Ва-банк (ЛП) - Барнс Дженнифер Линн (книги онлайн полностью txt) 📗
Найди противоядие.
Спаси Бриггса.
— Мы закончили, — произнесла Стерлинг и потянулась к кнопке на стене.
— Стойте, — слово сорвалось с моего языка. Я не могла отвести взгляда от убийцы. Ты позвал меня сюда не просто так. Ты ничего не делаешь без причины — как и все вы.
Найтшэйд улыбнулся.
— Я подумал, — произнес он, — что у тебя может быть несколько вопросов.
Теперь я поняла, какую игру он затеял. Я оказалась здесь из-за него. Но остаться? Выслушать его? Просить ответов?
Решать было мне.
— Иди, — снова сказал Стерлинг Джадд. Поколебавшись несколько секунд, она подчинилась, на ходу набирая чей-то телефонный номер. Джадд повернулся ко мне. — Я хочу сказать тебе, не произносить больше ни слова, Кэсси, не слушать его и не оборачиваться.
Но он не мог этого сделать. Он мог заставить меня уйти. Я не была уверенна в том, что уйти мог он сам.
Ты сможешь просмотреть информацию, — сказал мне Джадд, когда всё только началось. — Но ты займешься этим не одна.
Мы оба займемся этим не в одиночку.
— Бо Донован, — я обернулась к монстру, терпеливо поджидающему меня по другую сторону стекла. Пока что я не могла заставить себя говорить о своей матери. И я не могла — не стала бы — упоминать Скарлетт. — Ты убил его.
— Это вопрос? — спросил Найтшэйд.
— Ваши люди бросили его в пустыне пятнадцать лет назад.
— Мы не убиваем детей, — ровно произнес Найтшэйд.
Вы не убиваете детей. Одно из ваших правил. Священный закон. Но бросить ребенка умирать в пустыне вам удалось без проблем.
— Кем был для вас Бо? Зачем вы вообще вырастили его, если собирались бросить?
Найтшэйд едва заметно улыбнулся.
— Каждой династии нужен наследник.
Мой мозг работал на полной скорости.
— Тебя не растили, как растили Бо.
Остальных, — сказал Бо, — вербуют взрослыми.
— Слово «владыка» подразумевает подчиненных, — продолжила я. — Я думаю, владыки сами выбирают себе замену — взрослых, не детей. Круг повторяется каждый двадцать один год. Но девятый член, тот, кого называют Девяткой…
— Девятка — величайший из нас. Неизменный. Мост от одного поколения к другому.
Ваш лидер, — мысленно добавила я. Бо не просто родился среди них. Он был рожден, чтобы их возглавить.
— Вы бросили его умирать, — сказала я.
— Мы не убиваем детей, — повторил Найтшэйд всё тем же ровным голосом. — Даже если оказывается, что они недостойны. Даже если им не удается сделать то, о чём мы их просим, и становится понятно, что они не смогут принять долг, для которого были рождены. Даже если они должны дать дорогу истинному наследнику.
О чём они тебя попросили, Бо? Что за монстра хотели из тебя сделать? Я не позволила своим мыслям скользнуть в этом направлении. Я должна была сконцентрироваться на том, что происходило здесь и сейчас.
На Найтшэйде.
— А маленькая девочка? — спросила я. — Я видела тебя с ней. Она достойна? Она — истинный наследник? — Я шагнула вперед, к стеклу. — Что вы с ней делаете?
Я не верю в желания.
— Ты её отец? — спросила я.
— У девочки много отцов.
От его ответа по моей спине пробежал холодок.
— Семь владык, — произнесла я, надеясь выяснить у него что-то, чего я не знала. — Пифия. И Девятка.
— Каждого проверяют. Каждый должен быть достоин.
— А та женщина, которую я видела рядом с тобой? Она достойна? — я задала вопрос со спокойной мощью. Моя мать была недостойна.
Моя мать сопротивлялась.
— Вы и её похитили? — спросила я, думая о той женщине. — И на неё напали с ножом? — я продолжила, чувствуя, как сердце бьется о мои ребра. — Вы пытали её, пока она не стала одной из вас? Вашим оракулом?
Несколько секунд Найтшэйд молчал. Затем он подался вперед, не сводя с меня глаз.
