P.S. моей ученице (СИ) - Дэй Каролина (мир книг .txt) 📗
Нас разделяла лишь барная стойка, за которой я заваривал зеленый чай для моей малышки. Взглянув на нее, я заметил, как на покрасневших от мороза и слез щеках появились маленькие ямочки. Их всего две. На одной и другой щеке. Она улыбалась, несмотря на мою грубость. Нет, не насмехалась, а просто улыбалась. Искренне.
— Я не могу быть не строгим, когда вижу свою продрогшую упрямую ученицу, — стараясь спрятать всю злость на ее упрямость, проговорил я. Нет. Вру. Я не старался быть спокойным, все получилось само собой, даже усилий не пришлось прикладывать — Вика сама все сделала вместо меня.
Чашку с горячим чаем, которую я в тот же момент практически с силой всучил в прохладные маленькие ручки, она выпила моментально, почти залпом. Глоток за глотком и небольшая кружка осталась пуста. Умничка. Молодец. Даже выглядеть стала получше, чем раньше. Слезы совсем высохли, только черные разводы подтверждали недавнее расстройство.
— Спасибо вам, — опустив свой взгляд вниз, поблагодарила Вика. У меня сложилось ощущение, будто мой паркет и пустая кружка интересовали ее куда больше, чем я. Неужели правда смутилась? Постеснялась? Чего именно? Что я приютил тебя? Отогрел? Если не помнишь, такое происходило часто, а я не чувствовал никакой неприязни во время помощи. Ведь мне нравится быть рядом с тобой, защищать от бед. Ты не просто моя ученица, за которой я обязан присматривать в стенах школы.
Ты девушка, которая изменила мою жизнь.
Я не сразу преодолел расстояние между нами и оказался рядом, чувствуя, как маленькое сердечко начало биться быстрее, а тело непривычно подрагивать. Она тоже поняла, насколько близки мы сейчас оказались и подняла свой мраморный взгляд, полный благодарности и… чего-то еще. Любви? А она знает, что такое любовь? Готова ли пойти на риск ради родного человека? Наверное, да, иначе не оказалась бы здесь, в моей квартире, стала бы сопротивляться, отшатнулась бы, стоило мне сократить между нами расстояние и коснуться ее своими ладонями. Но этого не происходило. Она смотрела на меня, не отрываясь, как и я на нее. Я вглядывался в совсем еще детское лицо. В глаза, полные наивности и нежности, в маленький покрасневший от слез носик, в полные губы, которые потрескались от мороза. Хотелось увлажнить их, отогреть в тепле своих собственных губ. А желала ли этого она? Однозначно. Видно по ее глазам, в которых можно утонуть и не возвращаться обратно.
— У нас осталось два часа. Как ты думаешь, успеем мы с тобой нарядить елку и приготовить праздничный ужин? — не ответив на ее благодарность словами, поинтересовался я, понимая, что если сам переживу этот день в полном равнодушии к какому-либо веселью, то для нее новый год, перерастающий в день рождения, который и так, видимо, испорчен, не может закончиться так уныло. Мне хотелось устроить такой праздник, который она не смогла бы забыть. Вечер, где мы забудем о статусах, о конфликтах. Вечер, где мы будем одни, и нам не сможет никто помешать. Сегодня.
¬— Хочу на это надеяться. Если честно, я подумала, что вы вообще не встречаете новый год, — напомнив сказанные ранее мною слова, произнесла Вика, посмотрев на меня немного недоверчиво. Понимаю, на то были причины, ведь я говорил об отреченности в этот день, а теперь спрашиваю о том, как нам лучше отпраздновать новый год. Странно, правда?
— Так и есть, — не отрицая, ответил я. На ее лице появилось непонимание, а темные брови изогнулись в каком-то недоверии.
¬— Тогда к чему весь этот маскарад? — не унималась девчонка. Еще бы она сложила руки в боки и была бы похожа на одну очень хорошую женщину. Точнее на женщин. На мою маму и Тасю.
— В моем доме важная гостья, не думаю, что ей придется по душе скучный вечер без еды и праздничного настроения, — честно ответил я. Сказал то, что давно крутилось в моей голове, стоило ей перешагнуть порог моей квартиры. Еще сидя в такси, я понимал, что обратно домой, откуда она ушла, свою малышку не отправлю, а сама она не уйдет.
