Запрет на любовь (СИ) - Джолос Анна (электронную книгу бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
Где будешь праздновать свой день рождения?
Да не думал пока. Родители планируют собрать кучу гостей. Родственники из Грузии припрутся. Сама в курсе, как это бывает.
Торжество с родственниками и правда было. Леван прислал мне в тот день много фотографий с праздника. Звонил даже, рассказывал о семейном мероприятии. А вот о том, что собирается ехать с друзьями в клуб, умолчал. Я не знала об этом. Просто случайно наткнулась на публикацию его товарища. Там-то, собственно, и увидела своего жениха. Таким, каким прежде никогда не видела…
И нет. Я не держу на него зла за то, что он туда пошёл. Мне обидно, что от меня скрыли сам факт.
— Хорошего дня.
— Спасибо!
Выбираюсь из машины. Иду к пешеходке и уже оттуда слышу знакомые голоса и смех.
Настроение падает в ноль. Потому что на пути у меня Абрамов с друзьями.
Казалось бы, пора привыкнуть к тому, что часто пересекаемся, но я не могу.
— Большой? — долетают обрывки их разговора.
— Тебе понравится.
— Ну Марсель! — наигранно возмущается незнакомая мне девчонка.
Парни смеются.
— Я про движок! Вы дебилы совсем?
Хохот становится громче, а Kаwаsаki, прежде, чем замолкнуть, издаёт устрашающий рёв.
Просто пройди мимо них, Тата. Пять метров — и ты у калитки. Всего-то.
Контролирую каждое своё движение. Иду, как всегда, уверенно и гордо. С высоко поднятой головой. С абсолютно безразличным выражением лица.
Изобразить его, признаться, удаётся с трудом, но, совершенно точно, с задачей я справляюсь.
Секунда. Две. Три.
Вот шумная компания рядом.
Затыкаются как-то резко, прекращая оживлённую беседу. Обращают на меня внимание. Поворачивают головы, как по команде.
Шаг. Шаг. Шаг.
Смотрю прямо.
В такт постукиванию моих шпилек по асфальту где-то в горле оголтело тарабанит сердце.
— Хватит на неё пялиться, алё, — слышу тихий и крайне недовольный комментарий девчонки, сидящей пятой точкой на Его мотоцикле.
Не всех ещё перекатал? Лично я со счёта уже сбилась.
— Было бы на что смотреть, — отзывается Абрамов.
Открыто усмехнувшись, всё же смещаю на него фокус и тут же натыкаюсь на ответный мрачный взгляд.
Глаза, естественно, не отвожу.
Принимаю весь исходящий от него негатив и ровно столько же возвращаю бумерангом назад, когда мозг поочерёдно принимает и анализирует детали.
Моргаю. Однако на сетчатке всё равно отпечатывается очередная картинка с его участием.
Запоминаю, к сожалению…
Он стоит меж её раздвинутых ног. Одна ладонь лежит на бедре. Вторая держит за лицо.
Наклоняется ближе.
В следующий миг они целуются. Под свист и улюлюканье довольной публики.
Улыбаюсь, невзирая на то, что в груди адов пожар полыхает.
Плевать на него. Плевать!
Пересекаю площадку, а по венам будто серная кислота растекается.
Причиняя нестерпимую боль.
Убивая.
Безжалостно уничтожая мои внутренности и оставляя целой лишь внешнюю оболочку.
Шаг. Шаг. Шаг.
Ступеньки.
Сглотнув, открываю дверь и опять прокручиваю в голове мысль о том, что совсем-совсем его не знала.
Тот парень, с которым я дружила, и тот, кого я ежедневно вижу теперь — два абсолютно разных человека.
Марсель в один момент как по щелчку изменился.
А может, я действительно была незнакома с этой его тёмной стороной.
Пожалуй, Милана права. Как сказала она недавно про своего брата: «Какие гены, такие и чебурашки».
На майские Матильда Германовна пытается сорганизовать очередной поход, однако администрация школы категорически против этой затеи. Максимум, что разрешают, сводить класс в ретро кинотеатр и пиццерию.
Выходные пролетают очень быстро и вот мы снова сидим за партами. Пишем итоговый пробник по математике. Дальше уже всё. Двадцать шестого состоится сам экзамен.
Покручиваю ручку пальцами и думаю над уравнением, решить которое пытаюсь в третий раз.
