Что сделала моя лучшая подруга - Доусон Люси (читать книги бесплатно .txt) 📗
Что же до Тома… Разные мужчины есть на свете, и есть Том. Одного его я удержу в своей памяти как образец того, каким хорошим может быть человек. Господь любит мучеников, и я думаю, что Господь любит Тома, как его люблю я. Он встает на бой, он расправляет плечи и всегда поворачивается лицом к солнцу, но при этом он нежен, добр и правдив.
Если бы лично для меня наступил конец света, я бы хотела, чтобы со мной рядом оказался Том… правда, я очень этого хочу. Не знаю, как такое может быть, — теперь я понимаю, что мы не сможем быть счастливы вместе. Но я, пожалуй, готова на все: даже на то, чтобы он остался с Гретхен, лишь бы только он каким-то образом сохранился в моей жизни.
Но конечно, она не позволит, чтобы так было, и теперь мне пора попрощаться с ними обоими.
Я не стану скучать по Гретхен. Уверена, и она по мне тосковать не будет.
Глава 30
Бэйли целых полтора часа проговорил по телефону с матерью, уговаривая ее приехать в больницу. Она то истерически рыдает от радости, то успокаивается и злится. Она упорно утверждает, что сегодня приехать никак не сможет, просто выжата как лимон после исполнения главной роли в спектакле, и к тому же до завтра Гретхен все равно не очнется.
Бэйли устало думает: «Вот именно. До завтра она не очнется. Приезжай и посиди рядом с ней — поплачь, покричи на нее, пока она тебя не слышит».
Но мать упрямо отказывается, и Бэйли, проиграв бой, сдается. Положив трубку, он смотрит на часы. Два часа дня. Пора в больницу. Он немного поспал и чувствует себя лучше, но, чтобы избавиться от остатков стресса, решает быстренько принять душ. Взяв в шкафу чистое белье, он думает, что надо бы позвонить Анне-Лизе, с чьей постели он неохотно встал вчера утром. Черт, ведь он только вчера проснулся в Испании? С ума сойти. Просто сойти с ума.
«Спасибо тебе, Господи, — думает Бэйли. — Я тебе очень многим обязан».
Том просыпается в три часа четырнадцать минут дня, уткнувшись лицом в подушку на их с Гретхен кровати. В первый момент он ничего не понимает. Почти целую минуту он моргает и собирается с мыслями. Наконец до него доходит, что он больше четырех часов назад решил прилечь на минутку. Он ругается и вскакивает. Вчера он приехал такой измученный, но, войдя в квартиру, обнаружил страшный беспорядок. Пахло пролитым виски, везде валялось битое бутылочное стекло. К тому времени, как он смел осколки и завернул их в газету, подобрал разбросанные по ковру таблетки и пересыпал их в баночку, пропылесосил ковер, подобрал упавшие с ванны шампуни и гели, вымыл заблеванный унитаз и раковину, ему просто пришлось прилечь, другого выбора не было.
Через десять минут он уже принял душ, переодет и готов идти. Он берет ключи и замечает мешок с мусором, аккуратно завязанный и стоящий около входной двери. Он решает, что можно заодно захватить и выбросить мусор из кухни. Он сует ключи и бумажник в задний карман и идет в кухню.
Он вынимает мешок из мусорного ведра, но, как назло, треклятый мешок рвется в тот самый момент, когда он его вытаскивает, — ровно рвется, словно его рассекли хирургическим скальпелем. Мусор вываливается через прореху, будто из лопнувшего кишечника. Том, искренне сожалея, что ему пришла в голову дурацкая мысль выбросить этот мусор, уже готов засунуть мешок обратно в ведро, но, скрипнув зубами, убеждает себя в том, что все равно сделать это нужно. Он открывает ящик кухонного стола и берет новый мусорный мешок. Поднимает порванный и пытается аккуратно уложить его в новый, стараясь не испачкать брюки и ничего не уронить на пол. К несчастью, из порванного мешка все-таки выскакивает картонная трубочка от рулона туалетной бумаги, заткнутая с обеих концов бумажными носовыми платочками, консервная банка от супа и… (Том едва удерживается, чтобы его не стошнило) куриные косточки и полистироловый поддон, на котором некогда лежали две свежие форели. Теперь запашок далеко не свежий. Том морщится и сначала собирает куриные кости. Потом намеревается поднять картонную трубочку и замечает, что при падении скомканный бумажный платок с одной стороны вывалился, а внутри трубочки спрятано что-то еще, тоже белое.
