Танго с Бабочкой - Вуд Барбара (список книг .txt, .fb2) 📗
Когда Боннер думал о той ночи и наблюдал, как его лучший друг манипулирует толпой, собравшейся у стен больницы, как они были марионетками, и когда он слышал, что Дэнни выкрикивает слова, которые должны были превратить его в знаменитость: «Дух Кеннеди будет жить!» — внезапно представил будущее и задрожат от волнения и страха.
Кармелита Санчес услышала новости, когда вошла в ночной клуб, где Мануэль и его друзья обычно проводили день, играя в карты и производя сделки. Она не пошла в заднюю комнату, где ее ждал Мануэль, чтобы отвести к врачу, занимающемуся нелегальными абортами. В баре было включено радио. Швейцар стоял, подобно манекенщице в универмаге, наклонясь к своей щетке и уставившись на радио, его глаза были наполнены слезами.
— Приблизительно в час дня местного времени, — произнес диктор, — президент Джон Фицджеральд Кеннеди умер в больнице Паркленд от огнестрельного ранения в голову.
Время внезапно перестало существовать для Кармелиты, как и для всей нации. В то время как машины тянулись вдоль автострады, школьники были отправлены по домам, а телефонная система полностью заблокирована звонками, Кармелита остановилась в затхлой темноте далласского стриптиз-клуба. Голос раздавался из радио и заполнял все помещение. Говорящий был неизвестен; прошло уже много лет с тех пор, как она слышала этот голос в последний раз, поэтому она не знала, кто был человек, который призывал всех приносить жертвы для того, чтобы Кеннеди мог жить.
Слезы навернулись на глаза и начали стекать по лицу, когда горе, какое она никогда еще не испытывала, завладело ею.
Она пристально смотрела на радио и чувствовала, как ей передается мощь записанной на пленку речи. Эту речь она услышит еще много раз на следующей неделе, потому что ее будут транслировать по всем каналам телевидения и всем радиостанциям страны, — речь знаменитого преподобного Дэнни, которая была спонтанно произнесена у стен больницы, где лежал, умирая, Кеннеди. Молодая проститутка была тронута и попала под влияние мощного красноречия Дэнни Маккея, как и многие другие люди. И, как многие другие люди, она подумала: «Да, я должна изменить свой путь». А затем ее осенило.
Бог не хотел, чтобы она продолжала быть проституткой. Кармелита Санчес привыкла стоять на коленях. Она делала это в неопрятных гостиничных номерах с безымянными клиентами; она делала это в церкви каждое воскресенье. На этот раз она впервые не встала на колени на полу ночного стриптиз-клуба.
Администратор отеля «Бар-Нан» тихо плакала за своей конторкой, закрыв лицо руками. Два старика сидели на мягком диване, их глаза, не мигая, уставились в пустоту. Беверли Хайленд стояла на возвышении в середине вестибюля и слушала, как знакомый голос вещает по радио. Он был здесь. В Далласе. На расстоянии всего нескольких миль. Как и на всех людей в Америке, на Беверли некоторым образом подействовали передвижные проповеди Дэнни Маккея. Но на Беверли оказывали влияние и другие события.
Он действительно был здесь.
Она могла сесть в автомобиль и…
Но Беверли не двигалась. Дэнни пригвоздил ее к месту. Он говорил ей, чтобы она оставила жизнь в грехе и коррупции. Он велел ей принять любовь Иисуса Христа, принести жертву ради Джона Фицджеральда Кеннеди. Он сказал ей — он сказал ей! — вернуться на праведный путь во имя президента. И в то время как он говорил все это, Беверли распознала в голосе Дэнни Маккея то, что уже слышала раньше, много лет назад, — силу.
И она поняла что, как он и обещал, Дэнни Маккей стал успешным человеком.
Он предсказал это девять лет назад, когда выгнал ее из своего автомобиля. Используя людей, он шел по головам в своем маниакальном стремлении подняться к вершине. Он даже использовал умирающего президента в качестве точки опоры.
Стоя посреди тусклого вестибюля гостиницы, слыша, как гудит автомобильный рожок на улице, как кто-то бежит мимо, как тихо плачет администратор, как раздается голос Дэнни Маккея по радио, Беверли внезапно охватило сильное желание: чтобы Дэнни обязательно поднялся на самый верх в обществе.
