Созвездие Девы (СИ) - Крылатова Екатерина Александровна (читать книги онлайн без сокращений .txt) 📗
Так или иначе, мы возвращались домой, перебрасывались парой бессмысленных фраз, ужинали и ложились спать, повернувшись спиной друг к другу. Ни намека, ни вздоха. Лишь однажды проснулась от того, что Артемий обнял меня во сне. Неосознанно, прижимаясь колкой щекой к животу и шепча мое имя. Утром он лежал на своей половине дивана. Не спал (я слышала по чересчур старательному дыханию), но упорно притворялся спящим. Пришлось включиться в игру – что еще оставалось?
Сегодня же Берлинская стена обиды дала трещину: какая-никакая, но свадьба. Воропаев замер, словно впитывая прикосновения, а я вновь очутилась меж молотом и наковальней. Убрать руку, не убрать? Последнее означало мою безоговорочную капитуляцию…
Не убрала. Пальцы привычно обводили каждый изгиб, гладили крохотную родинку у костяшки мизинца. Повернув его руку ладонью вверх, провела подушечкой указательного по переплетениям линий, слегка кольнула ногтем чувствительное место в центре. Погладила и снова кольнула.
«Поехали домой, – заглянула ему в глаза, даже не пытаясь скрыть нахлынувшего чувства, – прошу…»
Анютка больно пнула меня под столом, чуть не угодив по ноге Воропаева.
- Вы идите, я прикрою, – прошептала она. – Не хватятся, они уже готовые.
- С чего ты?..
- Да ладно вам, – театрально закатила глаза сестра. Переняла этот жест у новоявленного родственника. – Я не слепая и интеллектуально подкованная. Идите, а то взглядом друг друга уплетаете – мамулькиным котлетам далеко. Аж неприлично!
Соблюдая конспирацию, я отлучилась в «дамскую комнату»; Артемий вышел следом с интервалом в полторы минуты. Спешно зашнуровав-застегнув обувь, прошмыгнули на лестничную площадку. То, что меня потянули в лифт, не насторожило ни разу. Зря, наивность сгубила больше женщин, чем любопытство – кошек. Едва хлопнули покореженные двери, меня приперли к стенке и впились в губы крышесносящим поцелуем. Возмущенное «уканье» во внимание не приняли, да и возмущалась я скорее из чувства долга.
- Тём, я… мы… это трудно…
- Я понимаю. Жизнь нас ничему не учит, любовь моя. Наступаем на те же грабли.
- Всё снова запуталось, и мы… И я…
- Пусть лучше останется «мы», – поцелуй в плечо, и он с неохотой отстранился. – Идем домой.
Каша в животе, ветер в голове… Тьфу ты, наоборот! Одно ясно точно: не хочу терять его. Что бы ни случилось, я буду возвращаться. Как у пещерных людей: отдельно – плохо, вместе – хорошо. Просто вместе. Очень хорошо.
Бросив машину в родительском дворе, пошли пешком. Не сговариваясь. Идти через полгорода, но это – хорошо. Держаться за руки, переплетя пальцы и чуть помахивая в такт шагам, словно влюбленные подростки. Накрапывал теплый июньский дождь, постепенно перерастая в ливень. Пахло мокрым асфальтом, листвой, а еще летом. У лета свой, особенный запах. Запах счастья.
Мы промокли до нитки и в последний миг успели вскочить в автобус. Народу битком, несмотря на выходной день. Все вокруг шипели, ворчали и плевались, две бабули напротив нас обсуждали какую-то Таньку, «кошку блудливую». Автобус качало на поворотах, и словоохотливых старушек толкало друг на друга. Воропаев держался за поручень, а я – за Воропаева, обхватив его обеими руками поперек живота. На меня то и дело швыряло худощавого парня с торчавшими из ушей проводками наушников. Парень чересчур громко возмущался, рассыпался в извинениях, но особо недовольным не выглядел. Когда он в n-ный раз как бы невзначай коснулся моей руки, муж так же ненавязчиво повернулся боком, оказавшись между нами. Полеты во сне и наяву прекратились. Наверное, мы на хорошую дорогу выбрались.
«Ревнуешь?»
«Да, – серьезно ответил он, – безумно ревную»
«Ну и зря…»
Знал бы ты, как я ревновала в свое время. Да и сейчас ревную, к длинноногим блондинкам и брюнеткам с глубоким декольте, обитающим во всевозможных учреждениях и инстанциях, куда мы волей-неволей попадаем вместе или поодиночке. Прекрасно вижу, как все эти блондинки-брюнетки-шатенки-рыжие и даже лысые пялятся на тебя.
