Ведомые (ЛП) - Каллихен Кристен (мир книг txt) 📗
Габриэль смотрит на меня широко распахнутыми глазами, и мое сердце сжимается.
— Что ж...
— Нет, не притворилась бы, — перебивает он, снова ожесточаясь. — В конце концов, ты бы ожидала объяснения без нужды спрашивать о нем. И я бы в лепешку разбился, чтобы дать его тебе, — выкрикивает он. — Потому что ты заслуживала бы такой любезности. Любой заслуживал бы. А тем более от человека, которого ты...
Его рот захлопывается, и он отворачивается, проводя рукой по волосам. Сгорбленный и дрожащий, он выглядит таким побежденным, что я подхожу к нему. Потому что если ему больно, мне нужно прекратить это.
Но Габриэль не дает мне шанса. Он снова выпрямляется и поворачивается ко мне.
— Я изо всех сил стараюсь дать тебе шанс. Потому что то, что мы застали сегодня вечером, выглядело не очень хорошо. — Он взмахивает руками в беспомощном жесте. — Господи, Софи, дай мне хоть что-то, чертову кроху объяснений, чтобы я мог рассказать Киллиану.
Мое лицо горит так сильно, что, кажется, пульсирует.
— Киллиану? Думаешь, мне есть дело до того, во что сейчас верит Киллиан?
— Тебе бы стоило чертовски сильно беспокоиться о том, какого хера Киллиан о тебе думает. Благополучие группы должно быть, черт возьми, твоим приоритетом.
— Очевидно, твоим, — огрызаюсь я.
— Естественно. — Он прорезает рукой воздух. — Я их гребаный менеджер! А ты как думаешь?
— Я думала, — отвечаю дрожащим голосом, — что достаточно значу для тебя, чтобы ты не строил уродливых предположений. И что значу для тебя достаточно, чтобы ты не щадил чувства Киллиана за счет моих.
Все эмоции исчезают с его лица, и он выпрямляется во весь рост, расправляя плечи, словно собираясь с силами.
— Это реальная жизнь, Софи. Не фильм. Ты не можешь использовать это как некую проверку, чтобы увидеть, как много я слепо приму, будто это сделает меня достойным тебя.
Я стою с открытым ртом, не способная вымолвить ни слова. Проверка? Габриэль думает, что это какая-то дурацкая проверка? Но маленькая темная часть меня думает о том, а не проверяю ли я его?
Я бы объяснила все, дай он мне хоть слово вставить.
А еще мне больно, потому что он тут же предположил обо мне худшее. А как иначе? Мы лучше этого. Я отдала ему свое сердце. Я бы никогда намеренно не причинила боль ни ему, ни тем, кого он любит. Если он сейчас этого не понимает, то я не уверена, что вообще понимал.
Он продолжает говорить холодным и рассудительным тоном, с каждым словом давя мне на сердце своей гребаной логикой:
— Думаешь, я не понимаю, что ты делаешь? Отдай мне должное. Я знаю тебя так же хорошо, как и ты меня. Стало ли забавным то, что ты можешь помыкать мной?
Эта боль тупая и пустая, и из-за этого почему-то еще хуже. Я закрываю глаза.
— Сначала я подлая интриганка, а теперь какая-то идиотка, наслаждающаяся тем, что вожу тебя по округе за яйца ради развлечения? Это все?
— Ты, черт возьми, не можешь быть пострадавшей стороной. Не в этот раз.
Я резко распахиваю глаза. Габриэль выглядит таким искренне расстроенным и обиженным, что не знаю, что сказать. Но сейчас я не буду извиняться, это уж точно.
— Что ж, это плохо, потому что я пострадала. И не тебе рассказывать, как мне себя чувствовать. — Делаю шаг ближе, сжимая руки в кулаки. — И прямо сейчас ты охренительно сильно усложняешь задачу не ненавидеть тебя.
Он качается на каблуках. Тишина поднимается между нами, как живое, темное существо. Когда он наконец заговаривает, голос звучит тихо и неуверенно:
— Ты всегда подталкивала меня к самовыражению. Это оно и есть. Я могу признать, что нужно жить моментом и наслаждаться жизнью. Но тебе, Софи Дарлинг, нужно, черт побери, повзрослеть и брать на себя ответственность, когда дела идут плохо. А если ты не можешь этого сделать, то в этом туре тебе нет места.
