По дороге к любви - Редмирски Дж. А. (прочитать книгу .TXT) 📗
– Полегче, детка! – рявкает он, но я, не оглядываясь, бегу по тротуару подальше от этого чертова склада.
Добегаю до заправочной станции и там сажусь в такси.
Глава 4
На следующее утро меня будит мобильник. Слышу, как он гудит где-то на столике возле кровати, прямо под ухом. Жирными буквами на экране высвечивается имя НАТАЛИ и ее лицо: рот до ушей, видно все тридцать два зуба. Эта картинка окончательно прогоняет сон, и я со скрипом сажусь на кровати, беру телефон, держу его еще несколько секунд, а он все жужжит, скотина, в ладони, пока я, набравшись смелости, не жму на кнопку.
– Куда ты исчезла? – слышу громкий голос Натали в ухе. – Боже мой, Кэм, я там чуть с ума не сошла, и Деймон куда-то испарился, правда, потом вернулся, и еще я видела, как уходил Блейк, у него вся морда была в крови, зараза, а потом я вдруг поняла, что ты имела в виду, когда говорила, что Деймон злится, сама заметила… – Она тяжело вздыхает. – Стала выпытывать, что да почему, что я такого сделала, может, сболтнула лишнего или все из-за той истории на прошлой неделе в ресторане, но он не слушал, вообще на меня ноль эмоций, а потом заявил, что пора уходить, и я…
– Натали, – прерываю я ее, у меня уже голова идет кругом от ее трепотни, – ты можешь помолчать хоть минутку?
Откидываю одеяло и выбираюсь из постели с телефоном возле уха. Я понимаю, что надо обязательно рассказать ей все, что вчера учудил Деймон. И не только потому, что она потом всю жизнь мне этого не простит, когда все откроется. Прежде всего я сама себе этого не прощу. Будь я на ее месте, то хотела бы услышать правду от своей подруги, а не от кого-нибудь еще.
Но только не по телефону. Говорить о таких вещах надо с глазу на глаз.
– Давай встретимся через часик, выпьем кофе, поговорим…
Молчание.
– Угу, – слышу в трубке неуверенный голос, – да, конечно. С тобой точно все в порядке? Я так перепсиховала. Думала, тебя похитили или еще что…
– Да, Натали, я… – В каком там, к черту, порядке, думаю. – У меня все нормально. Встретимся через час, и, пожалуйста, приходи одна.
– Деймон уехал к себе. – По голосу слышно, что она усмехается. – Слушай, подруга, он тут такое со мной ночью вытворял, я и не подозревала, что он на такое способен.
От этих ее слов меня аж передергивает. Как живые визгливые твари, они нагло лезут мне в ухо, а приходится делать вид, что это лишь обыкновенные слова, ничего больше.
– Сначала я и думать не могла ни о каком сексе, пока не узнала, что с тобой все в порядке. Ты не брала мобильник. Тогда я позвонила твоей маме где-то часа в три, а она сказала, что ты давно спишь. Но я все равно беспокоилась, потому что ты ушла, ничего не…
– Встретимся через час, – оборвала я ее, понимая, что сама она никогда не закончит.
Даю отбой и прежде всего проверяю пропущенные звонки. Шесть от Натали и девять от Деймона. Голосовое сообщение только от Натали, единственное. Думаю, Деймон просто не захотел оставлять улик.
Нужны мне его улики. Мы с Натали подруги неразлей-вода с тех пор, как эта чертовка стащила у меня любимую куклу, когда у нас ночевала.
* * *
Я успела выпить полчашки кофе и уже начинаю беспокоиться, когда является Натали. Плюхается на стул рядом, не переставая улыбаться. Лучше бы она так не радовалась, мне было бы легче сказать то, что я собираюсь.
– Кэм, ты ужасно выглядишь.
– Знаю.
Она ошеломленно хлопает глазами:
– Что такое? А где твое саркастическое «спасибо», фирменное закатывание глаз?
«Прошу тебя, Нэт, перестань улыбаться. Умоляю, ты же видишь, я не улыбаюсь, так что давай будем серьезными хоть один раз, слышишь?»
Конечно, она не слышит.
– Послушай, я перейду сразу к делу, ты не против?
Ага, улыбочка начинает линять.
Набираю полные легкие воздуха. Господи, я сама не верю, что это произошло! Если бы речь шла о каком-нибудь случайном парне, с которым она встречалась во время их с Деймоном коротких размолвок, мне было бы не так тошно. Но с Деймоном они вместе уже пять лет, и, несмотря на все их ссоры и даже иногда потасовки, она всегда возвращается к нему. Он единственный парень, в которого она по-настоящему влюблена.
