Один плюс один - Мойес Джоджо (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
Джемма сунула ему посудное полотенце.
– Вот как я это вижу. Она в отчаянии, правильно? Ее детям угрожают. Ее сыну разбивают голову. Она боится, что с девочкой случится то же самое. Она находит в пабе или где-то еще пачку денег. И берет их себе.
– Но она знала, что это мои деньги.
– Но она не знала тебя.
– Разве есть разница?
– Поголовье страховых мошенников считает, что есть, – пожала плечами Джемма и, прежде чем он успел еще раз возразить, сказала: – Честно? Не знаю, о чем она думала. Но знаю, что люди в затрудненных обстоятельствах совершают глупые, импульсивные и непродуманные поступки. Я вижу это каждый божий день. Они совершают идиотские поступки, потому что считают это правильным, и кому-то это сходит с рук, а кому-то нет. – Когда Эд не ответил, она добавила: – Ладно. Ты ни разу не забирал с работы шариковую ручку?
– Пять сотен фунтов!
– Ты ни разу не «забыл» заплатить за парковку и не радовался, что это сошло тебе с рук?
– Это не то же самое.
– Ты ни разу не превысил скорость? Не работал мимо кассы? Не подключался к чужому Wi-Fi? – Она наклонилась к нему. – Не преувеличивал свои расходы в налоговой декларации?
– Это вовсе не то же самое.
– Я только хочу подчеркнуть, что очень часто определение преступления зависит от того, по какую сторону черты стоишь. И ты, мой младший братишка, прекрасный тому пример. Я не пытаюсь ее оправдать. Я только хочу сказать, что единственное мгновение еще ничего не значит. Это не повод рвать отношения. – Она закончила мыть посуду, стянула резиновые перчатки и аккуратно положила на сушилку. Затем налила две кружки кофе и встала, опершись о раковину. – Я не знаю. Возможно, я просто верю во второй шанс. Возможно, если бы тебе целыми днями твердили о своих несчастьях, ты бы тоже поверил. – Она выпрямилась и посмотрела на него. – Возможно, на твоем месте я хотя бы выслушала ее.
Он не знал, что ответить.
– Тебе ее не хватает?
Не хватает? Эду не хватало ее, как отсеченной конечности. Каждый день он пытался изгнать мысли о ней, убежать от себя самого. Пытался скрыть тот факт, что все, попадавшееся ему на глаза, – еда, машины, кровать – напоминало о ней. Он успевал десять раз поссориться с ней до завтрака и тысячу раз страстно помириться перед сном.
Ритмичный грохот в комнате наверху нарушил тишину.
– Я не знаю, могу ли доверять ей, – произнес Эд.
Джемма посмотрела на него, как всегда, когда он говорил ей, будто не может чего-то сделать.
– По-моему, можешь, Эд. В глубине души. Да, думаю, можешь.
Он допил бокал в одиночестве, затем допил бутылку, которую принес с собой, и отрубился на диване сестры. Проснулся потным и растрепанным в четверть шестого утра, оставил сестре благодарственную записку, тихо вышел из дома и поехал в «Бичфрант» рассчитаться с агентами-распорядителями. «Ауди» на прошлой неделе отправилась к торговцу вместе с лондонским «БМВ», и сейчас Эд сидел за рулем семилетнего «мини» с помятым задним бампером. Он думал, что будет больше переживать по этому поводу.
Утро было теплым, дороги пустынными, но в половине одиннадцатого, когда он приехал, загородный комплекс был полон гостей. Одни наслаждались редким солнцем в ресторанах и барах на главной улице, другие брели к пляжу, обвесившись сумками с полотенцами и зонтами. Нарядные дети носились вокруг ресторана под открытым небом с дровяной печью для пиццы или тащили упирающихся родителей к крытому бассейну. Кадки с сезонными цветами стояли вдоль мостовой безукоризненным ярким пунктиром. Эд медленно ехал мимо, испытывая иррациональную злость при виде стерильного подобия поселка, в котором у всех одинаковый уровень дохода и никакие неприятности вроде реальной жизни не портят существования его обитателей. Он проехал в жилой сектор, остановился на безупречной дорожке у дома номер два, вышел из машины и постоял, слушая шелест волн.