Сначала Том решает, что это использованный аппликатор для тампонов, но нет, это что-то не пластиковое, слишком длинное. А в следующий момент он понимает, что перед ним — полоска теста на беременность.
Он растерянно вынимает полоску из трубочки и внимательно рассматривает.
— О господи! — громко восклицает Том и опрометью мчится к двери.
Я выхожу из второго за день такси рядом с больницей. Время — четверть четвертого. Я упаковала все, что планирую взять с собой сегодня вечером, и оставила в квартире. Я позвонила Вик, поговорила с отцом. Дел у меня больше никаких нет, осталось только попрощаться с Томом и Бэйли. Я уверена, что они уже здесь и сидят в палате, глядя на безмолвную, но неуклонно поправляющуюся Гретхен.
Следуя указателям, я миную часовню, столовую, рентгеновский кабинет, поднимаюсь по лестнице и в последний раз открываю тяжелые двойные двери отделения интенсивной терапии. На сестринском пункте никого нет. Коридор выглядит точно так, как с утра. Я вижу, что дверь палаты Гретхен открыта. Подхожу и в ужасе замираю на пороге.
Гретхен сидит на кровати. Она пришла в чувство, она смотрит на меня в упор. Это похоже на страшный сон — но, увы, все происходит на самом деле.
— Сюрприз, — хрипло выговаривает она. Она не улыбается.
Глава 31
Я молча смотрю на нее, не в силах произнести ни слова. Ноги у меня как ватные. Ремешок сползает с моего плеча, сумка падает на пол. Я неуклюже шевелю пальцами, пытаясь схватить сумку, но я ужасно напугана, меня завораживает бесстрастный взгляд Гретхен. Она изучает мое лицо, словно бы вспоминает меня.
— Как… Откуда ты здесь… взялась? — с трудом выговаривая каждое слово, произносит она.
Эта короткая фраза подсказывает мне: она все помнит.
Прежде чем я успеваю сказать хоть слово, в дверь заглядывает незнакомая медсестра и спрашивает:
— Все в порядке? — Она радостно улыбается — значит, скорее всего, ничего не знает. Или знает не все. Гретхен вяло кивает. — Главное, не перенапрягайтесь, — советует медсестра. — Вы еще очень слабы. Говорите поменьше, пусть побольше говорит ваша подруга.
Она подмигивает мне и исчезает, тихо закрыв за собой дверь.
— Хорошая мысль, — с трудом шепчет Гретхен.
Но я все еще молчу. Как это возможно? Ведь сказала же: в лучшем случае — завтра…
— Ты бросила меня, — произносит Гретхен чуть позже. — Ты не позвонила в «неотложку».
Она неловко усаживается поудобнее и ждет.
Мое сердце начинает бешено колотиться.
— Я попросила тебя вызвать мне «неотложку», а ты не вызвала.
— Я позвонила и вызвала, — возражаю я. — Я ехала с тобой в «неотложке». А потом все время была здесь!
Гретхен непонимающе хмурит брови.
— Но я же видела, что ты нарочно (последнее слово она произносит очень старательно) не звонила.
Тут голос у нее окончательно срывается, она пытается сесть повыше и дотянуться до стакана с водой, стоящего на тумбочке. Я инстинктивно делаю шаг, чтобы подойти и подать ей стакан, но она одаривает меня таким взглядом, что я пячусь назад.
— Долго ты ждала? — спрашивает Гретхен. Она, морщась от боли, делает несколько глотков воды и откидывается на подушки.
— Не помню.
— Не важно. Главное, что ты вообще ждала. Ты нарочно это сделала.
Гретхен устало закрывает глаза.
— Я… — растерянно произношу я.
— Уходи, — говорит она, открыв глаза, повернув голову и пристально глядя на меня. — Просто убирайся. И больше близко ко мне не подходи. Держись подальше от меня, от Тома и от моего брата.
