Её телохранитель (ЛП) - Пейдж Сабрина (версия книг txt) 📗
Принцесса Александра: Секс-Наркоман?
Принцесса Александра: Королевский Перепихон Со Стриптизёром!
Принцесса Разливает Шампанское, Пока Соотечественники Не Могут Найти Работу.
Я просто стою там наполовину пьяная, кажется, целую вечность, и всё это крутится у меня в голове. Макс смотрит на меня через комнату.
Он в ярости.
Он выглядит так, будто собирается убить полуголого парня голыми руками и, возможно, задушить меня тоже.
Это должно сделать меня счастливой. Мне должно быть приятно, что Макс злится. Я должна хотеть причинить ему такую же боль, как и он мне. Мне бы хотелось воткнуть нож и прокрутить его.
Только я этого не делаю.
Все ликуют и скандируют: «Оближи его!» и Шарлотта спрашивает меня, что случилось, но всё это исчезает. Это просто я стою здесь, когда весь шум исчезает.
Я, блядь, не могу этого сделать.
Ошеломлённая этим осознанием, я пихаю бутылку в Шарлотту и бормочу извинения полуобнажённому парню, чей пресс останется без облизывания. Не сводя глаз с выхода, я направляюсь к нему.
Я не смотрю на Макса. Я просто хочу убраться отсюда к чёртовой матери.
Но, когда я подхожу к выходу, Макс кладёт руку мне на плечо.
— Куда это ты собралась?
Я отшатываюсь, словно обожжённая, жар всё ещё остаётся на моей коже от его прикосновения. Я не хочу с ним разговаривать. Я не хочу, чтобы он был рядом со мной.
— Отойди, — угрожаю я, — или я сниму туфлю и ударю тебя ей.
Ещё один телохранитель почти сразу же оказывается рядом со мной, его рука поднята, чтобы Макс не дотронулся до меня, и я поднимаюсь по лестнице на каблуках, перепрыгивая через две ступеньки.
Толпа в конце лестницы вздымается, и я немедленно использую свой шанс, ускользая от своего телохранителя в волне людей. Я уворачиваюсь от парней, которые косятся на меня, и нескольких девушек, которые пытаются сделать селфи, когда я прохожу мимо, направляясь к тому, что выглядит, как задняя часть клуба. Хотя я не знаю расположение этого места, я была в достаточном количестве клубов, что могу найти задний выход без особых усилий, и у меня было достаточно практики по сбеганию от своей охраны, чтобы достаточно легко потеряться от нового парня.
Я не оглядываюсь назад. Если Макса там нет, это значит, что Шарлотта, скорее всего, вцепилась в него когтями, что делает отказ от моей охраны и выход из клуба лучшей грёбаной идеей в мире прямо сейчас.
Я испускаю стон, когда натыкаюсь на парня шириной с кирпичную стену, танцующего в толпе. Его глаза становятся большими.
— Принцесса! — пьяно орёт он.
— Воплоти, — бормочу я, и жестом приглашаю его наклониться поближе. — Могу я попросить о королевской услуге?
Я хихикаю над собственным каламбуром. Забавно.
Да, я совершенно напилась.
— Всё, что угодно, — говорит он.
— Парни в костюмах позади меня, — говорю я ему. — Мне нужно от них потеряться.
Он хмурит брови.
— Понял, — отвечает он. — Эй, можно мне сделать селфи?
— Нет времени, — кричу я, хлопая его по руке, прежде чем протиснуться сквозь толпу.
Всё, что я хочу, это немного тишины. Я хочу выбраться отсюда, поймать такси до дворца и лечь спать. Одной.
Я проталкиваюсь сквозь толпу, пока не вижу коридор с маленькой неоновой вывеской в конце. Бинго.
Как только я выхожу в коридор, чья-то рука хватает меня за плечо, и кончики пальцев впиваются в кожу. В моём тумане, вызванном шампанским, я думаю, что это так странно, потому что рука скелетная — длинные, тонкие пальцы и морщинистая кожа, что совершенно неправильно.
«Это не имеет никакого смысла вообще», — соображаю я медленно.
Затем я перевожу взгляд на лицо и на секунду вздыхаю с облегчением. Это просто старик, его лицо морщинистое и костлявое, как и руки, щёки впалые, а кожа жёлтая.
