Только не ты + бонус (СИ) - Морская Лара (книги без сокращений txt) 📗
— Нет, не помню, — равнодушно ответил он.
Как готовятся к ужину у королевы? Именно так я запечатлела для себя образ Фреи Гранд. В ее абсолютной холодности и совершенстве манер есть нечто завораживающее. Стройная, моложавая, она замечательно выглядит для женщины «за пятьдесят». А выдержка… неописуемая. Каково это, узнать, что твой сын побывал в плену и получил тяжелую травму? Поневоле задаешься вопросом: почему не показать эмоции и не заключить любимого мальчика в объятия?
Я хочу понять эту женщину, хотя и подозреваю, что мне это не удастся. Не похоже, что Фрея Гранд склонна к откровениям.
Дверь открыл дворецкий. Настоящий, как в фильмах, которые я так любила с детства. Единственным разочарованием стало то, что одет он был в обычный костюм, а не ливрею.
— Добрый вечер, Мистер Гранд и Мисс Серова! Миссис Гранд просила напомнить вам о форме одежды…
За дверью небольшой комнаты висели несколько галстуков. Криво улыбнувшись, Александр взял первый попавшийся, совершенно не подходящий к его рубашке и пиджаку. Скорее накинул его на шею, чем завязал, и повел меня в гостиную.
Температура в доме градусов на десять ниже, чем снаружи. Если описать дом одним словом, выберу «холодный». Красивая строгость классического стиля снаружи и внутри не создает впечатление уюта, но хозяева к этому и не стремились. Фрея стоит у окна гостиной, прямая, официальная, будто и вправду на королевском приеме. Голубой костюм и прямые светлые волосы дополняют ауру замкнутой холодности. Она идеально вписывается в атмосферу дома, стильного, светлого, со старинным оружием на стенах и классическими пейзажами.
— Мисс Серова, как любезно с вашей стороны к нам присоединиться! — с напускной любезностью проговорила она и отвернулась к окну, пригубив аперитив.
Худощавый мужчина, стоящий у столика с напитками, обернулся и с интересом посмотрел на меня. Жидкие седые волосы, морщины и чуть сутулые плечи выдали его возраст. Седьмой десяток, он намного старше Фреи.
— Называйте меня Дэвид, моя дорогая! — сказал он мне без улыбки и, поставив бутылку вермута на столик, протянул руку. — В этом доме мы чтим традиции, во всех отношениях.
Он сопроводил эти слова слабой улыбкой, но, несомненно, последняя фраза — это предупреждение.
Бросив быстрый взгляд на сына, Дэвид Гранд продолжил: — Я имею в виду, что мы не приступаем к еде без аперитива.
Да, конечно, именно это он и имел в виду. Надо же, как быстро отец Александра задел волнующую тему — то, насколько я не вписываюсь в «традиции».
— Могу ли я заинтересовать вас глотком шерри? Или немного вермута? Сухого вина? — Дэвид снова вернулся к бутылкам, и Александр к нему присоединился. После пережитого пить не стоит, но я слишком нервничаю. Хочется забиться в угол гостиной, исчезнуть. Взгляд скользит по гербам и регалиям в рамках над огромным камином. Века истории, традиций и семейной чести. ЧТО Я ЗДЕСЬ ДЕЛАЮ?!
Александр вопросительно поднял брови, и я показала на бутылку красного вина. Недовольно качая головой, он налил мне самую малость. Я сделала пару жадных глотков. Мои терзания не укрылись от Александра, и он встал рядом и погладил мое запястье.
— Шшш, — прошептал чуть слышно, касаясь губами моих волос. — Это экскурсия, ничего больше. Всего лишь экскурсия в мою семью. Мы уйдем, как только ты захочешь, можно прямо сейчас.
Родители оглянулись на наши перешептывания, и Александр демонстративно обнял меня за талию.
Я залпом допила вино. Кровавая капля стекла на подбородок, защекотала шею. Александр стер ее подушечкой большого пальца и слизнул. Родители тут же отвернулись. Мать снова смотрела в окно, отец занялся напитками.
— Джон Ригл строит новую конюшню, пыль по всему парку. От нее посерели листья акаций, — заговорил Дэвид, не оборачиваясь на нас, — а на южной лужайке мха немеряно, садовники не справляются. Я не понимаю, как это связано с пылью. Опять же, дожди… на прошлой неделе Фрея почти не выезжала…
— Я выезжала дважды, — встряла женщина нейтральным тоном.
— Да? Я не заметил. Как вы в России боретесь со мхом? — Дэвид подошел к нам, держа в руках бокал с виски. Уже явно не первый.
