Отказ - Камфорт Бонни (читать книги полностью TXT) 📗
Мы съели салат и паштет, потом выпили несколько чашек кофе и все обсуждали и обсуждали. Я пришла домой только в десять. Когда я вставила ключ в замочную скважину, то услышала, как принюхивается Франк. И как только я открыла дверь, он бросился на меня. Я упала на пол и начала с ним бороться, почесывая при этом ему животик и подергивая за уши.
– Бедная голодная деточка!
– Рру-у-у! – прорычал он и бросился от меня на кухню. Хотя у него был всегда в миске сухой корм, он предпочитал консервы. Он беспокойно топтался и царапал линолеум когтями, пока я не поставила перед ним «Мясо с сыром». Самым важным для Франка была еда.
Не раздеваясь, я посмотрела на себя в зеркало в полный рост. Разве похоже, что мне надо с кем-то трахнуться? В последние четыре месяца, с тех пор, как мы с Палленом порвали наши отношения, я ни с кем регулярно не встречалась. Но ведь не написано же это у меня на лбу!
Может, все дело в одежде? Может, это складки на юбке придают мне такой чопорный вид? Я повернулась боком, чтобы рассмотреть ее в другом ракурсе. Юбка, определенно, была слишком длинна. А может, одежда тут ни при чем? Может, он просто имел способность чувствовать.
Опять я ощутила, что мне не хватает Паллена, но решила не встречаться с ним. Я отвернулась от зеркала и разделась. Может быть, встретиться с тем психологом, который мне названивает? Или с адвокатом, с которым у меня были дела на прошлой неделе?
В надежде разыскать свою ручку я облазила весь дом, но безуспешно. Потом я решила, что она в конце концов найдется, и выбросила это из головы.
Я сделала двадцать отжиманий и полчаса занималась на велотренажере, после чего почувствовала себя отдохнувшей, щеки мои порозовели, и я пожурила себя за то, что пациент вывел меня из равновесия.
4
С Морри мы встретились за ланчем в ресторане «Парадиз». Это было длинное одноэтажное кирпичное здание с широкими отделанными медью дверями; окна его выходили на улицу.
В последний раз я была здесь с Вэл, мы выпили с ней немного в баре «Топаз», где собираются посетители, не заказавшие мест за столиком. На этот раз я пошла в ресторан вместе с группой женщин средних лет, все они были в шляпах и сильно накрашены.
Главный вестибюль ресторана отделял бар «Топаз» от банкетного зала и выходил в сад «Парадиз». Метрдотель и черно-зеленой униформе проводил меня во внутренний дворик, отделенный решеткой. Он был украшен тропическими растениями, пол выложен каменными плитами; там же было несколько маленьких бассейнов. Десяток столов прикрывали от солнца ярко-зеленые в черную полоску зонтики. В центре на возвышении сидел роскошный попугай ара.
– Не хочешь ли выпить? – спросил Морри и встал, приветствуя меня.
Слегка тронутые сединой волосы придавали ему величественный вид, из-под накрахмаленного манжета виднелись часы «Мовадо». Он уже успел выпить рюмку коньяка.
Казалось, он наслаждался всем этим тропическим антуражем. Я его поцеловала в щеку.
– За ланчем я не пью.
Морри заказал для меня воды «Пеллегрино» и попросил официанта:
– Пожалуйста, скажите Умберто, что доктор Хелман здесь.
Сидевший сзади меня ара издал пронзительный крик, и я повернулась, чтобы посмотреть, что случилось. От головы до хвоста в нем было фута два с половиной, он был красного цвета с ярко-желтыми и голубыми полосами на крыльях.
– Великолепная птица, не правда ли? – раздался сзади меня незнакомый голос.
Я обернулась и увидела возле нашего столика высокого смуглого мужчину.
– Великолепное зрелище! – сказала я, сразу поняв, кто этот незнакомец.
– Привет, Морри, – мягко сказал он, протягивая руку и слегка поклонился. – Пожалуйста, не вставайте.
– Сара Ринсли, познакомьтесь с Умберто Кортазаром, – сказал Морри, потом повернулся к Умберто. – Доктор Ринсли – психолог. Вы могли слышать ее передачи по радио.
