Одна отвергнутая ночь (ЛП) - Малпас Джоди Эллен (е книги txt) 📗

— Не дадите мелочи, мисс? — обращается он ко мне, сильнее сжимая мое сердце. Такой вопрос вполне обычное дело, и я, как правило, спокойно прохожу мимо, особенно после того, как бабушка напомнила мне, что, набив свои карманы деньгами, они, скорее всего, достают себе наркотики или выпивку. Но этот потрепанный парень в грязной, рваной одежде и рваных тапках напоминает мне о чем-то, и я как будто не могу заставить свои ноги передвигаться.

Спустя долгие минуты, проведенные глядя на него и его раскрытую, протянутую мне ладонь, я вырываюсь из грустных мыслей и образов потерянного мальчика.

— Мисс? — повторяет он.

— Простите, — качаю головой и продолжаю идти, но как только поднимаю пакет, намереваясь выбросить, теплая рука хватает меня за запястье и крепко его удерживает.

— Подожди. — Низкий тембр Миллера ласкает кожу и притягивает мой взгляд. Не сказав больше ни слова, он открывает пакет, достает недоеденные салаты, и, выбросив пакет в урну, разворачивается и подходит в бездомному парню. В ужасающей тишине я смотрю, как он подходит к нему и кладет ему на колени контейнеры, а вслед за ними флисовое одеяло. Трясущимися руками парень берет предложенное Миллером и кивает в знак благодарности. Мои глаза наполняются слезами, и те скатываются при виде того, как мой идеальный временами джентльмен кладет ладонь на колено парню и по-дружески похлопывает по грязным джинсам. Движения Миллера осторожные, заботливые и знающие. Движения того, кто понимает. Он не торопясь рассказывает мне свое прошлое, но не словами. Они не нужны. Его действия говорят громко и четко, и я ими потрясена, хотя, по большей части, расстроена.

Тот потерянный маленький мальчик все также был потерян.

Пока я его не нашла.

Я внимательно смотрю на то, как Миллер выпрямляется, прячет руки в карманы своих дорогих брюк, а потом медленно поворачивается в мою сторону. Он просто стоит там, глядя на меня настороженно, и я прихожу к еще одному болезненному выводу. Сирота? Бездомный? До боли кусаю губу, все что угодно, лишь бы предотвратить ужасающих поток слез при виде моего прекрасного сломленного мужчины.

— Не плачь, — шепчет он, сокращая расстояние между нами.

Качаю головой, чувствуя себя идиоткой:

— Прости.

Когда он оказывается достаточно близко, я лбом прижимаюсь к местечку под его подбородком, он удерживает меня, смущенную, окутывая своей безопасностью.

— Дай ему деньги, и он охотно потратит их на наркотики, алкоголь или сигареты, — говорит он тихо. — Дай ему еду и одеяло, и он утолит свой голод и согреется. — Он целует меня в макушку и отстраняет от себя, быстро вытерев слезы, бегущие по моим щекам. — Ты хоть знаешь, как много потерявшихся детей ошивается на улицах Лондона, Оливия?

Кротко качаю головой.

— Не все так роскошно и величественно. Этот город красив, но пропитан темной преисподней.

Я впитываю его тихие слова, чувствую себя невежественной и невероятно виноватой. Знаю, что он говорит правду. Знаю не только потому, что сама балансировала на краю, но и потому что Миллер тонул в той темноте всю свою жизнь.

Его взгляд по-прежнему прикован ко мне, между нами миллионы сообщений. Он мне их посылает. А я понимаю.

— Это был замечательный день, спасибо, — он большим пальцем разглаживает складку у меня между бровей и целует меня в лоб.

— Согласна.

Он улыбается и уже привычно берет меня за шею, разворачивая меня и ведя к выходу из Гайд-парка.

— Мы попадем под ливень, если не поторопимся, — говорит он, глядя на небо.

Следуя за его взглядом, вижу, что серые тучи теперь уже стали черными, а потом огромная капля, упав мне на щеку, доказывает правоту Миллера.

— Нам лучше поторопиться, — говорю я тихо. Костюм Миллера и так уже мятое тряпье. Промокшая ткань приведет его в бешенство.

Как только это приходит мне в голову, на землю обрушивается ливень.