— Мне нравится думать о Пифии скорее как о Фемиде, — произнес он. — Пока растет её ребенок, она — наш совет, наш судья и наши присяжные. Она живет и умирает ради нас, а мы — ради неё.
Живет и умирает.
Живет и умирает.
Живет и умирает.
— Вы убили мою мать, — сказала я. — Вы забрали её. Напали на неё…
— Ты всё неправильно поняла, — слова Найтшэйда звучали разумно, даже ласково, а комната вокруг него пульсировала дьявольской энергией.
Власть. Игры. Боль. Вот он — арсенал этой секты.
Я взяла лист бумаги и нарисовала на нём символ, который видела на груди Бо. Затем я прижала его к стеклу.
— Это было на гробу моей матери, — произнесла я. — Я всё правильно поняла. Она не была частью схемы. Её убили не в день Фибоначчи. На неё напали с ножом в год, когда ты «доказывал, что достоин» с помощью яда, — мой голос дрожал. — Так что не говори мне, что я не понимаю. Вы — не знаю, все вы или один из вас — но вы выбрали её. Вы проверили её и решили, что она недостойна.
Они не убивали детей. Они бросали их на верную смерть. Но моя мать?
— Вы убили её, — я чувствовала горький вкус этих слов. — Вы убили ещё, сняли с её костей плоть и похоронили её.
— Мы этого не делали, — сквозь пелену ярости и горя, застилавшую моё сознание, я расслышала акцент на первом слове. — Пифия может быть только одна.
Все мои инстинкты подсказывали мне, что именно ради этих слов Найтшэйд позвал меня сюда. На эти слова он променял свой последний козырь.
— Одна единственная женщина советует нам и вынашивает ребенка. Один единственный ребенок — один достойный ребенок — продолжает традицию.
Одна женщина. Один ребенок.
Вы убили её.
Мы этого не делали.
Каждого проверяют. Каждый должен быть достоин.
Мою мать похоронили с заботой. С жалостью. Я подумала о женщине, которую я видела с маленькой девочкой.
Одна женщина. Один ребенок.
Я думала о том, как эта группа могла существовать сотни лет, похищая женщин, удерживая их, пока пленницы не становились монстрами. Фемидой. Пифией.
Я думала о том, что женщина у фонтана не пыталась забрать своего ребенка. Она не бежала. Не звала на помощь.
Она улыбалась Найтшэйду.
Пифия может быть только одна.
— Вы заставляете их сражаться, — я не знала, профилировала ли я или просто говорила. Не думаю, что это было важно. — Вы похищаете новую женщину, новую Пифию и…
Может быть только одна.
— Женщина, — произнесла я. — Та, которую я видела с тобой, — мой голос упал до шепота, но слова звенели в моих ушах. — Она убила мою мать. Вы заставили её убить мою мать.
— Все мы можем выбирать, — ответил Найтшэйд. — Пифия выбрала жизнь.
Зачем звать меня сюда? — подумала я, отдаленно осознавая, что я трясусь. Мои глаза наполнились слезами. — Зачем рассказывать мне об этом? Зачем показывать мне то, для чего я недостаточно благословенна?
— Возможно, однажды, — произнес Найтшэйд, — выбирать придется тебе, Кассандра.
Всё это время Джадд неподвижно стоял за моей спиной, но в один миг он ринулся вперед. Он ударил ладонью по кнопке на стене и панель потемнела.
Ты нас не видишь. Ты видишь нас, но не видишь.
Джадд взял меня за плечи. Он потянул меня к себе, загораживая мне обзор и удержал меня, даже когда я начала сопротивляться.
— Я с тобой, — пробормотал он. — Ты в порядке. Я с тобой, Кэсси. Ты в порядке. Ты будешь в порядке.
Приказ. Мольба.
— Два, один, один, семь, — пока Найтшэйд не заговорил, я не осознавала, что громкоговоритель всё ещё работает. Сначала я решила, что он называет число Фибоначчи, но затем он уточнил: — Если хочешь увидеть ту женщину, найдешь её в комнате два-один-один-семь.
Пифия выбрала жизнь, — слова эхом отдались в моих мыслях. — Возможно, однажды выбирать придется тебе.
Комната 2117.
ГЛАВА 63