Наверное, какие-нибудь сраные романтики сочли бы этот день, как волшебный, но помимо нахождения рядом одного важного в моей жизни человека, я не замечал здесь ничего такого. Будто не праздник преподносит сюрпризы, а именно она. Эта маленькая малышка, смотрящая на меня несколько минут назад с надеждой в глазах, чья макушка была усыпана крупными хлопьями снега, придала этому дню второе дыхание. Необыкновенность. Сказочность. Подобное чувство последний раз я испытывал очень давно. С Тасей. Только она могла своей очаровательной улыбкой затмить всех вокруг, в том числе и мою неприязнь к новому году. Сейчас происходило то же самое. Вика одним лишь своим появлением наполнила пустующую долгое время ячейку внутри меня. А главное — я не чувствовал себя обязанным, просто знал, что так надо. Не только ей, но и мне.
Как ни странно, время пролетело довольно продуктивно. Я заставил Вику принять горячий душ, предоставив свою одежду и чистое полотенце, а сам в это время установил елку, которую купил на всякий случай ради Анюты, ибо поезда к тестю и теще могла в любой момент сорваться. Давно я не наряжал это колючее дерево, которое всей душой ненавидел и желал сломать, однако девушка за дверью ванной комнаты останавливала меня от этого действия. «Это ради нее» — пронеслось в голове. Ради нее одной я иду на такие жертвы, ради нее одной иду против собственных принципов и это касалось не только чертовой елки, но и наших отношений в целом. Наверное, я не до конца осознавал, насколько сильно сломал себя ради того, чтобы просто находиться рядом с ней и не бояться преград. Хотя… они еще дадут о себе знать. Но не сегодня. Не сейчас, когда мое настроение приподнялось с появлением Вики, а ее слезы я рассчитываю больше не видеть. Кроме слез счастья, конечно.
Она вышла из душа спустя минут пятнадцать в том же платье и тонких колготках. Все-таки не захотела надевать футболку и шорты, которые я преподнес? Неважно. Это ее дело. Зато заплаканное личико превратилось в более-менее человеческое. Без макияжа она выглядела куда лучше, чем с потекшей чернотой под глазами, а взъерошенные волосы после фена придавали ей немного подростковой небрежности. Моя девочка. Кое-как воздержался от того, чтобы подойти и провести рукой по длинным волосам. Нет. Не сейчас. Позже, когда она окончательно придет в себя.
Пока я искал в шкафу давно заставленные всеми возможными предметами игрушки, Вика готовила праздничные блюда. За короткое время она уже успела освоиться на моей кухне, орудуя всеми возможными кастрюлями и ножом. Такими темпами хозяйкой станет, хотя я особо и не возражаю, главное, чтобы мы не отравились и не бегали в сортир в новогоднюю ночь. В какой-то момент, когда я уже установил елку и принялся размешивать по своему вкусу игрушки, у меня сложилось впечатление, что новогоднего ужина мы не дождемся в принципе. Почему? Хотя бы потому, что наш «повар» не просто не готовила, а, стоя на месте, наблюдала за моей работой. За моими действиями и переходами из одного конца комнаты в другую. Даже не поворачиваясь к ней лицом, я ощущал, как она двигалась снизу вверх по моему телу, а прислушавшись к звукам на кухне, осознал, что Вика занята отнюдь не готовкой.
— Сафронова, перестань летать в облаках, — прикрикнул я, повернувшись к ней лицом. Она не сразу, но пришла в себя, будто вернулась из рая — настолько разочарованным оказался ее взгляд, однако, вновь посмотрев мне в глаза, немного улыбнулась. — Ты уже доделала салат? — спросил я, глядя на ее работу.
— Почти, — скомкано ответила Вика. Смутилась? Ничего страшного. Люблю наблюдать, когда твои щечки краснеют, а взгляд становится лукаво-провинившимся. Люблю, когда твои полные губки растягиваются в легкой улыбке. Люблю, когда маленькие пальчики на руках собираются в замок, потому что ты не знаешь, куда их лучше деть. Просто люблю эту обыденность в тебе, моя малышка. Просто люблю…
— Заканчивай и пошли наряжать елку, — позвав девчонку на помощь, я стал дальше заниматься украшением дерева, а через некоторое время включил телек, чтобы не было скучно в такой тишине. Да, давно я не занимался этой хренью. Последний раз мы наряжали елку вместе с женой, не подозревая, что в тот момент она носила нашу маленькую дочь под сердцем. Тася всегда пыталась подготовить все к празднику самостоятельно, а я иногда помогал ей развесить «правильно» игрушки, не смея перечить женскому вкусу. Все эти годы получалось красиво, только сейчас мое «творение» больше похоже на безвкусицу. Так оно и получилось, а Викин взгляд подтвердил мои догадки.