— Вот блин! — выдыхаю я, охваченная вдруг ледяными, гигантскими каплями дождя. — Господи Боже! — Ливень беспощадный, с оглушительным шумом ударяясь о землю, омывает наши ноги.

— Бежим! — кричит Миллер, но я настолько шокирована неожиданным холодом, что не могу понять, встревожен он или смеется. Но я бегу. Быстро. Миллер хватает меня за руку и тянет за собой, а я смотрю сквозь мокрые волосы и вижу его темные пряди, рассыпавшиеся по голове, воду, ручейками стекающую с его лица и подчеркивающую длинные, темные ресницы.

Этот вид заставляет меня остановиться, как вкопанную, а Миллера ослабить хватку на моей мокрой руке, наша кожа разделяется. Он замирает и оборачивается, обращая ко мне свои невероятной синевы глаза:

— Оливия, идем же, — он промок насквозь, абсолютно. Он выглядит до неприличия милым, хотя и немного паникующим.

— Поцелуй меня, — требую, продолжая стоять, несмотря на ледяной дождь, от которого мое тело уже немеет.

Он потрясенно хмурится. Это заставляет меня улыбнуться:

— Что?

— Я сказала, поцелуй меня! — перекрикиваю шум дождя, задаваясь вопросом, на самом ли деле он меня не услышал.

Он усмехается, распахнув глаза, озирается по сторонам и заметно расслабляется. Я смотрю только на него. Ничто не заставит меня отвести глаза. Жду, пока Миллер оценит окружающую нас обстановку, меня уже не заботит беспощадный дождь.

Проходит всего пара секунд, и синие глаза снова смотрят на меня.

— Не заставляй меня просить снова, — предупреждаю, а потом делаю глубокий вдох, когда он подходит ко мне, его гипнотизирующие глаза источают уверенность и тонну искренней, дикой любви. Он поднимает меня, вжимает в свой мокрый костюм и резко целует. Его ладонь ложится мне на затылок, удерживая меня на месте, и я ногами обхватываю его за талию. Это беспощадный, страстный поцелуй, полный желания, похоти, обожания и комфорта, — отражение всего, что я чувствую к Миллеру Харту.

Наши мокрые губы с легкостью ловят друг друга, языки дико, но ласково сражаются, ладонями я глажу его шею, прижимаясь к нему всем телом. Я могла бы целую вечность вот так его целовать. Холод сменился жаром наших пылающих тел, не оставив места для дискомфорта, лишь километры пространства для чистоты.

Я узнаю эту безмятежность и знаю, что Миллер тоже.

— Под дождем твой вкус еще лучше, — говорит он между поцелуями, не готовый остановиться. — Боже, гребаные небеса.

— Мммм. — Я бы никогда не смогла подобрать слов, чтобы описать то, что он заставляет меня чувствовать прямо сейчас. Их просто нет. Так что я показываю ему, углубляя поцелуй и сильнее вжимаясь в него.

— Не спеши, — бормочет он слабо. Я снова мычу, и он замедляет наш поцелуй, пока наши языки почти не прекращают свой танец. — Выходит так, что я могу наслаждаться тобой в Гайд-парке, — он целует меня и убирает с моего лица мокрые волосы.

— Не в полной мере, — по-прежнему обвиваю его своим телом. Я еще не готова его отпустить.

— Согласен, — он разворачивается и не спеша идет из парка, а ливень никак не прекращается. — Так что мне просто необходимо закончить в клубе и отвезти тебя домой, чтобы продемонстрировать себя в полной мере.

Киваю и прячу лицо в изгибе его шеи, позволяя ему нести меня к машине.

Если и есть совершенство за пределами идеального мира Миллера, то это оно.

***

Хлюпаю на кожаном сиденье, чувствуя возрастающую озабоченность относительно своего плачевного состояния в его роскошной машине. Дисплей с двойным температурным режимом показывает шестнадцать градусов, подходящая цифра, чтобы Миллер оставался спокойным, но неправильная, учитывая, насколько чертовски сильно мне холодно. Умираю, как хочу включить более теплый режим, но помню, что и так уже перешла черту дозволенного Миллером — мокрый костюм, пикник в Гайд-парке, неожиданная сцена в магазине. Переключатель может стать последней каплей в чаше терпения. Меня трясет, и я сильнее вжимаюсь в сиденье, краешком глаза уловив, как Миллер убирает со лба свои мокрые волосы.