопросы.

– Сначала звонок.

– Вопросы.

– Звонок. Или я не буду отвечать на вопросы, – поставила я ультиматум, зная, что нечего терять.

– Хорошо, – процедил дежурный, возомнивший себя великим следователем.

Меня вытащили из камеры, теперь двое, Мальцев и Прохоров, держа с обеих сторон под руки, и повели к видавшему многое и пережившему не одного владельца за свой долгий срок службы телефонному аппарату.

Я еле набрала номер, было неудобно из-за того, что надпись на рабочей руке, но я справилась и приготовилась к… Не знаю, к чему. Просто приготовилась. Долгие гудки сменило раздраженное:

– Алло, – в котором… я сразу узнала голос того, кого слышать хотелось меньше всего.

Этот человек не способен на жалость, в его владении лишь острый язык, которым он жалит без промаха, оставляя глубокие раны. Это был Шерхан собственной персоной. Почему у меня на руке его номер? Я ведь не собиралась видеть его как минимум пару долгих месяцев, а о том, чтобы слышать и речи не было.

– Алло, – я прочистила горло, а на том конце замолчали, видимо, узнав и меня, и, наверное, пребывая в раздумьях, а не повесить ли трубку. – Это твоя жена.

– Я тебя узнал, – медленно выговорил Артем, по-настоящему удивленный моему звонку.

Я пребываю в не меньшем удивлении.

– Откуда у меня твой номер?

– Ты у меня спрашиваешь? – изумился муж.

Знаю, глупо звучит, но все же факт.

– Ладно, проехали. Мне нужна твоя помощь, – вторя Соне, когда та звонила мне, произнесла я. – Меня арестовали.

Повисло молчание. Потом хихиканье. Потом вопрос:

– Шутка типа? Оценил. Смешно.

– Нет. Правда. Меня арестовали, – мне совсем не до шуток, а у этого клоуна только приколы на уме.

Молчание продолжилось, а мне в голову пришла безумная мысль. Если Соня так спокойно вызвала меня к себе, пригрозив, то почему бы и мне не опробовать ее действенный способ.

– Вытащи меня отсюда, и тогда я обещаю, что не расскажу о нашем браке твоей маме, – зуб даю, его мамочка будет против брака с арестанткой.

– Шантаж? Ты меня шантажируешь? – поразился Шер.

– Да, – вымученно выдавила я. – Приезжай, я в пятом отделении милиции.

И повесила трубку, в принципе, ни на что не надеясь. Он же бестолковый. А я все равно не расскажу ничего его маме. Не потому что не представится случая, ведь я теперь заключённая особа, а потому что просто не смогу сдать его ей, зная, что ему от этого будет плохо. Да и что он сможет сделать? Освободит меня? Да, он устроил нашу свадьбу, но будем считать, ему просто повезло, тем более хреново повезло, ведь теперь мы расхлебываем ту кашу, что вместе заварили. Но вот в органах у него вряд ли знакомые есть. Да и не важно все это, он же не обязан меня спасать.

С такими мыслями я была препровождена в камеру и под неусыпным контролем стражей порядка отвечала на вопросы, сыплющиеся градом на меня и записывающиеся ими с остервенением. А потом лейтенант ушел печатать заполненную анкету на компьютере, чтобы с утреца предоставить начальству. Прошло около часа или даже больше, я потеряла счет времени, устав надеяться на что-то, вернее, на кого-то. И вот в тот самый момент, когда я уже в десятый раз мысленно прокляла идею набрать неизвестный номер, появился он – мой рыцарь в сияющих кроссовках, а рядом с ним, лебезя и звеня ключами, бежал лейтенант с бледным лицом, спеша открыть камеру, чтобы освободить меня на волю.

Слишком нереально для того, чтобы быть правдой.

Слишком невероятно и фантастично.

Он пришел, чтобы вызволить меня?

Да, только для того, чтобы я ничего не рассказала его матери, но ведь пришел. А я не верила в то, что он это сделает. Я в нем сомневалась.

Девушки, завидев симпатичного парня, принялись щебетать на все лады и строить ему глазки, а он был только рад вниманию, отвешивая щедро комплименты направо и налево.

Наконец, меня извлекли (это самое подходящее слово, потому что сама я идти было не в состоянии, сказывалось внутреннее опустошение) из камеры и передали в руки Артему, который, схватив меня под ручку, потащил на выход.

– До свидания, господин Охренчик. До свидания, госпожа Охренчик, – попрощался с нами лейтенант, чье лицо начало немного розоветь.

Артем помахал ему рукой, крикнул: «Алливидерчи!«, открыл дверь и повел меня к большой черной машине, припаркованной прямо у входа. Усадив на соседнее рядом с водительским сиденье и застегнув на мне ремень безопасности, он закрыл дверь, а затем сел рядом и молча стартанул в темноту ночного города, прорезаемую фарами. Через две минуты он резко притормозил у моего подъезда, развернулся ко мне всем корпусом и вопросительно уставился в мое лицо.

– Ну, что скажешь, – разрезал тишину его голос.

– Спасибо, – промямлила я.

Он усмехнулся, мол, не за что, пара пустяков.

– Я про пистолет и стрельбу в подъезде.

– Все было не так, – выставила я вперед упрямый подбородок.

– А как?

Я рассказала все в подробностях, упустив лишь тот факт, что меня схватили лишь потом, что я ходила вызволять Соню, оформив это так, будто стражи порядка сразу схватили меня, и, как и предполагалось, мой благоверный ржал надо мной заливисто и заражающе, как будто смешинку проглотил, что я, не удержавшись, поддалась его примеру. И мы, два идиота, сидели и смеялись не в силах остановиться. Такая вот разрядочка после нервной ночи. Есть за что сказать Шеру спасибо.

– И все же… Как тебе удалось вытащить меня? – свернула я на интересующий меня вопрос.

– Открою тебе маленький секрет – деньги творят чудеса! – не стал таиться муж.

Чёрт! Я ведь тоже брала деньги… Но не додумалась ими воспользоваться. Хотя какие деньги? Так просто обвинения не снять…

– Ясно. А если честно?

– Есть у меня один номерок…

– Чей? – тут же поинтересовалась я.

– Нашего крестного папочки, – с желчью выдавил Шер. – Мэра, который пригласил нас на ужин.

– И надо обязательно идти? – настроение сразу улетучилось.