— Я… мы… простите, я не знаю. Я горожанка.
— А в загородных поместьях бывают проблемы со мхом?
Я пожала плечами.
Пригубив виски, Дэвид продолжил рассуждать о том, как мох губит траву на лужайках.
— У вас ведь в России сыро, да?
— Смотря где, — ответила вежливо. — Россия большая.
— Пятнадцать лет назад мы были в Санкт-Петербурге во время скандинавского круиза. Это было прекрасно. Фрея, не правда ли, это было прекрасно?
— Восхитительно, — ровным тоном ответила женщина.
— Историческое место! Но там уж явно есть проблемы со мхом! Город построили на болоте, влажность высокая… да?
Самым разумным ответом показалось «да», иначе эта тема грозила развернуться на весь вечер.
— Вот! Я так и знал! — торжествующе заключил Дэвид. — В России тоже проблемы со мхом.
Казалось, он обрадовался, найдя у нас хоть что-то общее.
Александр не выглядел удивленным таким поведением отца. Он смотрел на пиво, на запотевшую бутылку в руке. Ситуация казалась странной, неестественной. Родители Александра только что узнали о похищении, и поверхностная беседа до жути неуместна.
— Мисс Серова, мы наслышаны о вашей работе! — продолжил Дэвид, жизнерадостный по контрасту с молчаливой женой. — Признаюсь, я никогда не смотрю каналы в сети, но молодежи нравится делать из этого бизнес.
— Канал принадлежит моему напарнику, это его идея. Я просто помогала во время… отпуска, а до этого работала в компании вашего сына.
— Да… мы наслышаны… — Дэвид посмотрел на Александра. Многое бы я отдала, чтобы прочитать скрытый смысл этого взгляда. — Вы уж простите, мисс Серова…
— Пожалуйста, называйте меня Алена.
— Вы уж простите, Алена, но мы старомодные люди, не любим газетную шумиху, а с интернетом стало еще хуже…
— Не могу сказать, что газетная слава доставила мне удовольствие. Я никогда раньше не была связана со средствами массовой информации… ну… кроме того, что работала на радио.
— Вы работали на радио? В качестве кого?
— Вела десятиминутку красоты.
Взгляд Дэвида скользнул по моему лицу, словно оценивая, достойна ли я вести передачу такого содержания.
— Красоты? — повторил неуверенно, растягивая буквы.
— Да.
— А… — он силился найти ответ. — Как замечательно! Фрея, не правда ли, это замечательно?
— Восхитительно, — безжизненным тоном подтвердила жена.
— А наша семья занимается инвестированием и финансовым правом.
Эта фраза Дэвида прозвучала построением барьера, сравнением, в котором красота проиграла деньгам.
— Чем вы занимаетесь в свое удовольствие, Алена? — Дэвид плеснул себе еще одну порцию виски.
— Читаю, общаюсь с друзьями, занимаюсь спортом…
— Вы ездите верхом? — оживился Дэвид, нащупав еще одну точку соприкосновения. Мха ему явно не хватило.
— Нет.
— Оу, — выдал разочарованно. — А лошадей любите?
— Теоретически, да.
Можно сэкономить Дэвиду время и усилия и предупредить, что я никак, никоим образом не впишусь в их семью, и даже пытаться не буду.
— А вот Фрея любит лошадей… — сказал Дэвид в вежливой попытке возродить никчемную беседу.
Словно очнувшись, мать Александра поставила пустой бокал на подоконник и направилась к двери.
— Уверена, еда уже готова. Пойду проверю.
Когда она вышла, Александр усмехнулся.
— Еще не надоело? Можем уйти в любой момент.
Его отец не обратил внимания на грубость сына и снова потянулся к виски. Пользуясь отсутствием жены, он налил себе очень щедрую порцию.
Я отрицательно покачала головой, из вежливости, хотя уйти хотелось.
— А зря! — Александр сжал мое плечо.
Он не заставлял меня идти к родителям, я сама согласилась, но нелепость этой встречи поражала. Они старательно избегали хоть сколько-нибудь значимых тем, например, похищения. Дэвид говорил о погоде, жаловался на метео-службу, хотя прекрасно знал, что еще вчера утром мы страдали в логове врага. Не касались они и других сложных тем, как, например, Кофегейта. Я была благодарна им за это, но бессмысленность разговора утомила. Мы будто и не познакомились вовсе. Темные подводные реки мыслей и подозрений не подошли к поверхности. Родители наверняка считают меня любовницей Александра, золотоискательницей, стремящейся выведать их секреты и раскрыть их на русском радио. А я… не знаю, что и думать. Я слишком потрясена холодной пустотой их отношений.
