Всё как есть - Меркина Ирина (полные книги TXT) 📗
— Прежде чем мы откроем ее, — сказал он, — я бы хотел закончить свой рассказ. Мои поступки были не очень красивыми, но я преследовал высокую цель и никому не хотел зла. Узнав, что семья Тони разделила четырех черепах, я начал искать их одну за другой, сам себе напоминая знаменитых охотников за сокровищами, спрятанными в стульях. Эти поиски наполнили смыслом мою однообразную жизнь и заставили меня самого помолодеть на несколько лет.
Труднее всего было проникнуть в общежитие Александра. Для этой цели мне пришлось прибегнуть к помощи моего племянника Славы. Не обижайтесь на него, Катя, — его интерес к вам был совершенно искренним и никак не связан с этой историей. Слава проник в здание, пользуясь своим телевизионным пропуском и заморочив администрации голову рассказами о передаче, которую он якобы собирается там снимать. К сожалению, ему пришлось забрать черепаху из комнаты, принести мне для проверки, а потом очень аккуратно возвратить на место. Саша, вероятно, заметил пропажу, но делать было нечего.
Что касается Катиной черепахи, тут дело казалось самым простым, но получилось самым сложным. Моему помощнику не удалось купить ее, воспользовавшись рассеянностью продавщицы, а я не сумел ее выкрасть через ту же продавщицу. Это было банальное невезение, знакомое любому разведчику.
Излагая это, он даже не взглянул на Алену, как будто она была одной из игрушек, выставленных на продажу. Похоже, что она и сама так себя чувствовала, нежданно-негаданно оказавшись свидетелем раскрытия семейных тайн.
— Я решил оставить талисман из магазина на потом и занялся другими черепахами. Гоняясь за ними, я успел хорошо узнать всю вашу семью. И наконец, при посредничестве того же неугомонного племянника Славы, я познакомился с Аней.
Мне удалось проверить черепаху у нее дома, а также у ее бывшего мужа, это не составило труда. Но главное — другое.
Ильич подошел к маме и торжественно поцеловал ей руку.
— Главное — я встретил свою настоящую любовь. Может быть, поздновато, но… Аня — это дочка Тони, ее копия, ее плоть и кровь, но в ней нет гордости и безжалостности Снежной Королевы. Она милая, добрая и доверчивая. И она моя.
Мама опустила сияющие глаза. Слава богу, я не хотела, чтобы она заметила тревогу и боль на моем лице. Ведь ее опять, как в случае с писателем, сделали заменой, заместительницей другой женщины, пусть даже самой для нее близкой. А может, это действительно не имеет значения? Главное, она счастлива…
Между тем Владимир Ильич поднял черепаху на ладони, перевернул ее кверху брюшком и сделал какое-то неуловимое движение, как будто брал гитарный аккорд. Невидимая прежде пластинка на животе у Донателло повернулась. Алена не выдержала и тихо охнула. Мы с мамой, наоборот, боялись вздохнуть.
Ильич ловко просунул пальцы в образовавшуюся щель. И действительно вытащил свернутый бумажный квадратик.
Мама подалась вперед. Вождь мирового пролетариата предостерегающе поднял руку, и она отступила. Я обняла ее.
— Здесь написано: «Кате», — разочарованно сказал Владимир Ильич, отодвигая бумажку от дальнозорких глаз.
Его рука совершила сложное круговое движение — он как будто собирался протянуть листок мне, но в последний момент не смог с ним расстаться.
— Да, Кате, — повторил он. — Это Тонин почерк.
— Вы можете открыть, — сказала я.
— Да нет, зачем же. Это вам.
В самом деле — если письмо адресовано мне, то вряд ли там сообщается что-то важное для Владимира Ильича.
Листок наконец попал ко мне в руки. Он был сложен вчетверо, и, когда я начала его разворачивать, мама отодвинулась, не желая подглядывать.
— Катя, может, ты прочитаешь потом, одна? — выдохнула она мне в затылок.
Поздно, я уже прочитала. Показала маме, а потом Владимиру Ильичу. Мы уставились друг на друга, а Алена — на нас.
— И все? — спросила мама.
Владимир Ильич взял у меня бумажку и повертел ее. Это было все.
— Во всяком случае, похоже на Тоню, — пробормотал он.
Мама неуверенно усмехнулась.
— Да. Значит тайны остались? — спросила она.