«Он вроде как похож на Мрачного Жнеца», — пьяно замечаю я.
Мне кажется, я подавляю смешок при этой мысли, но я слышу свой смех и понимаю, что это совсем не так.
— Ты что, Смерть? — спрашиваю я.
Чёрт, я слишком пьяна. Это было так грубо.
Я понимаю, что он по-прежнему крепко держится за моё предплечье, и пытаюсь стряхнуть его.
Ладно, чудак, теперь ты можешь отпустить меня.
Но он не делает этого.
Мой мозг начинает кричать на меня сейчас: «Тревога! Тревога!»
Проблема в том, что мой мозг пьян и, кажется, работает очень медленно.
Мужчина тянет меня по коридору к двери, удивительно сильный для старика, и только тогда я понимаю, что что-то действительно не так. Его походка не походит на стариковскую. Он слишком сильный, слишком непоколебимый.
— Ты знала, что мы придём за тобой, — говорит он.
Его голос слишком молод для пожилого человека, и на секунду я смотрю на него, нахмурив брови, пытаясь осознать разницу между его голосом и лицом.
На нём сценический грим.
— Кто? — глупо спрашиваю я, моё сердце бешено колотится, когда я оглядываюсь в сторону зала. Не слишком ли поздно пожалеть, что бросила телохранителей раньше?
— Смерть идёт за тобой, — шипит он, его дыхание затхлое.
Океееей, актёришка.
— Это немного мелодраматично, тебе не кажется? — задаю я вопрос, пытаясь упереться пятками в пол, когда он тянет меня, но алкоголь вывел меня из равновесия, а эти туфли — самый худший вид непрактичности. Если бы я могла просто снять одну из них, это было бы отличным оружием.
— Шлюха, — выдыхает он мне в лицо. — Распутница!
Глава 44
Макс
Избалованная соплячка.
Испорченная соплячка.
Испорченная, безумно горячая, сводящая-меня-с-ума, думающая-что-она-такая-чертовски-умная-и-собирающаяся-сама-себя-убить соплячка.
Я бормочу эти слова снова и снова себе под нос, проталкиваясь сквозь толпу прямо за другим телохранителем, который оттолкнул меня на выходе из VIP-зоны. Александра считала, что поступила очень умно, поставив между нами другого парня, а меня на достаточном расстоянии от себя по пути вниз по лестнице, чтобы убежать от меня, бросившись в толпу.
Я говорю себе, что она всего в нескольких ярдах впереди и, что сегодня здесь нет никаких признаков этого религиозного культа — да и с чего бы? Они же не собираются покровительствовать такому греховному заведению, как ночной клуб.
Кроме того, маршрут Александры был выбран в последнюю минуту и, как обычно, импульсивно. Это не так, как, если бы она обнародовала свои планы или местоположение во всех социальных сетях.
Риск того, что что-то произойдёт, невелик, и, кроме того, её поведение всегда притягивало людей, которые расстроены — особенно людей, которые ненавидят, что она живёт своей жизнью без раскаяния — и она прошла через жизнь до сих пор относительно невредимой.
Невредимой, за исключением тех случаев, когда её телохранитель, человек, который был самым близким с ней, называл её самыми ужасными именами и заставлял чувствовать себя ничтожеством.
Так что, в общем, не совсем невредимой.
Конечно, она не казалась слишком озабоченной этим вечером, когда пила и обливала шампанским какого-то голого придурка. Это чертовски ясно давало понять, что Альберт был не прав, и Александру ничуть не беспокоило, что наши отношения закончились.
Моё сердце бьётся быстрее, когда я направляюсь прямо в задний коридор, в то время, как Стоун направляется в ванную комнату на противоположной стороне задней стены. Чем дальше я пробираюсь сквозь толпу, тем сильнее что-то сжимается в моём животе, внезапная уверенность, что что-то не так. У меня нет причин быть уверенным в своих предчувствиях, кроме инстинкта.
Мой разум и тело находятся в состоянии повышенной готовности, все мои чувства внезапно обостряются, когда я врываюсь в коридор.
В этот момент я вижу Александру в конце коридора, борющуюся с мужчиной, который пытается оттащить её к выходу из клуба.