— Почему так долго? — недовольно отчитывает математичка вошедшего в класс Абрамова.
— Потому что.
Идёт уверенной походкой к своему столу.
— Это что за объяснение?
— А какого объяснения вы ждёте?
Садится.
— Ты отсутствовал двадцать пять минут! — возмущается учительница.
— И?
— Это недопустимо!
— Недопустимо для кого? Для вас? — уточняет, усмехнувшись.
— Есть правила, Абрамов! И мы им подчиняемся.
— Подчиняйтесь ради Бога. Ко мне только не лезьте.
— Я ещё раз повторяю, — цедит она сквозь зубы. — Выходить на пол урока вы не имеете права!
— Это где прописано? — лениво интересуется парень.
Замолчи уже! Молю я мысленно.
Но его, как всегда, не остановить.
— Нет такого положения. Даже на настоящем ЕГЭ время отсутствия не регламентировано. Вы же в курсе, да? Я могу выходить столько раз, сколько захочу. И находиться вне аудитории так долго, как пожелаю.
— Прекрати мне перечить!
— А вы не вводите в заблуждение присутствующих.
Лицо математички багровеет от злости.
Она встаёт со стула и направляется в нашу сторону.
Цок. Цок.
Её фигура нависает над ним.
— Почему черновик и бланки снова пустые? — осведомляется, осмотрев листы бумаги, к которым Марсель и не думал прикоснуться.
— Потому что мне так хочется.
Педагог, криво поджав губы, взирает на него сверху низ.
— Ты не сдашь ни один экзамен, Абрамов.
— Даже если так, — безразлично пожимает он плечом.
— Что ж. Пусть высшее образование получает тот, кто действительно к этому стремится.
— Согласен с вами полностью.
— Убери посторонние вещи.
— Какие?
— Наушники вынь из ушей!
— Нет резона. Они успели разрядиться ещё до того, как вы их заметили.
— Этого тоже быть на парте не должно!
— Руки, эу, — не позволяет ей забрать блокнот. Первым его хватает.
— Наушники и записную книжку сюда! — строго требует учительница, протянув ладонь.
— Послушайте, оставьте его в покое. Не хочет писать пробник, пусть не пишет, — вмешивается Полина. — Очень отвлекают ваши споры. Невозможно сосредоточиться!
— Помолчи, Филатова. Я никому не позволю нарушать дисциплину!
— Чё вы до него докопались, реально, — присоединяется к разговору Ромасенко. — Изначально он сидел и никому не мешал. Сами его зацепили.
— Посмотрите-ка, кто у нас в защитниках, — пренебрежительно фыркает математичка в ответ. — Ещё один потенциальный двоечник. Ну ничего-ничего, жизнь всё на свои места расставит. И крутизну эту вашу обломает быстро. Первый снаркоманится. Благо, у родителей есть другие дети. Второй попадёт за решётку, будущий зек. Оба закончите соответствующе!
— Всё сказали?
— Вышел отсюда! — громко кричит на Абрамова.
— Не орите на меня, — отражает тот ледяным тоном. — У вас проблемы с самоконтролем?
— Закрой рот, щенок! — её ноздри раздуваются, а пальцы левой руки сжимаются в кулак.
Я ведь позади него сижу, все детали происходящего вижу.
— Что за необоснованная агрессия? Мужика нет? Или школа до такой степени вызывает отвращение?
— Братан, харэ, забей, — Паша пытается усмирить товарища.
— Нервная система явно дала сбой, пора завязывать с преподавательской деятельностью и идти к неврологу.
Мегера резко бледнеет.
— Как смеешь так со мной разговаривать! Ты — маргинальное ничтожество!
— Следили бы вы за языком, педагог.
— Пошёл вон! — она, часто дыша, указывает пальцем на дверь.
— Отлично. То, что нужно.
Кучерявый, усмехнувшись, поднимается со своего места и, прихватив с собой полупустой рюкзак, под пристальным вниманием всех присутствующих выходит из кабинета. Напоследок от души хлопнув дверью.
Тик-так. Тик-так.
В образовавшейся тишине слышно, как перемещается стрелка настенных часов.
Ромасенко, смахнув бланки с парты, тоже встаёт.
— Это ещё что такое?! Сел! Вы итак оба на учёте!