— Тайны остались, — согласился Ильич. Он выглядел слегка попритухшим, морозный румянец сполз со щек, кураж прошел, и было видно, что ему, несмотря на бодрость, уже хорошо за шестьдесят. — Я был слишком наивен, рассчитывая, что Тоня их раскроет даже через столько лет. Не расстраивайся, Аня. Если хочешь, мы найдем твою маму. Все равно найдем. Ну что ж. Очень приятно было познакомиться, Катюша. Надеюсь, мы теперь будем видеться часто.
А я ведь чуть не забыла!
— Кстати, насчет видеться. Мы с вами приглашены на Новый год к папе и Зине, — выпалила я.
Момент оказался подходящим. Ошеломленные ускользнувшей тайной, мама и Владимир Ильич не нашли сил спорить.
— На Новый год? Что ж, прекрасно. Мы придем. Правда, Аня?
Похоже, в этом дуэте маме остается только кивать и улыбаться.
— Приходите обязательно. И ты, Алена.
— Я? — переспросила Алена, не веря, что ее выделили из ряда экспонатов магазина.
— Да. Папа хочет, чтобы собрались все наши близкие и друзья. Если у тебя нет других планов…
Алена помотала головой, и глаза ее подозрительно блеснули. Откуда у нее другие планы! Весь круг ее общения прежде составляли поклонники Аюрведы из клуба. Кто-то из них и подсадил мою продавщицу на «колеса» под видом ведического средства, очищающего кровь. Знала она этого человека или нет, но в клуб ей дорога была заказана, хотя торговцы фальшивым гренимом сбежали из Москвы. А новых знакомых Алена после клиники не завела и в свои редкие выходные сидела дома, в крошечной комнатушке, снимаемой у ворчливой бабки. Там бы она, наверное, и встречала Новый год, если бы Зина не пожелала видеть моих близких и друзей. А кто мне ближе, чем девушка, которая чуть не продала и не украла черепаху с бабушкиным письмом.
Нюшу я, конечно, тоже приглашу. Но балаболка Нюша наверняка предпочтет праздновать в каком-нибудь кислотном клубе или на квартире у того счастливца, чьи родители отправятся в гости до утра. В прошлом году на такой новогодней пьянке Нюша — наконец-то, в восемнадцать лет, вот стыд — потеряла невинность, о чем сразу же радостно мне сообщила.
И раз Зинке так приспичило, то я позову Лизу и Ирку, если Ирка не окажется в Непале или Хасавьюрте. А также Славика Черепанова — он и мой приятель, и мамин, и к тому же племянник вождя. Ну и продюсера Брянского. Не захочет — пусть откажется.
С продюсером Брянским мне предстояло встретиться в студии. Мы, по обыкновению, опаздывали и гнали, в этот раз даже сверх обыкновения — выпуск «Шара удачи» был последним, незапланированным, за него очень хорошо попросили и заплатили какие-то неизвестные мне спонсоры. Просьба поступила аж от самого канала, ах, ах, ах. Мне пришлось снова доставать светлую одежду и выходить в синий хромакей павильона. О том, кто наш гость, а вернее, гостья, я узнала лишь за день до записи, да и то приблизительно.
— Какая-то прорицательница, — скороговоркой сообщил мне по телефону Славка-кузнечик. — Так что надо расспрашивать о чудесно исполнившихся предсказаниях и исцелениях. Ну и всякая такая чушь. Разберешься, Катюха, ты же у нас талант и самородок.
Сей бессовестно льстивый комплимент я оставила без комментариев.
Продюсер Брянский встретил самородка в своем кабинете как ни в чем не бывало, чмокнул в щечку, сказал, что рекламный фильм для оздоровителей практически смонтирован, осталась озвучка, так что — чтобы я была готова. «Всегда готова!» — буркнула я, отстраняясь.
Абхазский сюжет тоже движется к концу. Кстати, у него есть для меня одна новость, деловито добавил Володя, не замечая моей надутой физиономии. Но это потом, а то вот-вот придет наша Кассандра.
Когда наша Кассандра в сопровождении Черепанова величественно вплыла в комнату, я в буквальном смысле потеряла дар речи. Это была… Нет, ну, может, вы сами догадаетесь?!
Это была Отвертка! И не в новом, преображенном образе юной попрыгуньи с челкой, а в самом что ни на есть старом, своем и привычном. Необъятных размеров туловище, пухлые окорочка, обтянутые слишком узкими рукавами. Только глаза были не унылыми и назойливыми, а спокойными и где-то даже лукавыми. Как будто Варвара узнала что-то важное, чем можно осчастливить все человечество разом.