– В чем дело, Кэм?
Кажется, уже поняла, что я собираюсь сообщить ей что-то серьезное, и прикидывает, стоит ли это слушать. Думаю, она догадалась, что дело касается Деймона.
Вижу, как она сглатывает комок в горле.
– Так вот, вчера ночью мы с Блейком поднялись на крышу…
Встревоженное лицо ее вдруг светлеет, на губах снова змеится улыбочка. Она словно хочет ухватиться за возможность оттянуть неизбежное и защититься от него своими глупыми шуточками.
Но я не даю ей такого шанса:
– Помолчи хотя бы минуту и послушай меня, договорились?
В конце концов она подчиняется. Природная игривость, которая всегда так оживляет ее лицо, рассеивается, как дым.
– Деймон подумал, – продолжаю я, – что Блейк потащил меня на крышу, чтобы совратить. Он ворвался туда как бешеный, набросился на Блейка и избил его чуть не до полусмерти. Блейк ушел, ясное дело, злой как черт, и мы остались с Деймоном одни. Одни, понимаешь?
В глазах Натали заметался явный страх. Словно она уже догадалась, о чем сейчас услышит, и в душе уже начинает меня ненавидеть.
– И он… В общем, Деймон хотел меня изнасиловать.
Глаза ее сузились.
– Он целовал меня, нес какую-то чушь про то, что яко бы помешан на мне с седьмого класса.
Натали вдруг задышала так часто и тяжело, что я испугалась, не случился ли с ней сердечный приступ.
– Я хочу сказать…
– Ты лживая сука.
И снова такое чувство, что меня ударили ниже пояса, только на этот раз сильнее.
Натали вскакивает, хватает сумочку и смотрит на меня сверху вниз темными от ненависти глазами.
Я все еще не могу пошевелиться, ее слова так и стоят в ушах.
– Ты сама хотела быть с Деймоном с первого дня, как мы стали с ним встречаться, – прошипела она. – Думаешь, я не видела, какими глазами ты пялилась на него все эти годы? – Она так плотно сжимает губы, что они превращаются в тонкую ниточку. – Мать твою, Кэмрин, вспомни, как ты вечно заступалась за него, наезжала на меня, когда я только заигрывала с другими парнями. – Она машет руками и говорит гнусавым голосом, как бы передразнивая меня: – «У тебя же есть парень, Нэт, ты что, забыла? У тебя же Деймон, не забывай, ты должна думать о Деймоне!»
Натали с силой опускает обе ладони на крышку стола, едва не переворачивая его. Я боюсь пошевелиться, даже чашку боюсь подхватить, но она, слава богу, не падает.
– Держись подальше от нас с Деймоном, поняла? – тычет пальцем мне в лицо. – Или я из тебя мозги вышибу, клянусь собственной матерью.
Она круто поворачивается, идет к двойной стеклянной двери, и колокольчик наверху, кажется, даже не звякает, а взвизгивает, когда она распахивает обе створки.
Немного придя в себя от шока, вижу, что как минимум трое за соседними столиками смотрят на меня. И даже барменша за стойкой, заметив мой взгляд, торопливо отворачивается. Опускаю голову и тупо разглядываю расплывающийся перед глазами узор на деревянной крышке стола. Потом кладу подбородок на руки и сижу так сама не знаю сколько времени, но очень долго.
Потом дважды порываюсь ей звонить, но оба раза усилием воли кладу мобильник обратно на стол.
Как такое могло произойти? Мы столько лет дружили. Когда она болела, я всегда была рядом, а теперь она вышвыривает меня из своей жизни, как ненужную вещь! «Просто ей очень больно, – пытаюсь убедить себя. – Ей тяжело смириться с тем, что она узнала, нужно дать ей время. Когда она опомнится, то пошлет своего Деймона ко всем чертям и придет ко мне извиняться. И мы с ней снова завалимся в „Подземку“ и найдем себе новых парней». Вот только убедить себя мне не слишком удается, на душе так обидно, что жить не хочется.
Мимо проходит какой-то посетитель, высокий пожилой человек в помятом костюме, и перед уходом украдкой бросает на меня взгляд. От стыда и унижения мне хочется провалиться сквозь землю. Снова оглядываюсь и вижу все те же устремленные на меня глаза, которые тут же опускаются, как только я с ними встречаюсь. Кажется, эти люди жалеют меня. А я терпеть не могу, когда меня жалеют.