«И много лысых, пялящихся на меня, ты видела?»
Пришлось признаться, что не очень. Автобус ритмично покачивало, я крепче прижалась к мужу, закрыла глаза. До нашей остановки еще долго…
Дома поставили чайник и забрались под плед, даром что лето. Хмурая погода дарила долгожданную прохладу, но нам обоим хотелось чего-то именно «уютно-зимнего», с горячим чаем и пледом. Расположившись на диване, включили мой пылящийся ноутбук и стали смотреть… нет, не мелодрамы – комедии, любимые с детства и совсем новые. Потом плавно перешли к мультфильмам. Я отогревалась душой. У многих ли семейная жизнь начиналась с просмотра детских мультиков? Моя началась именно так. И, знаете, сразу стало легче. Обошлось без банальных: «Прости меня!» – «Прощаю!» – «Я исправлюсь, клянусь!» – «Мне было так плохо без тебя»... Простила. Было плохо. Конец фильма. «Что же из этого следует? – Следует жить!»
Ни к селу ни к городу вспомнился случай почти двухнедельной давности. «Специалист под протекцией», Федор Валерьевич Никифоров, приступил к своим обязанностям за три дня до нашего возвращения из отпуска. Не спорю, сотрудником он прослыл хорошим, добросовестным, ответственным, и начальство в лице Крамоловой его хвалило. Но – ох уж это но! – подавал надежды Федор Валерьевич не только в области здравоохранения.
Когда Карина вдруг пожаловалась, что новый коллега к ней приставал, ей, конечно, никто не поверил. О способности Кары Тайчук раздувать из мухи слона и выдумывать немыслимые подробности ходили легенды. Однако на следующий вечер жалобу написала Таня-санитарка, а Нина, Таша и Камилла заявлять побоялись, только поделились со своими. Обращение Тани почему-то не рассмотрели: дальше отдела кадров оно не пошло, Марья Васильевна хранила молчание.
Одна Жанна Романова после аналогичного инцидента не постеснялась, схватила в охапку своего благоверного и вместе с ним явилась на ковер к Воропаеву. Хотели еще Федю прихватить, но тот не дался. Артемий чету Романовых очень уважал – и как работников, и как людей, – поэтому выслушал, пообещал принять меры, подшил в папку заявление гражданки Романовой Ж.В. и сразу после этого позвонил мне, цэ у давать.
К Никифорову у меня с самого начала сложилось неоднозначное отношение. Когда отдохнувшая, немного загорелая и безумно счастливая я в летнем сарафане ввалилась в ординаторскую, светловолосый молодой мужчина с породистым лицом и широкими плечами одарил меня голливудской улыбкой.
- Доброе утро, – бархатистый, хорошо поставленный голос. Как в кино.
- Доброе утро! – весело поздоровалась я, снимая с вешалки отглаженный сестрой-хозяйкой халат.
- Привет, Верка, – Толян по-свойски хлопнул по плечу. Обычное для него приветствие.
- Да ты, я вижу, неплохо отдохнула, – показал мелкие зубки Сологуб. – Пигмента меланина прибавилось. В круиз ездила?
- Потом, ребят, всё потом, – отмахнулась я, застегивая пуговицы. – Опаздываю!
Пока искала по шкафам подаренный отцом фонендоскоп (вот вечно суну куда-нибудь, а потом ищи), за спиной происходил очень интересный разговор. Все наивно полагали, что я глухая.
- Что-то я ее раньше здесь не видел. Кто она, Анатолий Геннадьевич? – прошептал блондин.
- Верка, что ль? – уточнил Малышев, не умевший говорить шепотом. – А, это наша Верка, одногруппница типа. Не видели ее, потому что в отпуск ездила. Теперь вернулась вот.
- А ничего девчонка, у вас тут вообще целый цветник. Может, тряхнуть стариной и приударить? Как думаете?
Товарищи-интерны зловеще рассмеялись. Синхронно, в ритме похоронного марша. Толик брал низкие ноты, а Славка – высокие. Наслаждаясь эффектом, они еще и переглянулись с намеком.
- Не советую, – уронил Сологуб и куснул дужку очков, – разве что, у вас имеются лишние конечности…
- …или печень, – хохотнул Малышев. – Короче, чо-нибудь шибко лишнее. Почки тоже сгодятся, донорские органы всегда нужны.
- А что такого-то?
- Наивный раб, – вздохнуло рыжеволосое дарование с неожиданной для него фамильярностью, – остановись пока не поздно, ибо в противном случае земля будет тебе пухом.