Эд вошел в дом и понял: ему все равно, что он больше не приедет сюда. Осталась всего неделя до продажи лондонской квартиры. И смутная надежда провести оставшееся время с отцом. Дальше он не загадывал.
Прихожая была заставлена коробками с названием компании, которая собрала вещи в его отсутствие. Он закрыл за собой дверь, слыша эхо собственных шагов в пустом доме. Медленно поднялся наверх, прошел по пустым комнатам. Тут и там виднелись следы работы компании: забытый моток клейкой ленты, обрезок пузырчатой упаковки. Но в целом все было собрано, дом был пуст. В следующий вторник приедет фургон, погрузит коробки и увезет их, пока Эд размышляет, что делать с вещами. Вот в чем проблема, когда у тебя больше одного дома: куда девать лишние диваны, лишние кровати, если в двухкомнатную квартирку не втиснуть даже один комплект?
Наверное, до этого момента он переживал худшие недели в своей жизни, стиснув зубы. Со стороны казалось, что он принял наказание с мрачной решимостью. Склонил голову и продолжил жить. Возможно, он слишком много пил, но, если учесть, что за год с небольшим он потерял работу, дом, жену и вот-вот потеряет отца, ему было о чем сожалеть.
Внезапно Эд заметил на кухонной столешнице четыре желтовато-коричневых конверта, на которых шариковой ручкой было выведено его имя. Сперва он решил, что это распорядительные письма, оставленные агентами, но затем вскрыл одно и обнаружил филигранный фиолетовый узор двадцатифунтовой банкноты. Эд вытащил сперва банкноту, затем записку, которая скромно гласила «ТРЕТИЙ ВЗНОС».
Он аккуратно вскрыл остальные конверты и наконец нашел первый. Когда он читал записку, перед глазами невольно встал образ Джесс, и он был потрясен ее близостью. Она все время ждала его здесь! Эд представил ее лицо, напряженное и смущенное, пока она писала, возможно, зачеркивала и писала снова. Снимала резинку с волос и заново завязывала хвост.
Прости.
Ее голос в его голове. Прости. И словно что-то треснуло. Эд держал деньги в кулаке и не знал, что с ними делать. Он не нуждался в ее извинениях. К черту извинения.
Он вышел из кухни и пошел по коридору, сжимая в кулаке скомканные банкноты. Он хотел их выбросить. Хотел не выпускать из рук. Казалось, он вот-вот взорвется. Эд расхаживал по дому взад и вперед, пытаясь сообразить, как поступить. Он оглянулся на стены, которые никогда не обтирал рукавами, на морской вид, которым не наслаждался ни один гость. Эд никогда не чувствовал себя здесь как дома. Да и вообще нигде.
Внезапно все его существо захватила мысль, что он никогда и нигде не сможет расслабиться, не найдет себе места. Он снова прошел по коридору, усталый и встревоженный, не в силах избавиться от чувства, будто должен что-то сделать. Открыл окно, надеясь, что шум моря его успокоит, но голоса счастливых семейств зазвучали упреком.
На одной из коробок лежала сложенная бесплатная газета, а под ней еще что-то. Устав от бесконечного круговорота мыслей, Эд остановился и рассеянно поднял газету. Под ней оказался ноутбук и мобильный телефон. Он настолько не ожидал их увидеть, что с минуту пытался понять, как они здесь оказались. Эд помедлил, взял телефон, перевернул его: трубка, которую он отдал Никки в Абердине, аккуратно спрятанная от досужих взглядов.
Неделями Эд черпал силы в праведной злости. Когда он слегка поостыл, часть его души замерзла, покрылась льдом. Он замкнулся в своей ярости, обиде. И сейчас он держал в руках телефон, который ему вернул почти нищий подросток. Счел нужным вернуть. Эд словно наяву услышал слова сестры, и внутри его что-то лопнуло. Да что он знает? Кто он такой, чтобы кого-то судить?
К черту, сказал он себе. Я не могу с ней увидеться. Просто не могу.
С какой стати?
Что я ей скажу?
Он прошел из одного конца пустого дома в другой. Шаги эхом отдавались от деревянного пола, рука крепко сжимала банкноты. Только полный дурак способен такое простить.
Он посмотрел в окно на море и внезапно пожалел, что не сел в тюрьму. Лучше бы его занимали насущные вопросы безопасности, снабжения, выживания.