Улыбка, появившаяся на лице Умберто, показала, что он меня узнал; он обеими руками взял мою руку.
– По вторникам и четвергам днем! Я всегда слушаю, когда есть время. – Он говорил с едва заметным акцентом.
Я с довольным видом рассмеялась.
– Никогда бы не подумала, что владелец такого чудесного ресторана интересуется проблемой несварения желудка.
– Для некоторых моих посетителей существует эта проблема. Другие должны поддерживать фигуру в интересах карьеры. Поэтому для них я разрабатываю специальное меню. Возможно, я смогу его вам показать.
– Расскажи нам о своей птице, – предложил Морри.
– Роджо – выросший в неволе алый ара. Говорит он немного…
Попугай прервал его очередным пронзительным воплем. На лице Умберто появилась извиняющаяся улыбка.
– Надеюсь, красота этой птицы несколько сгладит впечатление от ее криков. Кушайте, пожалуйста, и приятного вам аппетита.
По пути Умберто подошел к птице и погладил ее перья.
– Ш-ш-ш, Роджо, от твоего крика у посетителей расстроится желудок, – сказал он, потом вытащил из кармана орешек и дал птице.
– В этом ресторане каждое блюдо – шедевр, – сказал Морри; он был доволен тем, что снова завладел моим вниманием. – Умберто мне говорил, что он пригласил художника-дизайнера, чтобы решить, как оформлять блюда.
Он вдруг остановился и вопросительно на меня посмотрел.
– Тебе он понравился, да?
– Всегда приятно встретить человека, которому нравятся мои передачи. Что ты о нем знаешь?
– Он из Никарагуа. Когда он был совсем молодым, ему пришлось заботиться о семье. Ходили слухи, что он собирался жениться, но по какой-то непонятной причине передумал, ничего никому не объясняя. Благо-царя ресторану он уже известен за пределами страны.
Умберто послал нам бутылку сухого шампанского, и я сделала несколько глотков, пока мы с Морри обсуждали наших пациентов. Морри был уверен, что физические симптомы Ника были следствием его эмоционального состояния. Он сказал, что уже несколько раз выписывал ему транквилизаторы и снотворное. Я попросила его отправить Ника на консультацию к психиатру, если он захочет выписать еще.
На десерт подали разные маленькие пирожные, крошечные пирожки и малюсенькие кусочки свежего фруктового щербета. Мы с Морри долго спорили, кто будет платить по счету, и в конце концов он позволил заплатить мне. Мы встали и на прощание поцеловались.
При выходе я чуть не натолкнулась на Умберто. Его лицо просияло.
– Как вам понравился ланч? – спросил он.
Я улыбнулась, пытаясь выразить глубокое восхищение.
– Это лучшее из того, что мне приходилось пробовать. А шампанское было настолько хорошо, что меня так и подмывало его допить после того, как Морри ушел.
Я поняла, что мой комплимент прозвучал вполне искренно и добавила:
– Еще раз спасибо. Пора приниматься за работу.
– Погодите, погодите, – сказал он и положил руку мне на плечо. – Прежде чем вы уйдете, позвольте мне кое-что вам показать.
Я подумала было, что он, возможно, хочет обсудить какие-то проблемы, но смешинки в его глазах предвещали что-то другое. Я с удовольствием последовала за ним.
Его кабинет был в беспорядке завален кучей разных вещей; казалось, они были везде. Широкий стол вишневого дерева был закидан бумагами и карточками меню. На стене напротив стола висели полки с напиханными в них книгами вперемешку с сувенирами и кухонной утварью. В дальнем углу стояла вешалка, на ней висели длинные фартуки.
– Как же вы так работаете? – выпалила я с удивлением.
Он засмеялся.
– Так мне по-домашнему уютно. Работа кипит. – Он указал мне на широкое кресло у стола. – Пожалуйста, садитесь.
Усевшись в кресло, я увидела то, из-за чего он пригласил меня в кабинет. Слева от стола была большая клетка, а в ней – еще один попугай.
– Оставьте побольше чаевых, – вдруг потребовал попугай.
Настала моя очередь засмеяться.
– Какой это попугай?
– Это самочка. Оранжевая крылатая амазонка… отлично разговаривает. Ее зовут Эсперанца. Хотите с ней позабавиться?