Потому что когда-нибудь он потеряет свое положение. И она собиралась поспособствовать его падению по возможности, с самой большой высоты. Независимо от того, как много времени потребуется, она будет ждать, наблюдать и увидит это. И, когда наступит подходящий момент, она вернется к Дэнни Маккею и столкнет его в пропасть.
— Рейчел? — прозвучал дрожащий голос.
Она повернулась. Кармелита стояла в дверном проеме с саквояжем в руках.
— Рейчел, — сказала она. — Я еду с тобой.
Март
22
Она нежилась в ванной, в то время как струи горячей воды массировали ее обнаженное тело. Она чувствовала себя так, будто плыла в море приятных ощущений. Не осталось ни единого дюйма ее кожи, который бы не был обласкан, нагрет, мягко окутан маслянистой, ароматной водой. Воздух пах жасмином, гарденией и лавандой; папоротники, мох и белые лилии в зимнем саду, который занимал угол ванной, отяжелели, покрывшись росой от испарений. Она лениво потянулась рукой за хрустальным бокалом и медленно глотнула охлажденного белого вина. Затем наклонила бокал и вылила немного на свою нагую грудь. Внезапный холод после столь высокой температуры оказал стимулирующее действие.
Она закрыла глаза и оперлась головой на черный мрамор. До краев наполненная ванна казалась громадной — она могла почти плавать в ней. Крепления в форме лебедей были золоченые. Пышные растения и тропические цветы росли в зеленых малахитовых горшках вокруг ванны; стены были увешаны зеркалами в позолоченной оправе. У подножия ступенек из черного мрамора, занимая весь пол ванной комнаты, лежал толстый ковер из овечьей шерсти. На медной тележке стояли ковшики со льдом и бутылка вина; серебряные куполообразные крышки, которыми были накрыты тарелки с едой, сохраняли свежесть камамбера и бри, хрустящего французского хлеба, шоколадных трюфелей, итальянской выпечки, кусочков папайи, дыни и ананаса. Там был даже серебряный самовар, который не позволял остывать горячему роскошному венскому кофе и наполнял насыщенный паром воздух легким ароматом корицы.
Почувствовав, что легкий ветерок коснулся ее плеч, которые выдавались из воды, она открыла глаза. Он стоял у двери, улыбаясь. Он вошел беззвучно. Красивый молодой человек с хорошо сложенным телом и длинными белокурыми волосами. Он был в белом костюме для игры в теннис и весь покрыт испариной; она подумала, что он выглядел точно так же, как чемпион после победы на Уимблдонском турнире.
Она наблюдала, как он медленно и томительно раздевался. Сначала через голову снял рубашку, из-за чего его торс напрягся. Затем туфли и носки. Наконец шорты. Он был само совершенство.
Медленно поднимаясь по ступенькам к наполненной ванне, он намеренно тянул время. Она наблюдала за каждым его движением, каждой линией его тела. Он ступил в горячую воду и стал между ее ногами, глядя на нее сверху вниз. Она видела самодовольство и тщеславие в его синих глаз И вокруг тонкогубого рта. Она чувствовала, как у нее перехватило дыхание.
Он стал на колени в воде и осторожно положил руки ей на колени, наклонился вперед и поцеловал ее. Его рот был сладок.
Они целовались долго, обнявшись и плавая в ароматной воде, выплескивая воду через край на толстый шерстяной ковер. Затем он снова встал, на сей раз широко расставив ноги по обе стороны от нее. Она потянулась и стала ласкать его рукой, доведя до полной эрекции. Презерватив уже лежал около ванны. Ей нравилось надевать его. Когда он был надет, она села и взяла его в рот. Она почувствовала приятный вкус — вишня.
Дверь в ванную снова бесшумно открылась. Мужчина, который вошел на этот раз, тихо закрыв за собой дверь, был очень смуглым, почти черным. В то время как ее рот нежно и бережно ласкал плоть «теннисиста», который стоял над ней, она наблюдала, как раздевается второй мужчина. Он тоже был красив и прекрасно сложен.
