Мариадон и Македа - Герцель Давыдов (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗

Правительница, молча плача, слушала рассказ сына.

— Отец подарил мне множество одеяний и золотых украшений и даже приказал сделать такую же, как у него корону, со множеством драгоценных камней. Он приказал поставить около себя такой же трон, и мы вместе восседали в зале и на судах. Все проходило так хорошо, пока не пришло время вскрыть твое письмо, — вытирая слезы, заключил Менелик.

— Я все понимаю, — тихо произнесла правительница, — но прошлого не воротишь.

Не прислушиваясь к словам матери, царевич продолжал:

— Узнав о твоем чудовищном плане — выкрасть первенцев и подменить ковчег, я, будучи скреплен клятвой, выполнил это. И мне пришлось той же ночью покинуть царство. Теперь ты всем довольна?

Владычица предпочла промолчать, дабы не вызывать еще большее раздражение сына. Не дав ей произнести и слова, царевич негодующе продолжил:

— Из-за всего этого я даже с отцом попрощаться не успел.

Отмечая подавленное настроение Менелика, царица, пытаясь оправдаться, говорила:

— Что мне оставалось делать? Ты бы не отправился в Урушалем, узнав о нашем замысле.

— Да, я бы предпочел остаться здесь, чем предать отца. Ты все продумала. Даже втайне от меня отправила копию ковчега со жрецами, — плача, продолжал он.

Желая хоть как-то уговорить сына успокоиться, правительница сказала:

— Сынок, поверь мне, ты все правильно сделал. Придет время, сам все поймешь.

— Ничего не хочу слышать. Я думал, ты отправила меня повидаться с отцом, а ты придумала все это, чтобы воплотить в жизнь свой коварный план. Знай, этого я тебе никогда не прошу. Теперь, когда я так поступил со своим отцом, получается что и мой сын имеет право так же поступить со мной? Благодаря тебе, у него будет прекрасный пример для подражания.

— Не говори так, сынок. Царь Салтан силой удерживал первенцев военачальников, и было необходимо вернуть их к семьям. Ты совершил благородный поступок! — желая подбодрить Менелика, произнесла Македа.

— Когда ты прекратишь наговаривать на отца моего? Еще в первые недели визита, до того, как я вскрыл твое лживое письмо, он самолично подписал вольную всем детям военачальников, приказав им отправиться со мной.

— Не может этого быть, — удивилась Македа.

— Можешь поверить мне на слово. Тебя, в отличие от своего отца, мне еще обманывать не приходилось. Но кто знает, теперь от меня всего можно ожидать.

— Салтан сам отпустил их? Ты уверен?

— Да, поэтому ни в каких твоих планах необходимости не было. Когда по царству стали ползти слухи, что отец собирается объявить меня своим преемником и даже приказал первенцам военачальников во главе с сыном первосвященника Азарией обучать меня культурным и религиозным традициям единого бога, то священнослужителями овладел ужас. Они были готовы на все, чтобы я поскорее покинул царство. Тогда отец поставил им условие. Когда я вернусь в Савею, они отправятся со мной, чтобы продолжить обучать меня и моих подданных религии единобожья.

— Ничего не понимаю, — задумчиво проговорила Македа. — Сначала он держал их в заложниках, а теперь сам отпустил.

— Да, он подписал им вольную. Они прибыли в Аксум вместе со мной. Как ты видишь, никого выкрадывать не пришлось, и все твои рассказы о благородном поступке — откровенная ложь. — После паузы, царевич продолжил: — Я долго размышлял по дороге сюда и решил, что наши поданные заслуживают лучшего правителя и поэтому завтра во всеуслышание я отрекусь от престола навсегда. Это будет ответом, на то, как подло ты заставила меня поступить с отцом, из-за чего я даже не успел его обнять и поблагодарить за теплый прием. Сын первосвященника, Азария, не отходил от нас ни на метр. Чтобы он не поднял шума после подмены ковчега, пришлось украсть его и сбежать той же ночью.

— Не отрекайся от престола, — взмолилась царица. — Да, я поступила неправильно, но я должна была это сделать… Я обещала…

— Кому ты обещала обмануть отца моего, вонзить в его спину нож предательства и лжи?

Македа, подумав, тихо изрекла:

— Настоящему твоему отцу.

— Прости, владычица, но я вынужден покинуть тебя. Ты не в своем уме? Твоя ложь с каждым разом становится все ужаснее.

— Я не лгу, — опустив глаза в пол, проговорила Македа.

— Вначале ты отправляешь меня к отцу. Я, воспользовавшись его гостеприимством, любовью и доверием, выкрадываю ковчег. А теперь заставляешь поверить в ужасную ложь, утверждая что царь Урушалемский, мудрейший из людей, не мой отец.

— Царь Салтан не твой отец, и заслужил более сурового наказания, чем похищение ковчега.

— Если вы не живете вместе, это не дает тебе право так говорить о своем женихе, отце моем.

— Хоть он и является моим женихом, он никогда не был твоим отцом, — грубо добавила царица.

Менелик отказывался слушать это и желал, чтобы все произошедшее осталось страшным сном, проснувшись после которого, он продолжал с трепетом и почтением относиться к тем, кого все эти двадцать два года считал родителями.

Мать не собиралась отступать и, понимая, что более подходящего момента не будет, решила раскрыть сыну всю правду:

— Менелик, он не твой отец. Твой отец совсем другой человек, мудрый и благородный, жизнь коего оборвали стражники Салтана.

Царевич пребывал в замешательстве, понимая, что мать не стала бы попусту делать подобные заявления.

— Твой настоящий отец повелел мне осуществить этот план, но мы с военачальниками ничего другого придумать не смогли. Прости, что так пришлось поступить с тобой, — бросившись к сыну, произнесла царица.

Не желая верить словам матери, он грубо произнес.

— Это ложь. Все эти годы ты говорила, что царь Салтан, мудрейший из людей, является моим отцом, а теперь ты придумываешь историю с новым.

— Менелик, на сей раз я говорю чистую правду, Салтан не твой отец. Мы распространили эту весть среди жителей всех земель, чтобы никто не осмелился напасть на нас. Почему ты не веришь мне?

— Если тебе больше нечего сказать, то я отправляясь в столицу. Мне более не хочется быть твоим наследником.

Македа решила использовать последний аргумент, к коему в их краях прибегали крайне редко.

— Менелик, я клянусь тебе, что твоим отцом является не царь Салтан, а тот самый военачальник Мариадон.

Царевич