Я его слышу. Я знаю, что он прав насчет этого. Но вырисовываются также и его уродливые выводы и то, как он в них вцепился.
Облизнув пересохшие губы, я отвечаю настолько спокойно, насколько могу:
— Меньше всего меня сейчас беспокоит тур и то, должна ли я быть в нем.
Он хмурится, наклонив голову, будто не может понять. Часть меня хочет смеяться, но я знаю, что, в конце концов, заплачу. Может быть, мы слишком разные, наши приоритеты слишком различаются.
Стук в дверь номера заставляет нас обоих вздрогнуть. Габриэль поворачивается к двери, его рот сжат, лицо усталое. В этом свете он почти изможден. Он проводит рукой по глазам.
— Это Джулс. Она здесь, чтобы оповестить о последних новостях...
— Оставлю вас.
На негнущихся ногах я направляюсь в спальню.
Он не пытается меня остановить.
А я не начинаю плакать сразу, как за мной закрывается дверь. Я пакую вещи.
Глава 27
Габриэль
— Отчет? — спрашиваю я, сидя на одном из стульев гостиной номера.
Голова слишком тяжелая, чтобы самостоятельно держаться на плечах, поэтому я кладу ее на руки.
— Девушка, которую ты поймал в лифте — Дженнифер Миллер, из команды тура, работает осветителем, — отвечает Джулс неуверенно и мягко.
Прискорбно, но, видимо, я довольно хорошо умею пугать женщин. Копье боли пронзает сердце. Я прочищаю горло, с трудом обретая голос.
— Продолжай.
Она делает вдох, больше похожий на вздох.
— Согласно ее заявлению, она хотела переспать с Джаксом. Увидев, что ему трудно добраться до лифта, Дженнифер предложила свою помощь.
Ладно, добавьте девушке очков за то, что она приспособленка. Не следовало бы переживать по этому поводу, но сейчас мне настолько больно, что я едва сдерживаю смех.
— А этот дрочила? Как он попал внутрь?
Сквозь пальцы вижу, как губы Джулс кривятся в ухмылке прежде, чем она сжимает их.
— Он... э-э-э… подошел к ним у лифта. Сказал Дженнифер, что старый друг... — она покашливает, отводя взгляд.
— Софи? — подсказываю я.
Черт возьми, больно произносить ее имя. Не знаю, как мне удается сделать это без надлома.
Софи. Она отступила в спальню после того, как я налетел на нее хуже, чем кто-либо мне известный. Она ушла со спокойным достоинством, а я почувствовал себя маленьким и полным сожаления. Из всех людей, о ком заботился, не могу и вспомнить такого, с которым я действительно потерял самообладание. Для этого есть причина. Я, словно хирург скальпелем, вскрываю людей своими словами.
Однако этот членосос Мартин... сжимаю руки в кулаки. Это все, что я могу сделать, чтобы не выследить этого сосунка и не вырвать ему глотку. Меня пробирает дрожь. Возвращаюсь к своей дикой юности, когда был в нескольких шагах от того, чтобы стать малолетним головорезом.
Джулс устало смотрит на меня.
Мое лицо принимает, надеюсь, вежливое выражение.
— Ну?
— Да, так и сказала. И он предложил свою поддержку. Джакс впустил их обоих.
Когда провожу рукой по лицу, она холодная и липкая.
— Что случилось в комнате?
— По словам Дженнифер, она начала... э-э-э, зависать с Джаксом. Он не противился.
Значит, он был настолько в отключке, что позволил цыпочке делать все, что она хочет. Машу рукой, призывая Джулс ускориться. Я с трудом выношу сидение на месте, слушая это. Хочется пройтись. Хочется выследить Софи и забраться с ней в постель, умоляя простить меня за крик.
Нет, нельзя становиться тряпкой. Она тоже была не права. Лгала, отказывалась объяснять и попрекала меня взыскательностью. Мы никогда не двинемся вперед на равных, если я буду единственным, кто признает свои недостатки.
Не похоже, что ты дал ей шанс объясниться, приятель.
Не то чтобы она пыталась объясниться.
К черту все, я сейчас спорю сам с собой.
Джулс продолжает, и я заставляю себя сосредоточиться.
— Мартин начал делать их фотографии. Он подумал, что вместе они выглядят мило и Дженнифер хотела бы... — Джулс вздрагивает. — Сувенир.
